Сова Аскира (ЛП) - Швартц Ричард

На этот раз сержанту тоже было трудно сдержать смех, в то время как от отвернувшегося Быка доносились хрипы, а его тяжёлые плечевые латы подрагивали.

Дезина с трудом подавила вздох, прося богов о терпении.

— Тем не менее я тоже получила задание позаботиться об этом несчастном! — Она посмотрела на него сквозь ткань капюшона. — Вам решать, баронет. Но если вы согласны с тем, что я буду вести расследование, то можете пойти со мной.

Молодой дворянин задумчиво смотрел на неё один долгий момент, затем коротко кивнул и повернулся к сержанту. Дезине даже показалось, что его щёки покраснели.

— Прошу меня простить, сержант Меча, — официальным тоном извинился он. — Я был в неведенье, а не высокомерен. — Он быстро посмотрел на Дезину. — Я не знал, на моей родине такое обращение к солдатам общепринято. — Сержант лишь кивнул, как и Дезина, он был немного удивлён, услышав от него извинение.

Баронет повернулся к Дезине.

— Мне докладывали, что женщины в имперском городе тоже служат в армии, — сказал он и взглянул на женщину-морпеха, которая с интересом и широкой улыбкой наблюдала за происходящим. — Для меня это странная, почти невыносимая мысль, — продолжил он. — На моей родине мы слишком чтим и уважаем наших женщин, чтобы обрекать их на подобное. — Теперь он снова посмотрел на Дезину. — Они такие слабые и хрупкие. Боги дали женщинам другое задание, отличное от войны. Они слишком ценны для нас, чтобы подвергать их такой опасности. — Он низко поклонился ей, так элегантно, как если бы был при дворе Алдана. — Так что, если позволите, я буду сопровождать вас к тому месту, где лежит несчастный. Мой клинок защитит вас. — Он взглянул на ворота, за которыми находился порт. — Я слышал, что в порту ночью опасно.

«Боги», — подумал Дезина. Больше всего её хотелось отправить его обратно в посольство. Она слышала о том, какими могли быть алданцы, но впервые один из них стоял перед ней в своём полном великолепии и цвете. Но даже сами штаб-полковник и лорд-командующий, не обрадовались бы, случись с ними такое. Поэтому она лишь кивнула.

— Ну хорошо, — она посмотрела на сержанта Меча. — Откройте ворота. Баронет будет меня сопровождать.

— Да, маэстра, — сказал сержант, отдал под козырёк и подал знак одному из Быков, после чего тот поднял тяжёлый засов и открыл калитку в воротах для Дизины и баронета.

— Спасибо, сэра, — поблагодарил алданец, ещё раз вежливо поклонившись. — Я поставлю свою жизнь на то, чтобы с вами ничего не случилось в порту!

«Это не то, что она себе представляла», — подумала Дезина, оставляя позади Зерновые ворота. Алданец, со своим предложением защиты, был слишком серьёзно настроен. Его глаза всё время двигались, исследуя тёмные улочки, и он постоянно просил её держаться позади него. Это поставило её пред выбором, либо объяснить молодому щеголю, кто кого здесь защищает, либо молчаливо выносить его «защиту».

«Нет», — подумала Дезина, — «она, определённо, не рождена быть дипломатом.»

Широкая главная улица от ворот вела прямо к тёмному порту, но лишь изредка, то тут, то там, можно было увидеть свет факелов или фонарей. Двуногие крысы, которые бесчинствовали здесь ночью, любили темноту и крали факелы везде, где только возможно.

Как раз именно в порту, у подножья внутренней портовой стены, дома по обе стороны главной улицы стояли вплотную друг к другу. Хотя сам порт был очень большим, больше, чем многие маленькие города, но вокруг четыре пятых круга порта, проходила широкая улица, достаточно широкая, чтобы могли разъехаться тяжёлые телеги и торговые повозки. Кроме того, в порту было ещё два рынка: Твёрдый и Мягкий.

Большинство домов было построено на удалённой от воды стороне и помимо официальных зданий, таких как управление, был ещё военный порт, который занимал значительную часть северной зоны. По краю порта пирсы, словно длинные пальцы, уходили в портовый бассейн, некоторые из которых были достаточно широкими, чтобы на них можно было построить склады.

Между большими подъёмными кранами, трапами и лестницами, площадями для аукционов и двумя рынками, оставалось мало место для домов. В стороне от широких главных улиц, задняя часть порта состояла из лабиринта маленьких, извилистых улочек. Некоторые из них были достаточно широкими, чтобы могла проехать телега, другие настолько узкими, что через них мог протиснуться только ребёнок.

Ночью любому благоразумнее было бы придерживаться широких, главных улиц. Стоило кому-то потеряться в лабиринте улочек, и вполне могло случиться так, что уже вскоре он терял всё, в том числе и свою жизнь. Эти тёмные углы, улочки и переулки принадлежали портовым крысам, которые знали и оказывали уважение только одному человеку — Портному, легендарному королю воров, которой, предположительно, правил портом по ночам с незапамятных времён! Баронет не мог знать, что она сама знала каждую эту улочку и уголок, сама была когда-то одной из этих портовых крыс!

Но опасность представляли не только портовые воры и убийцы, но и сотни моряков, корабли которых причаливали изо дня в день. Они заполняли бесчисленные таверны и публичные дома. После долгого времени, проведённого в море, желая поскорее потратить заработок, они были не менее агрессивны, чем крысы, обитающие под тёмными арками и в оконных проёмах.

Этим городом управляла торговля, а где можно было заработать больше золота, чем в порту? Все могущественные торговые дома оплачивали собственную охрану, которая должна была защищать их склады, и зачастую эти наёмники были не менее бесчувственными, чем портовые крысы.

Между торговыми домами почти никогда не было зелёного света, не редко из-за торговой войны через порт тянулся кровавый след. И обычно дело было не только в товарах или преимуществе на аукционах. Многие из торговых домов имели здесь свои причалы на длинных пирсах… и за них часто шли ожесточённые бои. А если ещё добавить могущественных руководителей погрузочных работ, которые решали, кто и когда, и какой груз разгрузит быстрее всего, и как его следует транспортировать, то всё равно ещё не будут перечислены все, кто делал порт старого имперского города одним из самых опасных мест в Семи королевствах.

В общем, порт по ночам был для любого неопытного почти гарантией не увидеть следующего утра.

С надвинутым на нос капюшоном в своей тёмно-синий мантии, можно было бы подумать, что в такую тёмную ночь она тем более ничего не видит, но это было заблуждение.

Всего пять дней назад для Дизины открылся сундук, содержащий её мантию, и даже для молодой маэстры магия, которую маэстро когда-то вплели в тяжёлую ткань, стала неожиданностью… и объяснением многих особенностей Сов.

Не тонкий меч на её талии, а сама мантия была одной из самых важных инструментов и оружием маэстро из Башни. Когда капюшон был опущен на лицо, мантия представляла собой броню едва ли менее мощную, чем тяжёлые доспехи Быков и Перьев, только отводила она не сталь, а вражескую магию.

Кроме того, эта мантия ещё обостряла органы чувств. Если кто-то касался её, пока мантия была на ней, она могла почувствовать эмоции того человека, как будто свои собственные, и понять, говорит ли тот правду. Ей почти уже казалось, что иногда она даже может читать мысли или видеть в образах то, что думает другой.

Если она носила капюшон открытым, тогда магия этой одежды прерывалась. А если носила его как сейчас, опущенным низко на лицо, была отнюдь не слепой.

Совы охотятся по ночам… поэтому она увидела, ощутила и учуяла запах и вкус трёх убийц, поджидающих свою добычу в тёмном углублении, образовавшем вход в подвал, ещё прежде, чем те заметили её. То, что убийцы подкарауливали прямо на главной улице, было необычно, потому что эти улицы всё-таки патрулировались, но всегда находились те, кто хотел попытать счастье и здесь.

Под краем капюшона Дезина брезгливо наморщила нос… даже без мантии она была почти уверена, что смогла бы почувствовать запах этих троих. Холодный ветер дул со стороны гавани, неся с собой различные запахи, которые можно было ощутить в любом порту. Запах солёного моря, плесени, вонючей воды, где между тяжёлыми корпусами кораблей и твёрдым камнем пирса собиралось всё, что только можно было найти в гавани, прибиваемое волнами. Начиная от потерянного груза, старых верёвок, ящиков и бутылок и кончая мёртвой рыбой и крысами, будь у них две или четыре ноги. В этом случае ветер также принёс с собой запах немытых тел, которых даже купание в портовой воде сделала бы чище!