Дж. Уилсон - Алиф-невидимка

Но она тоже упрямо замотала головой:

— Мой отец все равно найдет способ, чтобы уничтожить тебя.

К своему ужасу, Алиф вдруг почувствовал, как на его глаза наворачиваются слезы.

— Нет, ты не можешь выйти за него замуж, — прохрипел он. — Ты моя супруга в глазах Господа Бога и уже не можешь принадлежать никому больше.

Интисар горько рассмеялась:

— Мы просто подписали какую-то бумажку, которую ты распечатал на своем компьютере, — напомнила она. — Это была детская забава, шалость. Ни одно государство не признает ее как документ.

— Шейх признает. И религия признает тоже!

Малаец зашевелился, шаркая ногами. Ничего не говоря, Интисар увлекла Алифа в маленькое подсобное помещение в дальнем углу зала и закрыла за ними дверь.

— Не кричи, — зашипела она. — Ты нарываешься на скандал.

— Он уже начался.

— Хватит! Не надо все превращать в трагедию.

— А ты не веди себя со мной так снисходительно. — Алиф гордо вскинул подбородок. — Кстати, сколько ты заплатила этому малайцу? По-моему, он во всем готов услужить тебе.

— Прекрати. — Интисар приподняла ткань своего никаба. — Я не собираюсь сражаться с тобой. — Одна непослушная прядь волос прилипла к ее щеке, и Алиф осторожно поправил ее, прежде чем нагнулся и поцеловал девушку. Он наслаждался вкусом ее губ, ее зубов и языка. Наконец она отпрянула прочь. — Слишком поздно, — сообщила Интисар.

— Ничего подобного. Я буду защищать тебя. Пойдем со мной, и я всегда и везде стану защищать тебя.

Ее губы чуть дрогнули.

— Ты еще совсем мальчишка, — негромко произнесла она. — Но это уже не игра. Мы можем обидеть человека.

Алиф изо всех сил ударил кулаком по стене, и Интисар пронзительно вскрикнула. В течение бесконечной секунды они смотрели друг на друга. Снаружи малаец начал сам колотить по закрытой двери.

— Как его зовут? Скажи мне, — потребовал Алиф.

— Нет, не скажу.

— Мать твою!.. Как его зовут?!

Интисар побледнела.

— Аббас, — наконец сдалась она. — Аббас аль-Шахаб.

— То есть Аббас Метеор? Какое глупое имя. Я убью его. Он будет пронзен мечом, который я сделаю сам из его собственных костей…

— Ты говоришь, как какой-то герой из комиксов. Ты даже сам не понимаешь, что говоришь. — Она прошла мимо него и открыла дверь кладовки. Малаец начал что-то лепетать на непонятном диалекте. Не обращая на него внимания, Алиф последовал за девушкой в зал чайной. Интисар расплакалась.

— Иди домой, Алиф, — дрожащим голосом произнесла она, закрывая лицо никабом. — И сделай так, чтобы я больше никогда не видела твоего имени. Пожалуйста, ради Бога, сделай это. Я… Я этого больше не выдержу.

У юноши заплетались ноги, он наткнулся на ножку стула и чуть не потерял равновесие. В тот же миг Интисар исчезла в сумерках наступающего вечера, как черное неясное знамение в темнеющем воздухе.

В глубине шкафа у Алифа хранилась заветная коробка. Он прятал ее за кипой зимнего белья, которое выгладила и аккуратно сложила для юноши служанка еще весной. Отодвинув свитеры и шерстяные штаны, Алиф извлек коробку из недр шкафа и водрузил на кровать. В горле у него встал комок, но молодой человек никуда не торопился. Он терпеливо выжидал. Горло снова неприятно сдавило. Но плакать он не мог, иначе женщины насядут на него и забросают своими бесконечными вопросами. Алиф давно занимался управлением своим собственным телом. Когда он понял, что ему удалось справиться с собой, он осторожно приподнял крышку коробки. Внутри лежала сложенная в несколько раз ситцевая простыня. Развернув ее наполовину, он увидел небольшое пятнышко. Теперь оно стало бурым и совсем не напоминало кровь, а по форме походило на индийский субконтинент.

Пятно образовалось в один из дней той самой недели, когда мама Алифа сопровождала его отца в одной из его бесчисленных командировок. Алиф уговорил служанку навестить ее родителей, которые жили в соседнем эмирате, пока его собственные отсутствовали в доме. При этом он убедил ее в том, что прекрасно справится с хозяйством сам. Служанка отнеслась к его доводам скептически, но ее понадобилось чуть-чуть подтолкнуть, и она все же согласилась на время уехать в родной дом. Алиф передал Интисар ключи от ворот во двор и предупредил ее, чтобы она оделась попроще. Если соседи заприметят ее, то примут за Дину. Когда она приехала в первый же вечер, Алиф, не говоря ни слова, сразу же приподнял ткань ее никаба. Его сразило ее прекрасное лицо, которое он представлял себе много раз в течение нескольких месяцев и долго фантазировал на данную тему. В ту же секунду он позабыл обо всех ливанских поп-звездах и египетских актрисах. Конечно, у нее должно было быть именно такое лицо, и никакое другое. Эта ямочка на подбородке, то появляющаяся, то вдруг исчезающая, эти губы, может быть, даже чересчур пухлые, эти изящные изогнутые брови. Алиф и прежде подозревал, что эта женщина удивительно красива, ведь она разговаривала именно так, как это умеют только прекрасные женщины. Но даже он не был готов увидеть такую ослепительную красавицу.

— О чем ты думаешь? — прошептала она.

— Я не могу сейчас думать, — ответил он и рассмеялся.

Смущенно улыбаясь, они подписали брачный контракт, который Алиф нашел в Интернете и распечатал для них двоих. Эта бумага вполне удовлетворяла мужчин, которые жили в зоне Персидского залива, но уже переживали за то, каким образом им придется очиститься от грехов, которые они собирались совершать в других уголках земли. И хотя этот псевдодокумент немного прибавил Алифу смелости, все же ему понадобилось еще три дня для того, чтобы он отважился обнажить другие части ее тела, не считая лица. Они оба казались себе крайне неловкими и даже неуклюжими. Алиф был сражен красотой ее тела, несмотря на то что даже без одежды кое-что все равно по-прежнему оставалось скрытым от его глаз. Девушку, в свою очередь, тоже изумил и заинтриговал вид обнаженного юноши. Итак, руководимые инстинктами, они и совершили все то, в результате чего и образовалось вот это самое пятно. Кровь принадлежала Интисар, но Алифа не оставляло странное чувство, что и капля его крови пролилась сверху пятна, как невидимое свидетельство его прежнего незнания и невежества. Уже потом он повторял и повторял, что любит ее, пока она не попросила его замолчать. Интисар сама испугалась той силы, которую приобрела над молодым человеком.

Алиф нагнулся и принялся что-то искать в ящике письменного стола. Контракт лежал под другими документами в папке без названия, между двумя пустыми коричневыми конвертами. Он вынул из папки единственный листок с текстом и пальцами на ощупь нашел то место, где бумага чуть продавилась от давления на нее шариком ручки. Здесь Интисар поставила свою подпись. Его собственная напоминала каракули первоклассника. Тогда она еще расхохоталась, когда увидела его настоящие имя и фамилию. Они казались обычными и очень скучными в отличие от его звонкого псевдонима, которым Интисар всегда называла молодого человека. Именно его она произносила уже под утро, когда они оба лежали в его кровати бок о бок и перешептывались в тусклом свете уличного фонаря в ожидании рассвета.