Кэмерон Джейс - Скорбь Белоснежки

Еще одна девушка налетела на Локи и тоже пролила на него свой напиток. На ней были розовые заячьи уши и нарисованные усы. Локи закрыл глаза и сжал губы, проглатывая свою злость, словно горькую пилюлю, удивляясь, почему эти Минкины просто не могут оставить его в покое.

— Извините меня, — сказала девушка, просовывая свою голову через подмышку своего парня. — Надеюсь, я не испортила тебе этим вечеринку.

Локи открыл глаза и опустил голову, он посмотрел на нее с фальшивой улыбкой. Он хотел показать ей, как он раздражен, но Чармвилль Глиммер, его хранитель, говорил, что ему нельзя проявлять злость по отношению к Минкиным, пока он находится в Обычном мире. Локи приходилось притворяться, что они ему нравятся, хотя, на самом деле, все, что касалось Минкиных, казалось ему поверхностным и глупым.

— Я не могу быть еще счастливее, — сказал Локи; улыбка не сходила с его лица. Мысленно он представил, как бьет ее по щекам лягушачьими лапками, пока она не станет говорить только ббллрр — Локи ненавидел лягушек, поэтому не мог придумать наказания лучше.

Девушка с заячьими ушами рассмотрела Локи с ног до головы.

— Привлекательный, — сказала она, облизывая свои клубничного цвета губы, не в силах отвести взгляд от его внешности.

В то время как все были переодеты в вампиров, оборотней и других сказочных героев, На Локи был ирландский килт (прим. пер. Килт — шотландская юбка в складку.), в котором он выделялся на фоне других. Он не волновался по этому поводу. Килт ему нравился, и он считал это своим ответом на абсурдность и идиотизм вокруг него. Его костюм привлекал девушек, которые непременно выливали на него свои напитки, чтобы начать разговор. Но до Локи никогда не доходили их тайные послания. В этом мире он был незнакомцем на незнакомой земле.

— Почему килт? — спросила последняя девушка, прогоняя своего парня прочь. Локи отступил. Он не любил девушек, особенно таких любопытных; по его опыту, они обычно оказывались замаскированными демонами. Как ему рассказали, он был изгнан с Небес, потому что полюбил демоницу, поэтому он всегда был начеку.

— Я - охотник на вампиров, — сказал Локи, все еще фальшиво улыбаясь.

— На кого ты охотишься? — спросила она снова, стремясь продолжить разговор.

Локи не мог поверить, что Минкины настолько глупы.

— На жуков, — Локи склонил голову, задаваясь вопросом, почему она не смеется и не уходит. Он не был тенью почти год, и точно знал о Минкиных только одно — они никогда не воспринимают вербальные знаки. Ты вежливо с ними разговариваешь, намекая, что хочешь побыть один, а они никогда не уходят.

— Извини, я сегодня слишком много выпила, — сказала девушка, одетая как кролик. — Но ты забавный… и милый. Я не знала, что охотники на вампиров носят килты.

— Я прячу под ним осиновый кол. Это моя тайная уловка, — он подмигнул ей. А сейчас, пожалуйста, уходи.

Это была правда. Локи даже вышибале сказал, что у него под килтом спрятан кол. Но здоровяк рассмеялся, так как подумал, что это была язвительная шутка. Локи расстраивало, что Минкины не воспринимают его всерьез, даже если это помогало ему обмануть вышибалу и пройти на вечеринку со спрятанным колом. Локи пришел сюда не для того, чтобы прославлять поцелуи истинной любви или фиксировать нелепое поведение Минкиных, их жизнь, любовь, вечеринки и тому подобное. У него в голове было только одно: проткнуть колом вампира, для убийства которого его наняли, получить немного наличности, чтобы заплатить за школу и еще на шаг приблизиться к цифре 99, именно столько вампиров он должен убить до своего шестнадцатилетия. Сегодняшний вампир будет 38.

— Кол? У тебя под килтом кол? — девичьи глаза засияли, она подошла ближе.

— Убирайся, или я оторву тебе уши, — прервала их другая девушка в латексном костюме, который делал ее похожей на дьявола. Она глумилась над девушкой с заячьими ушами, отталкивая ее. Это была Люси Румпельштейн, девушка, нанявшая Локи, чтобы убить сегодня вампира. — Он мой, — Люси усмехнулась, складывая губы в форме сердца. Девушка-кролик выказала свое недовольство из-за того, что их прервали, но сразу же ушла.

Видимо у Люси были перепутанное представление о сказках, поэтому она и надела этот дьявольский костюм. Он был дорогой, с рогами и белым мехом в серебряных блестках вокруг шеи. Локи подумал, что она такая же странная, как и остальные, но он не обращал на это внимания, когда речь шла о возможности убить еще одного вампира.

— Знаешь, это плохая идея говорить девушке, что у тебя под килтом осиновый кол, — Люси высмеивала Локи, протягивая ему напиток. — Кол под килтом? О чем ты думаешь? — она закатила глаза. — Ты словно с другой планеты, — Люси смеялась, пока Локи пробовал свой напиток.

— Что бы за напиток это ни был, на вкус он странный, — сказал Локи, — отчасти соленый.

— Я никогда не пробовала его. Бармен сказал, что он называется Детские Слезы. Звучало прикольно, и я прихватила один тебе.

— Спасибо, что притворяешься моей парой.

— Это необычно, что у такого симпатичного парня как ты не так уж много девушек, — произнесла Люси, потягивая клубничный сок через соломинку. — Ты гей?

— Нет. Я полу-ангел… — Локи замолчал, почти прикусывая язык. Он не собирался рассказывать о своем прошлом, в котором по иронии судьбы он даже не помнил. — Я охотник на вампиров, — сказал Локи чуть громче, надеясь, что она не заметила, что он только что сказал.

— Это значит, что среди охотников за вампирами нет геев? — поддела его Люси.

— Почему мы вообще об этом говорим?

— А почему люди вообще разговаривают? В этом мире все мы говорящие обезьянки, — предположила она. — Просто в этом наряде ты больше похож на… Охотника в килте, чем на охотника на вампиров.

— Мне нравится Охотник, — небрежно сказал Локи, разглядывая танцующую толпу. — На самом деле, он единственный сказочный герой, которого я уважаю. Он пощадил Белоснежку, хотя мог запросто убить ее.

— Но он не поцеловал ее, — подмигнула Люси.

— Я не верю, что это настоящий поцелуй любви.

— По-крайней мере, мы хоть в этом согласны, — Люси подняла свой бокал.

Парень, переодетый в Робин Гуда, подошел к Люси, вероятно, желая пригласить ее на танец. Не успел он открыть рот, как она поднесла свой наманикюренный палец с накладным ногтем к его носу, продолжая потягивать свой напиток.