«Первый». Том 6 (СИ) - Савич Михаил Владимирович

— Подождите, я понимаю, что это самая интересная часть рассказа, но вы не упомянули о цели этого маскарада. Ведь чтобы все это подготовить они, как я понял, истратили все средства клана. Зачем?

— Слава — это деньги. Если бы все поверили в героя и если бы он вступил в этот клан, то одно это подняло бы их в первую сотню рейтинга кланов.

— Вряд ли. Это же подделка — ничего реального.

— Да, но слух бы прошел. Кланом бы заинтересовались многие и много новых членов вступили бы к ним. Они даже ввели у себя вступительный взнос в сто золотых, хотя раньше сами платили новичкам подъемные, только бы принять хоть кого-то. Зря вы меня прервали на самом интересном месте. Так вот, въехал этот герой через северные ворота, а в него вместо букетов цветов и кошельков с деньгами полетели гнилые помидоры. Он был уже семнадцатым в тот день и там таких героев уже ждали.

— Забавно, а что если среди фальшивых был и подлинный Мих?

— Тогда он очень терпеливый и скромный человек. Вытерпел дождь из помидоров и скромно удалился. Но потом уже Михи появлялись простые и нормальные. Нубы выбирают ник иногда по принципу, чтобы лучше запоминался. Таких было много, но на них уже внимания не обращали.

— А что с Апулеями?

— Было трое, которые об истории с Михами не слышали и пытались провернуть то же самое, но в основном это те же нубы, выбравшие ник, который на слуху. Некоторые считают, что так можно его удачу переманить. То есть вашу.

— Спасибо. Было интересно. А вдруг я тоже липовый?

— Нет. Я такое бы заметила. Я здесь много разных людей вижу и глаз уже наметан. Если у человека есть власть над многими и большие деньги, то это не скрыть. Всегда заметно. Манеры, уверенность в себе, привычка командовать.

Беседа эта меня развлекла с самого начала. Просто смешно, а то, как все это излагала Милена, заставило бы любого смеяться даже над речами Путина. Уж что-что, а это пересказать смешно просто невозможно. Милена сидела напротив, солнечный свет через окно освещал ее всю и это в сочетании с ее хорошим настроением, улыбками и анекдотами обо мне, подняло мне настроение.

— Тогда признаюсь, я — настоящий. А что вы можете мне посоветовать по поводу мага Афанасия. Я о нем много разного слышал. Чаще всего мне советовали держаться от него подальше.

— Да нет, ничего такого. Он добрый и веселый. Только рассеянный и очень увлекающийся. Вы у него что-то купить хотите?

— Да.

— И что же?

— Все. То, что я о нем знаю, дает основания считать, что это талант и в перспективе станет еще большим мастером. То есть все, что он делает сам, со временем станет только дороже.

— А это так важно? Не думаю, что вы бедный и каждый медяк на счету.

— Деньги это важно, но вы правы. Для меня важнее установить хорошие отношения с такими людьми, чем-либо привлечь их и поддерживать контакты длительное время. Если у Афанасия будет возможность продавать все, что он не использует сам, без хлопот и по хорошим ценам, то он будет ко мне всегда расположен и в случае необходимости сделает что-то нужное мне быстро и качественно.

— Жуть. Вы так ко всем людям подходите? Меркантильно.

— Да. До того момента, как знакомлюсь лично, там уже все сложнее. Возникают симпатии или антипатии. У меня и в этом все, как у всех.

— Угу. Это сразу видно. Вы вообще точно такой, как все. Не отличишь. Вот только почему-то остальные посетители «Стража» сидят молча и смотрят только на вас, а я такого здесь не видела ни разу. Даже стражи о еде забыли!

— Это эффект должности, славы и прочего. Вот вы же на это внешнее никак не реагируете и совершенно расковано со мной болтаете о пустяках. Уверен, что с другим вы говорили бы точно так же.

— Не знаю. Я о таком не задумываюсь. Хочу поговорить и разговариваю, а бывает, что и не хочется. Клиенты здесь очень разные бывают.

— Вот и я об этом. Я и попадаю в категорию этих ваших разных. А копченая утка меня удивила. Такое впечатление, что ее вкус меняется. Иногда кажется, что это и не утка совсем.

— А вы и не знали? Это свойство синей травы или водорослей. Мне слово трава больше нравится. Эта трава меняет вкус и вообще в ней какая-то магия есть.

— Сомневаюсь. Магия — это свойство разума, если в водорослях она есть, то это значит только то, что некто их этими свойствами наделил и влил энергию для их реализации.

— И что? Как это меняет вкус утки?

— Никак, я это так, для поддержания беседы. Хорошая утка и пиво очень подходит. Было вкусно.

— Я рада. Еще к нам придете?

— Да, и знакомым посоветую.

— Спасибо, жаль, что вы уже уходите, было интересно поболтать. Если вы прямо сейчас в дом Афанасия пойдете, то ближе всего через сквер, что напротив трактира.

Милена, все так же весело и искренне улыбаясь, встала и начала убирать со стола.

— Да, вот еще. Если вы знаете мага Афанасия, то можете знать и сыщика Шерлока.

Милена посмотрела на меня уже серьезно и села обратно за стол.

— А вот с этого места прошу поподробнее.

— Почему? То есть я не против, но это немного странно. Я удивлен. Или это сказываются свойства синих водорослей?

— Это сказываются свойства чисто женские. Любопытство. Обоснованное тем, что это мой будущий муж.

— Ого. Не ожидал. Но вы можете не беспокоиться, это обычный заказ на обычную для него работу.

— Обычный? От вас? Гм.

— Вы сомневаетесь?

— Честно? — Да. Это ведь не касается красных? Мы из-за них и так в реале скрываемся, а если еще и вы мужа на них будете натравливать, то я даже и не знаю…

— Нет, не волнуйтесь. Это совсем другое и реала не коснется. Постойте, я не сразу сообразил. Ведь если вы почти замужем за Шерлоком, а он живет в доме Афанасия…..

— Да. Я в этом доме живу или пытаюсь. Слово жизнь все три жильца понимают очень по-разному.

— Это нормально. На Земле семь миллиардов таких жильцов.

— Не успокоили. Что-то мне тревожно стало и предчувствия нехорошие.

— Странно. К своим предчувствиям и к чужим и в реале и, особенно, в игре я в последнее время стал относиться более внимательно. Это мир магии и здесь такие вещи нужно учитывать.

Что касается моего дела, то оно обычное игровое. Сложности в нем возможны и вероятны, но только здесь. Так что не беспокойтесь напрасно. У вас уже, скорее всего, свободное время закончилось, вон уже за двумя столиками посетители новые ждут. Не буду вас задерживать, и, пожалуй, уже пойду. Сколько я должен?

— Шутите? Это хозяин вам должен за рекламу. Уверена, что вечером здесь не протолкнуться будет и меня бедную и несчастную изощренно расспрашивать будут о вас и о нашем обеде. Боюсь, что это блюдо теперь назовут «Утка Апулея»

— Успокоили, хорошо уже то, что не просто «Апулей» или «Апулей в яблоках». Копченый.

Вот вы и опять улыбаетесь. Это правильно.

— Вы смешной. А я хозяину это предложу. Но вы там в доме Афанасия поосторожнее с предложениями. Я все же чего-то боюсь и тревожусь.

— Ужас. Учту. Спасибо вам — было весело, интересно и вкусно. И даром. Надеюсь, что мы еще увидимся.

— Не сомневайтесь даже. У меня смена через час заканчивается и я сразу домой.

— Тогда не прощаюсь.

–——–——–

Сквер напротив трактира мне понравился тем, что там никого не было. Редкость в Столице. Интересно почему? Это сказалась близость трактира, где часто бывает стража, или дома Афанасия, куда даже стража заходить побаивается?

Вот и нужная дверь. Проходящий мимо толстяк посмотрел на меня, как на сумасшедшего. Что ж. Постучим. Я занес руку…

— А ты уверен?

С кем я только не разговаривал в последнее время и уже ко всякому привык, но с дверью еще не общался. Других версий по поводу задавшего этот вопрос не возникло. Это даже не голос, а скрип не смазанных петель.

— Вроде, да — не совсем уверенно ответил я

— Если вроде, то иди ты на …

— Что? Да я тебя… — от неожиданности я даже сразу не нашелся и растерялся. Нет, меня посылали туда и не раз, это было уже давно, но я не соскучился