Аквариум(СИ) - Фомин Олег Вадимович

Света привела меня в одну из подсобок, где были аккуратно разложены кипы одежды, ткнула в пару стопок.

— Вот это, наверное, твой размер, — И деликатно отвернулась. Помолчала. Вздохнула. Потом опять, видимо баба в душе взяла свое, и она тихо заговорила.

— Егорушка, не береди ты себе душу, а? И так вон смотреть страшно — глаза пустые. Совсем сгоришь ведь. Мы же люди — твари, ко всему приспособимся, как тараканы. И здесь выживем. Я как на это смотрю: если есть это место, где все так плохо, значит есть и другое — где наоборот все из шоколада. Может — это проверка на стойкость, на силу душевную, и те, кто ее пройдет, потом в шоколаде и окажутся.

— Ага, в шоколаде… — натягивая штаны и пыхтя, съязвил я. — В коричневом чем-то точно. И вообще, Свет, ты сейчас изложила обобщенную суть всех мировых религий.

— Зря ты так. Надо верить в лучшее. Думаешь я такая дура счастливая, мне везде хорошо? Я как про сыночков своих вспомню, по сердцу будто ножом, грудь хочется разорвать и сердце это вынуть и растоптать, чтоб не болело… А потом думаю, что их же здесь нет. Они Там остались. У них солнышко светит, птички поют. Все уж лучше… И успокаиваюсь вроде…

— Прости, Свет, — пробормотал я, и мы надолго замолчали.

Наряжался я минут десять. Штаны с майкой подобрал быстро, а куртки никак не подходили, то рукава короткие, то в спине жмет…

Одевались мы, кстати, в сине-зеленую форму с большой надписью МЧС России на спине и с шевронами. Тут недалеко от Сарая Областной штаб Министерства Чрезвычайных Ситуаций располагался — там и нахапали с запасом. Ну а что? Ситуация же чрезвычайная… Чрезвычайнее не бывает. Особенно пригодились пожарные боевки и шлемы. Их перекрасили в темно серый цвет и одевали, выходя в Мир. Ткань плотная, огнеупорная, от колючек или кислоты какой самое то. Зверью-то, конечно, по фигу — в трусах ты или в скафандре, но все-таки процент остаться живым немного, но возрастал.

— Ну как? — наконец спросил я.

— Ого! Прям с картинки! — повернулась Света и восхищенно пропела, — Младший лейтенант — парень молодой… Хотя какой на хрен лейтенант, ты самый натуральный майор, судя по погонам. Макаров И. В. — прочитала она на именной нашивке.

— Е-мае, моя фамилия девичья. У меня папа был — майор Макаров, только военный, не мчс-ник, и инициалы другие. Ну все, майор, есть иди. Сейчас наложу тухляка. Посуду за собой помыть не забудь.

Не чувствуя вкуса, я съел огромную миску гречневой каши, перемешанной с тушенкой, запил стаканом горячей кипяченой воды с сахаром, чай кончился два дня назад, и, поблагодарив Свету, отправился в общий зал, где уже собралась вся наша зондеркоманда.

Население Сарая состояло из восьми человек. Первый, конечно, — Борода, потом Леший, бывший кем-то вроде его зама, дядя Миша — молодой гопник со Сталелитейного, Серега — спокойный молчаливый мужик под сорок, Валуев — здоровый, высоченный, страшный, как ядерная война, лет двадцати пяти, бывший боксер тяжеловес и Бабушка — шестидесятилетний дед, у которого по внешнему виду и манерам речи без труда угадывалось славное уголовное прошлое. Седьмой была Света, а восьмым я — человеческая особь мужского пола тридцати пяти лет — по-местному — Егорка. Кстати, Валуев — это почти не погоняло, настоящая фамилия у парня была — Валиев. Вот и не верь потом в совпадения. Вобщем — компания подобралась пестрая, неординарная и талантливая, прямо как отряд самоубийц.

На моей памяти правда было еще двое — Черныш и Сашок. Но Черныш, как уже упоминалось, влетел в какие-то Грибы, и с ним случилось что-то нехорошее. Но я те события как-то пропустил, так как вообще еще ничего не понимал, я его даже не помню толком. А Сашок напоролся на Гвоздя, а потом долго и мучительно умирал у меня на руках. Я его выхаживал, правда не столько из сострадания, сколько в целях быть хоть чем-то полезным…

Все повернулись ко мне.

— Епта, товарищ начальник, да тебе звезды на погоны упали, — заржал Бабушка. Остальные тоже заулыбались.

— Ладно хоть не маршал, а то пришлось бы коня искать, — Сказал Серега. — Обмывать будем?

— Вернемся — поляну накрою, — отшутился я.

— Хули так долго? — спросил Борода. — Со Светкой заигрывал, Бэтмен?

Не поймешь то ли шутит, то ли нет, сверлит взглядом, как на допросе. А вот не дождешься — я тебя тоже посверлю…

Секунд десять мы с Бородой молча смотрели друг-на друга, он подошел ближе, вгляделся еще пристальней. Телепат хренов, на самом деле ведь видит все, что внутри у меня сейчас.

— Гляди-ка, принцесса то наша повзрослела вроде. В сказки уже, наверное, не верит. А, Егорка? Есть дед Мороз или нет, как считаешь?

— Нет. И Снегурочки тоже нет… Спились. — ответил я.

Еще десять секунд гляделок, потом Борода чему-то удовлетворенно кивнул, отвернулся, заложил руки на спину и, вышагивая, как фюрер на плацу, громко заговорил:

— Итак, объясняю боевую задачу. Егор, Леший и Серега быстрым маршем двигаются в сторону площади Фрунзе. Маршрут — стандартный, проложенный. Но если, что не так, — меняете сами по ситуации. Ведущий — Леший. Дойдя до лабиринта, ныкаетесь около высотки на углу Старогвардейской, которая бело-синяя двадцати с чем-то этажная. Егорка в обнимку с биноклем лезет наверх, как можно выше, там лестница отдельно от квартир, лоджии переходные, открытые.

— Это ему одному в жилое здание чтоли залазить? Егору? — не понял Леший.

— Да, ему! В бывшее жилое здание. Так вот. Надо залезть так высоко, чтобы в бинокль просматривалась Шестерочка на Краснознаменной и проход через лабиринт. Проход по любому новый, три периода прошло.

— Может лучше я? — опять влез Леший.

— Лезет Егор! — с железом в голосе отрезал Борода. — Лезет и внимательно наблюдает. Около этой Шестерки место не очень хорошее, там и днем Волосатые могут копошиться или еще кто. Если никаких зверят не видно, смотришь на наличие людей. Стрелять, я думаю не будут, но в один магазин двумя группами лезть не комильфо. Теми более, магазин этот не совсем наш. Смотришь минут двадцать. Внимательно. Если людей тоже нет — спускаешься, докладываешь, и все вместе — за покупками. Берете все как всегда, но в полтора раза больше.

— А назад-то переть? — спросил Серега.

— Допрете. Вон лбы какие. Задача ясна?

— Егор, че молчишь? — повернулся ко мне Леший.

— А че говорить? Задача ясна. Идем. — мне на самом деле было глубоко наплевать. Волосатые, лабиринт какой-то. По хрен все. Страха не было и это ощущение было новым, непривычным и даже немножко приятным.

Борода кивнул:

— Я ж говорю — взрослеет принцесса. Ну, присядьте на дорожку и вперед. Если сожрут, домой можете не возвращаться. Егор, на возьми. — он протянул мне карабин. — Заряжен, проверен. Бинокль у Лешего. Удачи!

Валуев взялся за штурвал нашей пуленепробиваемой двери, напрягся, заскрипели петли, и створка медленно поехала наружу.

Обычного ощущения, как перед прыжком с парашютом, не было…

Мы протиснулись через открывшуюся щель и замерли в темном, узком коридоре, ждали пока закроется дверь. Лязгнули засовы и наступила тишина. Впереди, метрах в десяти темноту разрезали неяркие лучи света сверху — там был люк на поверхность. Леший выждал около минуты, а потом, подняв руку, первым двинулся вперед. Повинуясь его знакам, мы с Серегой аккуратно, стараясь издавать как можно меньше звуков, чуть-чуть приподняли люк, а Леший медленно по кругу начал рассматривать пространство снаружи.

— Вроде спокойно, — прошептал он, перехватил крышку люка и приподнял повыше, — На выход, бойцы!

Мы, быстро, но очень-очень бесшумно выбрались наружу и встали, направив стволы в разные стороны, как бы страхуя вылезающего Лешего. Мне вдруг стало весело. Как дети, которые с пластмассовыми автоматами играют в спецназ. Тут же шухерись — не шухерись, все равно — это все, как рулетка в казино. Прискачет сейчас какой-нибудь обезьян залетный и скажет: вы тут хоть молчите, хоть песни горланьте, я вас один хрен учую и бошки поотрываю. Но, видимо игра в меры предосторожности, пусть даже практически бесполезная, успокаивает и на самом деле помогает выжить. Леший-то мужик опытный, ему виднее…