Пыль на губах (СИ) - Барабашкин Артемий Вячиславович

Данея скривилась и потрясла рукой.

- Теперь твоя очередь, сар-минталента, - пробормотал Рахор, языком разминая сайрон. Его нижняя губа побагровела и начала раздуваться.

Глаза Данеи сузились. - Перебьешься.

- Не понял... - Рахор покачнулся.

- Хорошо иметь сестру-алхимика, которая, к тому же, даже не спрашивает, а для чего тебе нужно сонное зелье.

- Не понял... - повторил страж и рухнул на пол. Его нос с хрустом свернулся набок, заливая пол кровью.

Данея поморщилась и покинула комнату.

Ланта плохо спала этой ночью. В руке она сжимала бархатные ножны со стилетом, в ногах у нее лежал рюкзак со всем необходимым для сбора ингредиентов. Спать Ланта легла в удобном укороченном платье болотного цвета из плотной ткани и в облегающих штанах для верховой езды. У кровати лежал сверток с темно-зеленым толстым плащом.

Ланта распахнула глаза, едва тихий стук разнесся по комнате. Девушка выдохнула, вскочила с постели и приоткрыла дверь. Паента с той стороны прижала палец к губам.

Ланта впустила леди в комнату. - Ты собираешься идти в лес в этом? - спросила она Паенту.

Леди улыбнулась и кивнула. На ней было тонкое шелковое платье лазурного цвета и пушистое белое болеро.

Ланта вздохнула. - Возьми хотя бы мой плащ. У нас нет времени переодеть тебя.

Они покинули комнату. Ланта с удивлением заметила, что ни одного стража нет на своем месте. Данея сдержала свое слово и неизвестным способом избавилась от них.

- Поспешим, моя минталента, - Паента потянула Ланту по коридору.

Они дошли до потрескавшейся вазы, на которой темно-красной краской проносились силуэты рыцарей. За вазой болтался выцветший гобелен, на котором с трудом можно было рассмотреть вышивку охоты на зрасна - неуклюжего коротконого гиганта с ветвистыми рогами на голове и одиноким острым рогом на носу.

Паента окинула гобелен в сторону и показала рукой в темной лаз, от которого пахло сыростью. - Нам сюда, госпожа.

Ланта прикрыла глаза, сжала кулаки и шагнула во влажный холод.

Глава II. Последний рыцарь.

Длинные костлявые пальцы, увенчанные белыми ногтями, разминали верх спины, сначала мягко, а затем все более и более требовательно, будто уговаривая расслабиться и отдаться во власть вездесущему холоду.

Кэль представил себе эту картину, передернулся и посильнее натянул на плечи меховую накидку. Его густые темно-русые волосы сливались с бурой шерстью хищного клоста.

- Так долго холодный месяц не длился уже многие годы, - скрипучий голос Тирина заставил обитателей длинного дома вырваться из сонного оцепенения. На тусклый свет догорающего костра выполз малыш Брет, его огромные карие глаза и длинная сальная челка резко выделялись на бледном исхудавшем лице.

- А почему бывает холодный месяц, дядя Тирин? Почему всегда не может быть теплый месяц? Если бы всегда был теплый месяц, мама и папа не уехали бы на колеснице в Дивные края.

Тирин опустил голову. Кэль сжал зубы, он почувствовал, как начало щипать глаза.

- Не бойся, малец. Скоро мы отправимся за ними, и у богов не хватит колесниц, - хрипло рассмеялся Стольд. Единственный глаз лысого мужчины отражал красный свет угольков. Калека Стольд всегда пугал маленького Брета. Малыш с трудом подтащил истощенное тело к Кэлю и прижался к его руке. Кэль приподнял накидку, запуская к себе малыша и пронзительные кинжалы холода.

- Тирин, - жена Стольда, обладательница густой косы пшеничных волос и множества морщин, обняла своего маленького сына, еще младенца. - Разве твоя жена не погибла во время такого длинного месяца? Мы послушали тебя и сделали мало запасов.

- Я не думал, что холодный месяц продлится на две недели больше обычного, - Тирин не пытался оправдываться, он просто устало качал головой.

- Даже если бы он продлился дольше всего на три дня, мы сделали слишком мало запасов! - Стольд зашелся в приступе сухого кашля.

Обычно юноша не вмешивался в разговоры взрослых, ему казалось, что его слова звучат недостаточно весомо для таких опытных людей. Но и выслушивать нападки на Тирина Кэль больше не мог. - Надо было добыть больше еды, а не сидеть без дела! - сказал он, смотря в сторону.

- Юноша, у моего мужа нет глаза и руки! - Жена Стольда громко возмутилась, ее сын проснулся и заплакал. Ему вторили многочисленные голоса разгневанных людей. Кэль сжался, чувствуя всеобщее осуждение.

Дверь длинного дома распахнулась. Высокий худой старик, закутанный в облезлую черную шкуру, запустил за собой ночь и снег.

- Приемыш всего лишь защищает своего радетеля, - сказал отшельник, запирая дверь. - Хотя в своем благородном порыве он обижает всех нас.

- Прости, старейшина Хельк, - Кэль почтительно склонил голову.

- Нам всем не хватает пищи, Кэльстен. Но я размышлял на вершине Скалы и нашел решение. Твой приемный отец лучший охотник клана и он не добыл достаточно мяса. За это и твою дерзость я наказываю вас, - длинный палец с желтоватым ногтем указал на юношу. - Завтра ты и Тирин выйдете на лед и добудете еды для клана.

- Что? - Кэль сжал маленькую руку Брета. "Ты всегда боялся перечить старшим, Кэль, - подумал юноша, - почему ты не сдержал свой язык сегодня!"

- Старый Хельк, - пролепетал Брет, - дядя Тирин говорил, что во время холодного месяца нельзя выходить на лед.

- Это моя воля, Тирин, - Хельк смотрел только на старого охотника.

Тирин почесал седую бороду и бросил короткий взгляд на Кэля. Серые глаза юноши умоляли его не соглашаться.

- Твоя воля закон, отшельник. И пусть нет моей вины, я выйду завтра на лед. Но Кэль останется здесь.

- Нет! - Кэль вскочил со своего места, уронив Брета с колен. - Пожалуйста, отец! Я не позволю тебе одному столкнуться с морозными тварями!

- Сядь, глупец! - желтые зубы Тирина сверкнули в свете костра.

- Кэль виноват не меньше твоего, Тирин. Тем более ты научил его всему, что знал сам. Вместе вы добудете больше. Это моя воля.

- Может быть, ты сегодня не вернешься, - Мейт хлопнул Кэля по плечу. - Неужели даже это не заставит тебя подойти к милашке Джоль?

Кэль бросил быстрый взгляд на Джоль, которая помогала своей матери снимать с веревки вымороженные от блох шкуры. Джоль была всего на несколько месяцев младше Кэля и уже успела приобрести соблазнительные округлости. Черные густые волосы и быстрый озорной взгляд только добавляли ей привлекательности.

- Отстань, Мейт. Может быть, я сегодня не вернусь, а ты лезешь тут со своими глупостями.

- Ты уже пережил больше ста холодных месяцев и ни разу не целовался. Ты трус, Кэль.

- Это я-то трус! - Кэль бросил копье на снег. - Ты бы в жизни не решился выйти на лед. Твой дед и отец были великими охотниками, а ты стал горшечником.

- Если бы не мои горшки, в чем бы ты варил похлебку? - рассмеялся Мейт. - Иди уже великий охотник. А я пока буду охотиться на Джоль.

- Ты не станешь, - сжал зубы Кэль.

- Почему нет?

- Потому что она даже не взглянет на такого как ты. Длерхес! - так в клане презрительно называли охочих до прекрасного пола брехунов.

- А ты трус! - Мейт подмигнул Джоль, с интересом следящей за спором и ушел в длинный дом. Джоль перевела взгляд на Кэля, но юноша быстро опустил глаза. Джоль разочарованно пожала плечами и пошла за матерью.

- Подними копье, - Кэль не заметил, как к нему подошел Тирин. За меховую безрукавку старого охотника держался Брет. - Возьми с собой одну красную и две синие ленты. Мы исполним обряд. За спиной Тирина был огромный заплечный мешок, к нему была привязана ритуальная доска и множество плоских палок-полозьев, которые можно было быстро связать в подобие саней.

Брет дернул охотника за безрукавку. - Дядя Тирин, а почему бывают холодные месяца? Ты так и не сказал.

Старый охотник опустился перед малышом на колено. - Ты же знаешь, Брет, нашу Скалу со всех сторон окружает море. Раз в два месяца море покрывается льдом и источает морозный воздух. Тогда выпадает снег и становится холодно.