Туманный горизонт (СИ) - Матвиенко Егор

— Правда? — шёпотом спросил он, с трудом протянув дрожащие тонкие руки к юноше.

— Теперь я в этом уверен, — ответил Первый и крепко обнял близнеца, прижав его к себе. — Возвращайся!

— Наконец-то… — счастливо выдохнул двойник, уткнувшись лицом в грудь юноши.

Их окутало сияние.

Первый ощутил, как его наполняет тепло и умиротворение. Постепенно эти чувства переросли в радость и эйфорию. Ничего подобного юноша ещё не ощущал. Именно сейчас всё стало так, как и должно быть, как оно и было когда-то.

«Ты крутой. Самый крутой… в мире…», — донёсся из самой глубины души голос Огонька.

Сияние погасло, и Первый озадаченно захлопал голубыми глазами, обнаружив, что снова находится на широкой каменной платформе, парящей среди фиолетовой бездны.

Он заметил, что движение летающих островов замедлилось и стало каким-то умиротворённым. Они даже перестали сталкиваться и крошиться на части.

Чёрная жижа исчезла, равно как и непобедимый монстр.

Первый повернул голову налево и увидел, как Аксель яростно рассёк воздух прозрачными клинками в обеих руках. Затем убийца замер и непонимающе огляделся. В этот же момент справа от юноши с оханьем завалился набок Умник. Он отупело уставился вперёд, затем ощупал себя и с облегчением вздохнул, устало растянувшись на земле.

Первый сделал несколько шагов, не выбирая направления, и замер в паре метров от Акселя. Он опустил взгляд на свои раскрытые ладони и ещё раз прокрутил в памяти всё, что пережил меньше минуты назад.

Юноша улыбнулся, осознав, что у него получилось — он справился с самым ужасным чудовищем, и теперь всё позади! Первый выжил, а вместе с ним и Аксель с Умником.

Но потом в голову стукнуло странной и, довольно-таки, неприятной мыслью.

— И всё? — выпалил он, посмотрев на экс-Киллера. — Это и есть великое свершение, к которому я всё это время шёл? То, ради чего погибло столько людей?

— Наверное, — пожал плечами убийца.

— Так просто?! — возмутился Первый. — Это же, как её… оказия лентяя.

— Что это значит?

— Ну, когда долго избегаешь дела, думая, что не осилишь, а потом берёшься, и всё внезапно оказывается легко и просто.

— Зачем ты мне это рассказываешь? — с безразличием произнёс Аксель.

— Ладно, ничего больше не скажу, — надулся Первый, оборачиваясь ко второму спутнику. — Умник, поче…

Он запнулся, заметив, что мужчина уставился в пространство с подозрительно весёлой миной. Выглядит жутковато. Юноша опасливо перебрал в голове несколько вариантов обращения к этому странному человеку и остановился на самом безобидном.

— Умник. Ам-м… а что нам теперь делать? — осторожно спросил Первый.

— Чего? — выпалил мужчина, посмотрев на него с шальной улыбкой.

— Ну… мы будем отсюда выбираться?

— Не нравится это место? — наиграно удивился Умник.

Он щёлкнул пальцами, и в мгновение ока всё пространство залил тёплый солнечный свет. Небо очистилось от обломков, уступивших место мелким облачкам, грубые исполинские глыбы, прибившиеся к острову, обратились в скалы, а на ровной поверхности платформы выросли деревья.

Первый уставился на горизонт, над которым теперь красуется оранжевое закатное солнце.

«Это же… мой сон!»

Юноша обалдело посмотрел на Акселя. В этот раз даже убийца не смог удержаться от скупого удивления, озадаченно озираясь по сторонам. Первый перевёл неверящий взгляд на беззаботно лыбящегося Умника и пробубнил:

— Да кто же ты такой?..

— Я? — доброжелательно спросил мужчина. Он подошёл к юноше и положил руку ему на плечо. — Я — это ты, дружок.

У Первого отвисла челюсть.

— И он — тоже ты, — кивнул Умник на Акселя. — И всё вокруг — ты.

Он весело захохотал и закружился, расставив руки в стороны.

— Свихнулся, — коротко констатировал убийца.

— Не без этого, — жизнерадостно согласился мужчина, глянув на экс-Киллера. — Но это правда. Весь мир — это Первый, а Первый — это весь мир. Понял?

— Я не понял! — воскликнул Первый, с раздражением взглянув на Умника. — Лучше мне объясни!

— Серьёзно? — на повышенном тоне спросила Афина, с воодушевлённой улыбкой подавшись вперёд.

Аксель ещё минуту назад заметил, как выражение её лица начало обретать куда более эмоциональные оттенки, чем обычно. Он точно успел разглядеть стремительно сменяющие друг друга удивление, неверие, шок, возмущение и ступор. Это явно было не всё, но ему стало трудновато одновременно продолжать рассказ и наблюдать за собеседницей.

Аксель не понял, чего в её сумбурной мимике больше — растерянности, иронии или какой-то не совсем понятной радости. Не отрывая преисполненного эмоций взгляда от парня, Афина пошарила рукой по столу. Нащупав блокнот, она суетливо схватилась за него, раскрыла на первой странице и принялась торопливо листать.

Следя за тем, как собеседница бегает синими глазами по написанным ею же строкам, Акселю почудилось, что она скинула пару десятков лет и стала похожа на маленькую девочку, что вот-вот отыщет спрятанные от неё конфеты.

— И что было дальше? — энергично поинтересовалась Афина, резко захлопнув блокнот и подняв на парня полный щенячьего восторга взгляд.

— Первый потребовал от Умника ответов, и тот пустился в объяснения, — беспристрастно отчитался Аксель.

— Ой, а позвольте мне? — попросила девушка.

— Что?

— Я хотела бы сама озвучить версию Умника.

— А вы сможете?

— После всего сказанного вами, я думаю, что у меня наконец получилось выстроить данные в единую схему. Если начну отклоняться от курса и противоречить Умнику, то вы поправите меня, — объяснила Афина и с блеском в глазах прижала блокнот к груди. — Это просто невероятно!

Аксель внимательно посмотрел на неё, затем кивнул.

— Хорошо, вам слово.

Девушка элегантно прокашлялась в кулак, выпрямилась на стуле и опустила блокнот на столешницу.

— Итак, Первый. Обладает он пси-способностями, или нет, но тот мир был порождён его разумом. Причём старт этому Творению дали сильные негативные эмоции, пережитые в реальности — в частности, отчаяние, которое воплотилось в самого сильного из монстров Первого, — она остановилась и посмотрела в глаза Акселю. — Правильно?

— Да, — коротко ответил парень.

— Отчаяние поразило ту часть личности создателя, которую олицетворял Умник, но Первый проявил характер и… как бы, спас его. Другая часть личности, которую, выходит, олицетворяли вы, помогла Первому бороться с Отчаянием. Но у него не получилось спасти вас, и под влиянием тёмной энергии монстра вы стали тем, что было названо Киллером.

Афина перевела дыхание.

— Если я правильно поняла, Умник, как одно из первых воплощений личности создателя, был наделён большой силой. Но он не смог ею воспользоваться в помощь Первому, чем невольно вызвал всеобщую амнезию и раскидал всех участников событий по разным концам новорождённого мира. А потом, в порыве вины, Умник лишил себя силы и разделил её.

Она вновь вопросительно посмотрела на Акселя. Он кивнул в ответ.

— После спасения Умника, монстр Отчаяние едва не поглотил Первого, и тот, чтобы спастись, отделил от себя часть… скажем так, души, которую отдал в жертву чудовищу, благодаря чему спасся, но стал неполноценным. А затем начались события вашего рассказа. Выходит, что Первый должен был встретиться со своим самым сильным монстром — Отчаянием, освободить из его плена часть себя, собрав воедино своё «я», и победить. Но чтобы сделать это, ему пришлось пройти путь самопознания и преодолеть все свои комплексы и сомнения, — Афина вздохнула и спросила, — Я ничего не перепутала?

— Нет, — мотнул головой Аксель. — Вы правы. Что-нибудь ещё?

— Если я правильно поняла, то каждое чудовище олицетворяло собой слабости и тёмные стороны Первого. Чёрный монстр — отчаяние, пауки — страх, визжащее нечто в метро — уныние, химера в пещере — гнев, металлические чудовища — боль. Ах да, ещё же была забавная дамочка в вагоне. Полагаю, это был стыд, иного в голову не приходит. Соответственно, так называемые «добрушки», наоборот, были воплощением позитивных и добрых мыслей.