П 3 (СИ) - Дронт Николай

- Здравия желаю, Ваше Величество! - это говорю Её Величеству. Затем Торану, - Здравия желаю, Ваше Королевское Высочество!

Принц, одетый в гражданский генеральский мундир без знаков различий, с причёской и бакенбардами брата, мне с досадой отвечает:

- Узнал всё-таки!

Разговор

- Мариана, мне сообщили, что Тихий проехал через портал, скоро будет во Дворце. Он последний из тех ближников Лагоза, которые могли бы меня опознать.

- Стах согласится. Он умный мальчик.

- Но очень преданный Лагозу.

- Да, преданный. Но моего мужа уже нет, а генеральский чин и графский титул помогут ему принять правильное решение.

- Нет. Предложу ему, конечно. Но он, ещё будучи гимназистом, от титулярного камергерства отказался. Отец лично ему предлагал.

- Всё же не думаю, что откажется. Его мать - моя статс-дама, братик - паж наследника, карьера отца в Министерстве устроена. Он не захочет мешать своим родным.

- Не захочет. Однако не уверен, что согласится присягнуть.

- Что делать, если откажется? Не воевать же с ним?

- Воевать нельзя. Но и отдавать его другим я не собираюсь.

Разговор прервался деликатным звяканьем колокольчика.

После ответного сигнала дверь приоткрылась, и заглянувший служитель доложил:

- Ваше Величество, барон Тихий прибыл во Дворец.

- Веди сюда! И нигде не задерживайтесь!

Через несколько минут в дверь зашёл молоденький титулярный камергер и с поклонами поприветствовал пару:

- Здравия желаю, Ваше Величество! Здравия желаю, Ваше Королевское Высочество!

- Узнал всё-таки!

Юноша вновь виновато поклонился.

- Как?

- Аура, Ваше Королевское Высочество.

- Понятно. Что в Храме случилось, тебе рассказали?

- Так точно, Ваше Королевское Высочество.

- Брат туда не поехал. Говорил, что ты его предостерегал?

- Так точно, Ваше Королевское Высочество. Вызовы и Призывы очень непредсказуемая Школа.

- Мда... Человек предполагает, а Боги располагают. В Храм не поехал, а всё едино... Мы же с ним вместе были. Совещались. Вдруг раздались такие прелестные звуки! Я с другой стороны стола сидел, пока обошёл, уже всё закончилось.

Мариана сидела спокойно и "держала лицо". Её отношение к рассказу выдала только слезинка, блеснувшая в уголке глаза.

- Мои глубочайшие соболезнования, Ваше Величество.

Королева смахнула слезинку.

- Да, Стах, мы с детьми осиротели. Но жизнь не стоит на месте, надо, невзирая ни на что, жить дальше.

Торан продолжил рассказ:

- Лагоз хоть в окно посмотрел, а моя жена, раз в кои веки, решила побыть первой особой на молебне. Я ей запретил ехать, коли ни короля, ни королевы не будет, но она не послушала. Взяла наших девочек и поехала в Храм.

- Мои глубочайшие соболезнования, Ваше Королевское Высочество.

- У меня сердце кровью обливается от горя, Мариана, как узнала, в обморок упала. Но мы держимся и не подаём виду. Знаешь почему? Государственные соображения! Теперь выслушай меня и хорошенько подумай. Хорошенько! Понятно?

- Так точно, Ваше Королевское Высочество.

- Страна устала от потрясений. Два бунта и смерть короля в течении одного года. Это слишком много. Третья смута и вторая смерть главы государства - это уже предел. Я заменяю брата. Теперь я Лагоз, и я король. Мариана моя жена. Дети брата, Лагоз и Мариана, - мои дети. С этого мига ты должен титуловать меня "величеством", никому не открывать моего прошлого имени и принести мне присягу, как сюзерену.

- Торжественно обещаю и клянусь, Ваше Королевское Высочество, ни словом, ни взглядом, ни действием, ни намёком не раскрывать этой тайны. Нижайше прошу прощения, однако Тихие приносят присягу раз в жизни, и я её уже принёс леди Лауре. Что касается королевского титула, то боюсь, я не смогу титуловать вас таким образом. Ещё раз великодушно прошу простить меня.

- Граф дю Гоуи в полдень сгорел в Храме вместе с остальными. Ты уже архимаг, а архимагу положен генеральский чин. Не упрямься и завтра проснёшься графом и генералом. Ты последний. Все остальные, знающие тайну, уже признали меня Лагозом и своим королём.

- Ваше Королевское Высочество, я не торгую своей верностью. Ещё летом ваш отец изволил мне сказать, что верность - как беременность, она или есть, или её нет. И что нельзя быть верным наполовину. Моя верность отдана раз и навсегда вашему брату и отчасти леди Лауре.

- Тогда в отставку! Со всех постов! И в опалу! Без права возвращения в столицу!

- Подчиняюсь, Ваше Королевское Высочество.

- Ты всего лишь подчиняешься?! Кем ты себя возомнил?! Вон из рыцарей Ордена Золотой Саламандры! И... И... Запрещаю носить королевские мундиры, ордена и прочие награды!

- Ваше Королевское Высочество, отставить из Ордена и запретить носить мундир, это ваше право. Но ордена и награды мне Государи жаловали, не вам их отнимать.

- Да я тебя!..

Королева встала и властно приказала:

- Прекратите немедленно! Наседаете друг на друга, как петухи на деревенской улице! Мужчины! Только задень ваше ретивое, думать, сразу перестаёте! Лагоз! Сядь и успокойся. Стах слушай меня. Тебе давно было разрешено титуловать обоих братьев "милостью". Приказываю - отныне титулуй только так и никак иначе. Клятву твою мы услышали, приняли и благодарны за неё. Служить тебе на твоих постах, без признания сложившейся ситуации, действительно невместно. Ты уходишь в бессрочный отпуск от всех должностей. Сегодня же отправляешься в своё баронство без права появления в столице. Пока на один год. Когда соберёшься вернуться, напиши мне лично, я подумаю.

Бывший Торан, а ныне Лагоз, смахнул пот со лба и недовольно кивнул:

- Ладно, я согласен.

- Я ещё не закончила, - резко заявила королева. - Мундиры и награды мы тебе, конечно, оставляем. Пенсион ты не выслужил, однако получишь. Пятьсот дукатов в год. Присылать их будут в твою башню по третям года. Все привилегии, данные моим мужем, остаются. Обещаю, заботиться о твоих родителях и брате. Из столицы уезжай сегодня же. Без заезда куда-либо. Сразу, как только выйдешь из Дворца. Я дам тебе свою карету. Вещи из дворцовой квартиры пусть заберут твои слуги. Их пропустят и препятствовать не будут.

- Ваше Величество, мне надо заехать в Храм, поклониться...

- Я поняла. Сейчас он оцеплен, но тебя пропустят.

- Премного благодарен, Ваше Величество.

- Я помню, что тебе жизнью обязан. Теперь считай, долг закрыт.

- Так точно, Ваша Милость. Теперь буду помнить, что долгов между нами не осталось.

- Говорю же - мужчины! - презрительно бросила Мариана. - Только о своей гордыне думаете. А что случится завтра, в расчёт не берёте. Ведь коли что плохое произойдёт, каково одному у другого помощи просить будет? Вы о том не подумали? Лагоз молчи. А ты, Стах, теперь иди, пока вы вновь друг другу резких слов не наговорили. И не дай тебе боги, на собственной шкуре понять, каково сейчас мне. Хочется выть, а приходится улыбаться. Да ещё и промеж вас вставать, чтобы между собой не сцепились. Да! Для всех других вы разругались потому, что ты заявил: "Я же говорил!", а королю и без тебя сегодня многое пришлось пережить. Вот он и разгневался. Всё! Теперь уже точно уходи.

Дворец

В эту ночь во Дворце многих мучила бессонница. Служители, потерявшие своих близких или хороших знакомых, поминали их. Здесь все знали друг друга, случалось и соперничали, но только среди своих. Пришлые тут почти не приживались. Некоторые сегодня, после принесения обета в дворцовой часовне, получили серьёзные поощрения и просчитывали открывающиеся перспективы.

Против обыкновения придворных дежурило ровно столько, сколько положено по штату. Все остальные поняли, что сейчас не время "ловить случай" и попрятались по домам. Многие уже знали, как за неосторожные слова "я же говорил" был снят со всех постов и отправлен в опалу любимчик короля барон Тихий. Его не жалко - быстро взлетел, больно упал, а вот себя поберечь надо. Некоторые, тоже принёсшие обет в часовне, подозревали иную причину отставки, но их уста Боги закрыли клятвой молчания.