Лия Брайнс – профессор магзоологии.

Запихнув последний кусочек своего ужина и допив последний глоток чая, я посмотрела на свои часики – отлично, я еще успеваю. Я захватила с собой рюкзак, в который сложила стерильные баночки и ватку, сменила синие туфельки на резиновые сапоги по колено, подхватила рукой сачок и отправилась на ловлю – на ловлю улиток! У меня была цель – со всей уверенностью опровергнуть уловку продающих процедуру омоложения в салонах для Леди и неЛеди. Может, отправить в газету мою статью? Меньше научных выражений в доказательствах для интересного чтения и, возможно, дамочки перестанут тратить кучу трелингов на такую ерунду. Стоит попробовать донести свои идеи до общественности.

Гордо выйдя из дома и поправив очки, я отправилась к ближайшему каналу, где протекала река Темра. Она разделяла наш город на районы искусственным путем для удобства и легкого ориентирования населения. Путь мне предстоял неблизкий, но до чего же мне было любопытно…

Глава 2.

Солнце, уже по-летнему горячее, пекло мне в рыжий затылок, а ноги в резиновых сапогах натерлись до кровавых мозолей, но я не сдавалась. В итоге, мои старания увенчались успехом. Я, наконец, добралась до моста ремесленников, установленного через Темру, который разделял центральный район и ремесловый район.

Самой судьбой и унаследованным упорством мне было уготовано обнаружить Обычную Луговую Улитку. Берег реки был обложен камнями и плитами вблизи моста, что затрудняло мои поиски, но пройдя вдоль канала еще какое-то время, я нашла подходящее место обитания необходимого мне экземпляра. После непродолжительных поисков в неудобной позе в густой траве я обнаружила ее – Улитку, большого и крупного представителя класса брюхоногих. От радости я даже подпрыгнула и горько застонала от вспышки боли в натертых сапогами ногах. Я посадила моллюска в стерильную баночку и принялась ждать. Мне не нужен сам живой экземпляр, да и мучить лишний раз животное не в моих правилах, мне необходима была только слизь данного индивида зоологического мира. Пока улитка пачкала стеклянные стенки, я сняла к черту резиновые сапоги, наплевав на все предосторожности и озабоченные взгляды со стороны жителей столицы. И вообще, зачем я взяла с собой сачок?!

Я устроилась поудобнее на своем рюкзаке и с блаженством вытянула ноги. Запах, исходящий от канала, конечно, специфичный. Пахло затхлой водой, землей, немного рыбой, но хотя бы не нечистотами.

Солнце все еще было у меня за спиной и припекало голову, но сейчас было то время, когда оно заглядывало в окна домов. Создавалось такое впечатление, что в доме напротив жило собственное маленькое солнце, и оно выглядывало из каждого окошка, чтобы подсмотреть и полюбопытствовать, что же происходит на гордонских улицах.

Мосты в Гордоне служили своеобразными разделителями: один район заканчивается, и начинается другой. По одну сторону моста располагался академический район, или, как его еще называли жители, центральный, а по другую сторону начинался район ремесленников, где можно купить или продать все, что душе угодно. Такие явные разграничения и выделения районов по специальностям довольно удобны для ориентирования. Также в районе ремесленников располагался большой и единственный в столице транспортный узел. Здесь располагались не только вокзалы с междугородними путеводками, но и огромный причал для дирижаблей, который даже с такого приятного места обитания Обычной Луговой Улитки возвышался над столицей и всем своим видом напоминал о недавнем соблазнительном предложении.

Две высоченные, величественные башни, соединенные между собой несколькими мостами-перемычками – Причал и Верфь – являлись одними из столичных достопримечательностей, туда даже водили детей на небольшие экскурсии, но принадлежали они, как сегодня выяснилось, сэру Кроуэллу – обаятельному аристократу во всех предшествующих поколениях.

У башен сейчас было пришвартовано несколько гигантских многопалубных дирижаблей и пару маленьких однопалубных, вероятно, частных.

Если быть честной, то за все свои куцые экспедиции и путешествия я ни разу не летала на этих дорогостоящих средствах передвижения. Междугородние путеводки были гораздо дешевле. Дольше, но дешевле, и выбор мой всегда падал на наземный транспорт. Но когда смотришь на такую летающую махину, как эта, то хочется попробовать испытать эти, наверняка, захватывающие ощущения самой.

Маленькие однопалубные дирижабли обычно использовались в разных личных целях, а вот такие гигантские многопалубные «монстры» перевозили по расписанию пассажиров или грузы на другой конец света.

Интересно, я склонна к воздушной болезни или нет?! Чаще всего этим страдали люди с отпечатком земляной стихией, а абсолютно защищены от данного недуга только носители отпечатка воздуха.

В этот момент улитка решила показать мне, что она не из робкого десятка и сидеть ей в замкнутом пространстве надоело, поэтому вокруг нее начали собираться крохотные искрящиеся на солнце капельки. Все верно, улитка относится к водной стихии. Маленькие капельки стремились стать одной большой каплей мести. Но чтобы слизь осталась слизью без лишних примесей воды, я шустро извлекла невольницу и посадила ее обратно, откуда взяла. Она, конечно, поблагодарила меня, посадив собираемую влагу мне на нос. Но эти издержки профессии я терпеливо снесла, аккуратно вытерев последствия эксперимента носовым платочком. Пробормотав благодарность за неоценимый вклад в научное исследование, я запечатала баночку и посмотрела на сапоги с нескрываемой тоской. Я мысленно плюнула на общественное мнение и подобрала их с земли в руки. И уже с более подходящим настроением я двинулась в обратную дорогу, неся не пригодившийся сочок и сапоги, словно знамя научного мира. Я и так выглядела странно, но одной странностью меньше, одной больше – какая разница?