Коллин Хоук - Пробужденный (ЛП)

И я начинала чувствовать его лихорадку, что тут же сбило меня. Я не искала опасных

парней, особенно – лысых и в юбках, которые ничего не могут объяснить. Он отличался

от всех парней, которых я когда-либо видела.

Он сжал мои плечи, чтобы удержать на ногах, и пробормотал:

- Слишком много вопросов, юная Лили. Твои мысли сильно перегружены. И это еще

одна неприятность для меня в этом мире, полном хаоса, - он нежно погладил мое плечо. –

Постарайся очистить разум. Я не причиню тебе вреда.

- Так все маньяки говорят, - процедила я, удивляясь своим саркастичным мыслям, сорвавшимся с губ.

- Мне нужно немного отдохнуть, - констатировал факт он и легко отпустил меня, когда я попыталась вырваться. Он шагнул назад, и его тело залило солнечным светом. Он

прислонился спиной к стене и прикрыл глаза, уверенный, что я не сбегу. Я улыбнулась, крепче схватившись за лямку сумки и приготовившись бежать, но тут я поняла, что не

могу двигать ногами.

«Что происходит?» - подумала я. Мне нужно было успокоиться. Когда я перестала

думать о побеге, я смогла делать шаг.

Несколько минут я проверяла способность двигаться. Я могла ходить по кругу,

сидеть на лавочке неподалеку, дойти до мусорного контейнера, но если я уходила

слишком далеко от него, мое тело напрягалось. Казалось, невидимая цепь привязывает

меня к нему.

«Со мной что-то совсем не то!»

Я попыталась позвать кого-то, чтобы объяснить, что я стала узницей, но слова не

получались. Вместо мольбы о помощи, я попросила ручку. Когда я попыталась рассказать

о мужчине проходящему копу, я сказала:

- Хороший день, да, офицер?

Мне нужно было уйти от него.

«Нет. Неправильно. Почему я ухожу от него?» - мое сознание шутило надо мной. И

мне пришлось признать, что придется остаться рядом с ним. Когда я сделала это, дышать

стало легче, мысли стали четче. Сидя на деревянной скамейке, я разглядывала его и

ждала, ежась от мысли о том, какую власть надо мной он имел.

Будь я как все девочки из моей школы, я была бы в слезах, но вместо этого я была

полна вопросов. Так случалось всегда в стрессовых ситуациях. Я спокойно размышляла

над ситуацией, пока не находила верное решение.

«Как парень с такими серьезными ранами смог легко исцелиться? Кто он? Какой

странной силой он управляет мной? Что он хочет от меня?» - я потерла плечо. Мне нужно

было болеутоляющее. Сильнейшая головная боль пронзала меня, отдаваясь в шее. – «И

почему я чувствую себя так, словно меня переехал грузовой поезд? Я даже не знаю его

имени».

После нескольких минут лицезрения его у стены я не смогла успокоиться. Вытащив

блокнот и ручку, я открыла чистый лист и замерла, не зная, с чего начать. Он не замечал, что я смотрю на него, и я могла внимательнее рассмотреть его лицо.

Он был красив, но его красота была… не из этого мира. Даже когда облако накинуло

на него тень, его тело сияло. Не так, как сияют неоновые огни, это было незаметно, пока

не присмотришься, но сияние было вокруг него, словно на него все время светило солнце.

Я опустила голову, чтобы начать рисовать его портрет, но обнаружила, что он

смотрит на меня холодными зелеными глазами.

- Пора идти, Лили, - сообщил он.

- Куда идти? – спросила я.

Расправив широкие плечи, он выпрямился во весь рост и огляделся. Он изучил обе

стороны улицы, расценивая наши возможности.

- Я не знаю. Я никогда не видел такие сооружения раньше, - понурив голову, он

спросил: - Как далеко отсюда до Фив?

- Фивы? – тихо вскрикнула я. – Хм, давай скажем так, что в этой обуви я так далеко

не пройду, - я закрыла руками рот, понимая, что сказала то, что думала. Такие

комментарии не одобряла мама, и я годами отрабатывала привычку сначала подумать, а

потом поговорить.

Я давно поняла, что мои истинные ответы были во многом шутливыми, но такого

поведения родители не позволяли.

Не обратив внимания на мои мысли, он разглядывал мою обувь.

- Ладно, мы найдем другой способ передвижения.

Отойдя от стены, он приблизился ко мне с кошачьей грацией, вытянув руки. Я вжала

голову в плечи, и это действие его задело.

- Стой спокойно, - мягко сказал он, проведя по моей щеке. Его пальцы были

теплыми, словно наполненные солнечным светом, а его прикосновение послало тепло

сквозь мою кожу. Мне казалось, что он оценивает мое тело, но не так, как это делают с

девушками парни.

- Ты ослабела, - наконец, сказал он. – Та ситуация выкачала твои силы. Нам обоим

нужна еда.

- Опять это слово.

Понурив голову, он спросил:

- А какое слово ты хочешь услышать?

- Нет, это тоже меня устраивает, лишь бы меня не было в меню, - сообщила я

неуверенно.

- Я не ем человеческую плоть. Или так делают в твоем городе?

- Оу, нет.

Он заметно просветлел.

- Это хорошо. Иначе я бы голодал.

- Что ж, хотя бы «каннибал» я смогу вычеркнуть. Я уж боялась, что ты порежешь

меня на кусочки и поджаришь на сковороде, - он нахмурился, думая, а потом уголки его

рта дернулись вверх, и он по-настоящему улыбнулся. Он был таким ярким и веселым, что

мне захотелось согреться этим светом. Все выглядело так, словно до этого он был затянут

тучами, сквозь которые пробилось солнце. Мне захотелось видеть его улыбку постоянно.

Я сильно ошибалась в своем суждении о нем. Он не был моделью с обложки,

лунатиком, убийцей, вообще никем из ярлыков, что я пыталась на него навесить. Сила, что расправляла его плечи, не зависела от денег или хорошего внешнего вида, хотя что-то

из этого у него тоже могло быть. Нет, уверенность его строилась не на превосходстве. Она

не была показной.

- Может, позже, - сказал он, подергивая губами. – Скажи, что за урожаи собирают в

этом железном городе? Я не вижу ферм, но едой пахнет отовсюду.

«Урожаи?»

Схватив меня за руки и подняв со скамейки, он спросил:

- Ты поможешь мне найти еду, Лили?

Я подозревала, что спрашивает он совсем не о направлении, в котором

располагались ларьки с фастфудом, но о чем-то другом. Во-первых, он не был местным, он был чужаком в чужой стране. Во-вторых, хотя он чувствовал себя удобно в этом виде, были у него и моменты сомнений, что делали его неуверенным в себе. В-третьих, похоже, я была ему нужна. Это особенно прозвучало громко и чисто.

Может, решение было простым. Впрочем, если я просто куплю ему бургер и покажу, куда ему идти, этот псевдо-гипноз прекратится, мы сможем разойтись, и я доберусь