Ольга Обская - Проект таёжного дьявола

— Я постарался усилить твои опасения, хорошенько напугав Вику в парке.

— Твоё счастье, что ты убежал. Я мог врезать тебе, попадись ты мне в тот момент. Я до сих пор до конца не понимаю, зачем было нагонять такого ужаса на Вику.

— Ну, допустим, врезать бы ты мне не смог, — улыбнулся Артём, — я обучен уходить от удара. А запугать вас обоих до смерти мне было просто необходимо. Шуйя готовили несколько вариантов операции. Я не знал, победит менее жёсткий план моего отца или какой-нибудь другой. Мне хотелось, чтобы вы были начеку. И потом, похоже, моя шоковая терапия дала хороший стимул твоим мозгам, Рома. Ведь так?

— Да уж. Стимул был глубокий. Подозрения, что за Викой охотится маньяк, заставили меня собрать все детали воедино и несколько раз проанализировать их.

— И к какому выводу ты пришёл?

— Я понял, что это не маньяк. Я осознал, что идёт сложная игра с несколькими действующими лицами. И я догадался, что кто-то ещё играет на нашей стороне.

— Я в тебе не ошибся. Я знал, что ты поймёшь. Знал, что ты сможешь защитить Вику. И шуйя тоже это знали, они видели в тебе серьёзное препятствие. Они всячески стремились тебя нейтрализовать на время операции.

— Чем это я их так напугал? — с иронией поинтересовался Рома.

— Понимаешь, они умеют манипулировать людьми. Они видят болевые точки человека. Они догадываются, о чём он думает. Знают, что сказать, чтобы он им доверился. Понимают, как себя вести, чтобы полностью завладеть его вниманием. Но не над каждым человеком они имеют такую власть. Есть люди совершенно не восприимчивые к их манипуляциям. Они называют таких людей буолла.

— Что за странное слово? Впервые слышу.

— Это слово на языке шуйя означает «желаю знать». У них даже есть легенда про буолла.

— Расскажи, — загорелась Вика, которую слово легенда всегда приводило в трепет.

— Хорошо, — улыбнулся Артём, — но сначала ответьте на вопрос, как вы относитесь к менталистам, людям, которые считают себя проницательными знатоками загадочных психических явлений и утверждают, что они в тонкостях понимают паранормальные и мистические феномены.

— Что-то я не заметил, чтобы эти знатоки внесли хоть сколько-нибудь заметный вклад в раскрытие тайн бытия, — с иронией ответил Рома. — Даже самые знаменитые из них на поверку оказывались обыкновенными иллюзионистами. По крайней мере премия Джеймса Рэнди в миллион долларов за демонстрацию каких-нибудь экстрасенсорных способностей так до сих пор никому и не вручена.

— Другое дело — учёные-материалисты, — с усмешкой продолжил мысль Ромы Артём, — вооружённые точными науками, они смогли постичь множество самых сокровенных законов природы.

— Ну да, — согласился Рома, пока не понимая, куда клонит брат Вики.

— Как объяснить такой резкий перекос?

— Менталисты не смогли открыть ничего стоящего, потому что их нет, — с улыбкой развёл руками Рома.

— Может быть, — кивнул Артём, — но в легенде шуйя, которую просила рассказать Вика, есть другое объяснение — настоящие менталисты просто не контактируют ни с кем.

— Так рассказывай уже! — не терпелось девушке.

— В глуши сибирской тайги испокон веков жило два народа: шуйя и буолла. Эти народы обладали удивительными способностями. Шуйя виртуозно владели искусством воздействия на тонкую материю человеческой психики, а буолла умели замечать непостижимые закономерности в мире чисел и геометрических форм. У этих двух народов было особое предназначение, они должны были постигать Вселенную с двух разных сторон: буолла — с материальной, а шуйя — с ментальной. Эти народы открыли много сокровенных тайн природы, и впереди их ждало ещё не одно открытие. Законы этих народов запрещали им иметь связи с внешним миром, и шуйя строго им следовали. Однако буолла нарушили завет своих предков — разбрелись по свету. И теперь такого народа нет, а их отличительная черта — тонкое понимание мира чисел — может случайно проявится в любом человеке. Обычно такие люди бывают убеждёнными материалистами, не верят ни во что сверхъестественное и любят точные науки. И они являются непостижимой загадкой для шуйя.

— И, что, мой Рома — буолла? — с восхищением в голосе спросила Вика.

— Да. Самый что ни на есть.

— Да ну тебя, Артём, с твоими легендами, — рассмеялся Рома.

— А я верю, что в каждой легенде есть доля правды, — убеждённо выпалила Вика.

— Не удивительно, — с мягкой иронией в голосе сказал Рома, — ты ж у меня не буолла, даже в газету из будущего поверила.

— Ну я не то чтобы поверила… Так, на пару секунд только предположила… И, кстати, ребята, я так и не поняла, как был проделан этот трюк.

— Газета тоже была для Полины Васильевны, чтоб натолкнуть её на мысль о шуйя, — объяснил Артём.

— Это понятно. Но как ты угадал счёт?

— А всё очень просто, — продолжил за Артёма Рома. — Это был договорной матч с заранее известным счётом.

— Договорной? — удивилась Вика. — А смысл? Договорные матчи бывают только в серьёзных соревнованиях, когда речь идёт о крупных суммах. А здесь-то что — обыкновенный дружеский матч между двумя институтскими командами.

— Вот именно, дружеский матч. Практически просто тренировка. Исход матча ни на что не влияет и почти никого не волнует. Поэтому баскетболистки нашего «Политеха» договорились с соперницами этим матчем поздравить своего тренера с юбилеем. Матч проходил 24-ого июля, именно в его день рождения. И счёт матча 55:54 в пользу нашей команды, потому что её наставнику исполнилось 55.

— Но как до этого можно было догадаться? — с недоумением спросила Вика.

— А очень просто, — продолжил Рома, — пару месяцев назад проходил подобный дружеский матч между теми же командами. И проходил он в день рождения тренера команды института экономики и права. Тогда наша команда проиграла со счетом 49:50. Догадываешься, сколько лет исполнилось в тот день их тренеру?

— Вот вы, ребята, молодцы, что не купились на трюк со временем, — похвалил Артём, и после небольшой паузы продолжил:

— Я часто задумываюсь, что такое время. Это особая хитроумная субстанция, ведь так?

— Пожалуй, — согласился Рома.

— Вот взять, например, часы — прибор для измерения времени, — Артём перевёл взгляд на соё запястье. — Как точно мы научились измерять время? Мои часы уходят не больше, чем на секунду за сутки. В сутках 86400 секунд. Это значит точность измерения одной секунды…

— Около одной тысячной процента, — быстро высчитал Рома.

— А какова точность измерения, допустим, температуры? — Артём глянул на термометр, висящий за окном. — Шкала 50 градусов, точность 1 градус, то есть всего-то 2 процента. Но нам и не нужна большая точность при измерении температуры. Почему? Потому, что мы имеем над ней власть. Вот одели куртку потеплее и нам не важно на улице -5 или -10. А если на улице -50? А ничего, мы сидим дома. Мы научились поддерживать комфортную температуру в наших жилищах. Мы имеем власть над ней! От этого мы её не уважаем и можем себе позволить измерить её приблизительно. А что со временем? Его нам приходится измерять очень точно, потому что оно нам неподвластно. Получится у нас, например, немного замедлить время, если мы, скажем, опаздываем на поезд. Хоть на минуту? Хоть на секунду? Хоть на долю секунды? Нет, нет и нет. Совсем нет. Время — особая субстанция, оно само по себе, оно особое свойство материи, на которое мы не имеем никакого влияния.