Джон Толкин - Сильмариллион

Майю, служившую Ване и Эсте, звали Мелиан. Прежде, чем уйти в Средиземье, она долгое время обитала в Лориене, ухаживая за цветущими в садах Ирмо деревьями. И везде, куда бы ни пошла Мелиан, на пути ее пели соловьи.

Мудрейшим из Майяр был Олорин, тоже некогда обитавший в Лориене; однако судьба нередко заводила его в дом Ниенны, и там он учился от нее состраданию и терпению.

О Мелиан немало рассказывается в "Квента Сильмариллионе", но об Олорине в этом предании нет ни слова. Ибо, несмотря на свою любовь к эльфам, он чаще всего ходил между ними незримым либо неузнанным, приняв обличье одного из них. И эльфы не знали, откуда приходят к ним славные видения или мудрые мысли, что вкладывал Олорин в их сердца. Позднее Олорин стал другом всех Детей Илюватара, искренне сочувствуя их бедам; и тех, кто прислушивался к его словам, оставляли отчаяние и мрачные мысли.

Не последним в этом списке значится имя Мелькора, бывшего некогда одним из Великих, но впоследствии лишенного этого звания. Нольдор, среди прочих эльфов более всего пострадавшие от его козней, никогда этого имени не произносят, называя его Морготом, Темным Врагом Мира. Великой силой был наделен Мелькор, и волею Илюватара был равен Манве; он обладал частью знания и силы всех прочих Валар, но обратил их во зло и растратил свое могущество на разрушения и жестокость. Ибо жаждал он обладать Ардой и всем, что в ней имеется, претендуя на престол Манве и владычество надо всеми царствами своих собратьев.

За свою самонадеянность Мелькор лишился всякого былого величия, став безжалостным и неразборчивым в средствах духом. Взаимопонимание он обращал в инструмент для навязывания собственной воли всем, кого считал полезными себе, и в конце концов стал совершенно бессовестным лжецом. В общем, хоть и начинал Мелькор со стремления к Свету, но, когда не смог завладеть им — пал, объятый гневом и пламенем, в бездну Тьмы. Именно тьмой он чаще всего и пользовался для того, чтобы сеять в Арде свое зло и вселять страх во все живущее.

Так велика была мощь Мелькора в позабытые историей века, что он противостоял Манве и всем остальным Валар долгие годы, в течение которых ему были подвластны многие области Арды. Но, справедливости ради, надо сказать, что и Мелькор был не одинок. Ибо многих из Майяр привлекло к нему еще в зените его славы, и они последовали за ним во тьму; прочие же пошли в услужение, наслушавшись его лживых обещаний или соблазнившись предательскими дарами. Самыми чудовищными из прислужников Мелькора были Валараукар — пламенные бичи Средиземья, иначе называвшиеся балрогами — демонами ужаса.

Среди сторонников Мелькора самым могущественным был дух, которого Эльдар называли Сауроном, или Гортауром Жестоким. Изначально он входил в число Майяр Ауле, и потому был весьма сведущ в науках этого народа. Во всех злодеяниях Мелькора-Моргота в Арде, во всех его коварных интригах и планах Саурон принимал посильное участие и нес зло немногим меньшее, нежели хозяин. И то лишь потому, что служил тогда не себе самому. А в поздние эпохи Майя Саурон восстал тенью Моргота, несшей в себе семена посеянного тем зла, и последовал за ним той же разрушительной дорогой в Бездну.

Мудрейшие утверждают, что Первая Война разразилась еще в те времена, когда Арда не успела обрести окончательных своих очертаний, и ничто не росло на ее поверхности, и не ходило по ней; правил тогда этими землями Мелькор. Но в разгар борьбы пришел на помощь Валар дух великой силы и отваги, прослышавший на небесах о том, что в Меньшем Царстве началась схватка; и зазвучал над Ардой его громогласный хохот.

Так пришел в мир Тулкас Могучий, чей гнев подобен бушующему урагану, рассеивающему перед собой и облака, и тьму; Мелькор бежал в страхе перед ним, и на долгие годы в Арде воцарился мир. Тулкас остался и вошел в число Валар, а Мелькор тем временем продолжал строить коварные планы, затаившись во внешней тьме, и ненависть его к Тулкасу с тех пор никогда не ослабевала.

К тому времени Валар привели в порядок моря, суши и горы, и Яванна бросила в землю первые семена, давно уже придуманные и приготовленные ею. После того, как пожары были потушены или загнаны в недра древних гор, возникла потребность в освещении. По просьбе Яванны Ауле изготовил посреди окружавших сушу морей два мощнейших светильника для Средиземья. Затем Варда наполнила их светом, а Манве освятил, и Валар водрузили светильники на столпы, вздымавшиеся выше любых современных гор. Один из Светильников был помещен на севере Средиземья, и получил название Иллюин; второй — на юге, и назвали его Ормаль. Светильники Валар источали на Землю яркий свет, и там, куда он падал, стоял вечный день.

Семена, посаженные Яванной, начали споро прорастать и давать побеги, и земля вскоре покрылась разнообразным ковром растительности — мхи, травы, папоротники, а также подобные живым горам деревья с задевающими облака кронами, чьи подножья утопали в зеленом полумраке. И пришли на травянистые равнины звери, и поселились они в реках и озерах, и замелькали в чащах лесов. Но не зацвел еще ни один цветок, и не запели птицы, ибо они ожидали своего времени в лоне Яванны.

Богатые плоды ее воображения нигде не проявились с такой пышностью, как в центральных областях Земли, где встречался и смешивался свет двух Светильников. И в дни молодости мира на острове Альмарен, что посреди Великого Озера, появилось первое поселение Валар. Свежая зелень растительности радовала глаза творцов; и долгое время они были довольны и счастливы.

Однажды, когда Валар отдыхали от трудов, наблюдая за ростом и развитием всего созданного, Манве закатил великий пир; и Валар со свитами явились по его приглашению. Ауле с Тулкасом были несказанно утомлены работой; ведь именно мастерство Ауле и физическая мощь Тулкаса являлись основными орудиями трудов Валар, не ведавшими ни отдыха, ни покоя.

Мелькору был хорошо осведомлен обо всем происходящем, ибо даже у него имелись друзья и шпионы из числа Майяр — тех, кого ему удалось склонить на свою сторону; и далеко в тьме он упивался своей ненавистью, завидуя достижениям своих собратьев и мечтая подчинить их всех своей воле. Для этого он призвал к себе со всей Эа повиновавшихся ему духов, и, окинув стянувшуюся рать взглядом, счел свои силы достаточными. Пользуясь моментом, он вновь приблизился к Арде и окинул ее взглядом, и красота Земли в пору ее Весны наполнила его сердце еще большей ненавистью.