Крыло. Последний Патрон (СИ) - Оришин Вадим Александрович "Postulans"

— Вы, капитан, как и ваши подчинённые — честные солдаты, выполняющие приказы преступников и предателей. Его Величество не желает братского кровопролития. Мы, верные подданные Его Величества, не требуем от вас сдачи форта, как не требуем и прочих вещей, претящих чести солдата…

— Покороче, сир Грейвуд! — поторопил Хейс, дивясь собственной наглости. — Я не сомневаюсь, что вы способны до бесконечности славить своего лидера. Но не надейтесь, что я буду стоять здесь и слушать ваши словоизлияния, пока не свалюсь в голодный обморок. Скажите, что вам угодно? Коротко и по делу.

Парламентёр хмуро помолчал, на ходу изменяя заготовленную речь.

— Генерал Хорвер требует выдать ему трёх людей из этого списка… — и адъютант начал перечислять всех наследников родов Эстера, что сейчас были разбросаны по лояльным городу гарнизонам. — Что находятся сейчас у вас.

— Прошу прощения, но у нас нет этих людей. Вы ошиблись, сир.

Дезинформация противника не умоляла солдатской чести, наоборот. Вовремя применённая хитрость была тем, чем можно похвастать за кружкой чего-нибудь спиртного.

— Может быть, поищете в другом месте? — дружелюбно предложил Хейс.

Солдаты одобрительно посмеивались, впрочем, не нарушая определённых рамок приличия. Лоялист же, не разделяя весёлости защитников, дёрнул за поводья своего дорогого коня, заставляя выполнить разворот.

— Взгляните ещё раз на ряды солдат, лояльных истинному правителю! Вас — горстка, против целой армии! У вас нет шансов победить! Наша армия сравняет здесь всё с землёй! Вы погибните ни за что!

— Не скажи! — возразил ему Хейс. — Мы присягали служить своим родам. И не опозорим себя нарушением присяги. Если ты настоящий солдат, то не можешь говорить нам в лицо, что мы стоим здесь ни за что! Мы отстаиваем свою честь! Свою доблесть! Жизнь каждого солдата вспыхивает в бою! Мы существуем для этого момента! И потому не боимся! Нас не пугает армия. Среди нас нет тех, кого вы ищете, но если не верите… Что же. Я приглашаю вас попробовать прийти сюда и убедиться.

Солдаты на стене одобрительно загудели, начали выкрикивать что-то, призывали атаковать, проверить на прочность стены форта. Более понятно и доступно выразить готовность к бою было невозможно. Грейвуд поморщился и, более не теряя времени на попытки уговорить сдаться, поскакал обратно.

Когда адъютант удалился достаточно, на ворота поднялся Бронс. Никто из офицеров не верил всерьёз, что армия лоялистов уйдёт, если им сказать, что они ошиблись, но любая мелочь могла стать решающей. Вдруг получилось бы? Фактор удачи не стоит сбрасывать со счетов.

— Зуб даю, сейчас этот холеный хлыщ будет рассказывать, что мы оскорбляли Его Величество, а лично генералу Хорверу пожелали, чтобы у него отсох и отвалился, — поделился своими мыслями Маркус.

— Уверен, кто-то из солдат что-то такое выкрикнул, — поддержал Брайан.

— Правда? Кто? — Маркус начал оживлённо оглядывать стены. — Кто этот шельмец? Покажите мне его! Я выпью за его здоровье!

Солдаты разразились одобрительным смехом, все тут же наперебой начали клясться, что что-то такое говорили и про Его Величество Конрада, и про генерала Хорвера, и лично про хлыща адъютанта.

И только страж и комендант не разделяли общего веселья. Слова про армию, которая всё здесь сравняет, были вовсе не пустым бахвальством. И подходивший обоз с пушками, постепенно разворачивающийся за спинами отрядов, это подтверждал. Даже издалека было понятно, что орудий там не меньше нескольких десятков.

— Сегодня атаки не будет, — заключил комендант. — Может быть, пожалуют ночью. Визит вежливости, так сказать. Но пока вряд ли пойдут.

— Они не знают, сколько нас здесь. Могут и попробовать, — возразил Франсуа.

— Пушки они не могут не увидеть, — отмахнулся Хейс. — Не дураки же они, грудью на пушки идти?

Адъютант добрался до своей армии. Офицеры внимательно наблюдали за ним, боясь упустить одинокую фигуру на фоне сотен и тысяч людей. Но пока солдаты лоялистов стояли на месте, ровными рядами, как на параде, одинокая фигурка, скачущая в проходах между ротами, была заметна даже обычному взгляду.

Вот Грейвуд вернулся в группу ярко разодетых всадников. Наступила тревожная пауза. Пусть каждый на стене был уверен, что вот так с марша бросаться на штурм — это самое глупое решение, которое может посетить головы лоялистов, у тех могли быть свои резоны и своё понимание ситуации. Кто знает? Нельзя было исключать, что генералу поставили жёсткие временные рамки, и он не мог затевать полномасштабную осаду, даже если хотел.

Над армией лоялистов раздались сигналы горнов. От группы ярких всадников отделились одиночки, спешащие, похоже, к своим отрядам. Армия покачнулась, словно великан, каждое движение которого имело чудовищную инерцию. Защитники форта знали, что сейчас происходит там, вдалеке. Знали, как офицеры отдают привычные команды. Как после команды «становись» солдаты в шеренгах приводятся в порядок и единообразие, всё внимание устремляя на командира. Как по команде «равняйсь» сливаются в единый, цельный механизм. И наконец с командой «смирно» люди обращаются живым орудием войны, устремляющим свой помутнённый алым взгляд на врагов, которых нужно уничтожить.

Застучал первый барабан, задающий ритм всем остальным. Его начали подхватывать один за другим ротные барабанщики. Пять отрядов начали шаг, сначала на месте, чтобы поймать общий ритм. А затем первый из отрядов, ближайший к началу подъёма, сдвинулся с места.

И в головах защитников пробежала удивительно схожая мысль. Мысль, что у них всего две пушки, и даже при удачном залпе выкосить весь отряд им не удастся. А если враги пойдут плотно, друг за другом, пушки могут и не успеть расстрелять всех.

— Всем занять боевые позиции! — Хейс быстро спрятал трубку во внутреннем кармане, — Проверить порох и пули. Десятникам доложить о готовности!

Никакой суеты не было, солдаты и так сидели там, где они должны были находиться во время боя. Мужчины проверяли оружие, заглядывали в сумки с порохом и свинцовыми шариками, и с мрачным спокойствием докладывались командирам. Для многих это будет первый бой, испытание огнём, знакомство со смертью.

Один за другим раздавались доклады о готовности. Стражи тоже разошлись по своим местам. Трое во дворе, сразу за воротами, готовые встать непреодолимой преградой, если ворота падут. Двое наверху, оказывать магическую поддержку или вступить в бой, если лоялисты начнут штурмовать стены.

Барабанный бой всё приближался. Впрочем, солдаты лоялистов шли неровно. Чтобы преодолевать пересечённую местность, требовалось как минимум смотреть под ноги.

— Никому не стрелять без команды! — крикнул комендант.

Бронс стоял внизу, напротив ворот. Он специально выбрал именно это место. Хотел отсрочить момент, когда будет смотреть на массовую резню. А именно это и должно было произойти, по его мнению. Бой барабанов становился всё ближе, постепенно вытесняя и заглушая любые другие звуки. Франсуа поднял глаза к безоблачному небу. Оно казалось пустым. Ни единой птицы, только бесконечная синева и солнце. Обманчиво спокойное и безмятежное небо.

— Пушки! Огонь по готовности! — приказ коменданта пронёсся по форту.

Всё ближе барабаны. Солдаты на стенах напряжённо вглядываются в приближающиеся ряды. Также напряжённо вслушиваются в барабаны и шаги солдаты за стенами. Вслушивается в шум камня Ульяна. Сидят в обнимку Чарльз и Афина. Прислушивается к оглушительной тишине, которая бывает перед бурей Като. И только Итиль, молодой некромант, не обращает внимания на последние секунды тишины. Он прислушивается к нетерпению Смерти, ожидающей богатого урожая.

Солдаты лоялистов миновали ориентир, обозначавший эффективную дистанцию поражения картечи. Канонир, удерживающий факел, вопросительно посмотрел на командира. Но мужчина не спешил. Оба они, командиры расчётов, договорились заранее, что подпустят врагов поближе. Чтобы дошли до второго ориентира.