Роджер Желязны - Миры Роджера Желязны. Том 29

Гар принял Анакрон от Беламона и смотрел, как войско двинулось обратно на запад. Как только они скрылись из виду, утихла и буря. Он спрашивал себя, исчез ли вместе с ними навсегда и Джелфейт, или, как предполагал Рэнго, принеся Анакрон обратно к его дому, он вызовет деревню из тех сфер, где она находится. Только найдя Джелфейт, который, как говорят, появляется на рассвете и исчезает с появлением солнца — отчего некоторые считают его порожденным солнцем миражом, — он сможет завершить свою миссию.

Если присутствие Анакрона не заставит деревню вернуться, рассуждал он, перед ним откроются две возможности. Одна — ждать в горах, пока она не появится. Хотя такая добровольная ссылка, несомненно, доставила бы удовольствие многим при дворе в Калтусе — и избавила бы многих жаждущих мести фермеров от гибели, — она лишила бы его доступа к ученым фолиантам древности и другим записям о временах Джелфейта, и даже более древних.

Она также навсегда разлучила бы его с Домино Блейд. Если его миссия провалится, он рассматривал возможность вернуться в Калтус. Знал, что сделает это под предлогом получения нового приказа. То, что он привезет с собой Анакрон, его не тревожило, так как возвращение одного из артефактов в столицу не создало бы проблем.

Даже рассудив таким образом, он знал, что если вернется, то увидится с Домино. Подумав о ней, Гар почувствовал, как его сердце наполнилось сожалением. Он удивился этому чувству, так как оно было чуждым его эмоциональному воспитанию в духе шенкай в Армбрассе. Удан Канн обучил его и других хингу-кин мириадам способов убийства и превозносил тех, которые умели убивать без малейшего содрогания и каких-либо эмоций.

Громкая раскатистая отрыжка Спайдо вывела Гара из раздумий. Колдунец смущенно улыбнулся и стукнул себя в грудь кулаком.

— Простите. Это от маринованных огурцов. Гар пожал плечами.

— Отрыжку едва ли можно считать преступлением, Спайдо. — Убийца слегка улыбнулся. — А вот представляться одним из хингу-кин — да.

Спайдо смертельно побледнел:

— Я никем не представляюсь.

— И правильно, так как никто не признал бы в тебе изучавшего хингу. — Гар дернул повод и подъехал поближе к Спайдо. — Почему ты солгал, что был в Армбрассе?

— Я не лгал. Я там был. — Спайдо вскинул голову и выпятил подбородок. — Правда, я там был.

Гар медленно покачал головой:

— Спайдо, в Армбрассе обучают детей, тех детей, у которых нет семьи. Ты признался, что у тебя в горной деревне есть мать и дядя. Ты явно меня обманываешь, или пытаешься это сделать.

— Нет, да, постойте. — Он вскинул обе руки, чтобы отразить удар, но поднимал их так медленно, что даже хингу-дан с перебитым позвоночником мог бы без усилий убить его. — Я проник в Армбрасс четыре года назад. Мне пришлось. Понимаете, это была моя судьба.

Гар нахмурился:

— Так ты пришел в Армбрасс уже взрослым? Чему же ты там научился, Спайдо?

Его помощник с трудом глотнул.

— Ну, в первый год я в основном подметал. И натирал воском разные предметы, а потом снова его снимал. Но я все делал правильно, и мне позволили пойти дальше. А на второй год я преуспел в учебе гораздо больше.

— Отлично, значит, в путешествии мы будем есть приемлемую пищу. — Убийца пристально посмотрел на помощника. — А на третий год? Ты научился чему-нибудь в учении хингу?

Спайдо с гордостью кивнул:

— Я научился одному удару.

— Покажи мне.

Спайдо хлопнул в ладоши.

— Еще раз.

Настойчивый голос Гара заставил Спайдо хлопнуть в ладоши быстрее.

— Мой учитель, он говорил, что у меня хватит быстроты, чтобы убивать мух, москитов и тому подобных. Он мной гордился.

— Наблюдательный был человек, твой шаншао.

— Да, сэр. Его звали Ниндал Гор. Вы его знали?

— Знал, — осторожно кивнул Гар. — В Барду я ему сломал пятый, семнадцатый и двадцать первый позвонки и пронзил легкие. А потом, конечно, убил.

Глаза Спайдо выкатились из орбит сильнее, чем если бы он попробовал «Микстуру из Лотоса» номер пять.

— Вы это с ним сделали?

— Только потому, что он был другом. — Гар отвел взгляд. — Когда мы росли, он говаривал, что надеется умереть от кровоизлияния в мозг, когда будет резвиться с влюбленными тройняшками. Я подумал, что он оценит иронию удара.

— Понимаю, сэр. Он здорово умел иронизировать.

«Например, иронизировать, наблюдая за тем, как толстозадый служка становится убийцей». Хингу-Грашаншао снова взглянул на Спайдо.

— Итак, ты действительно провел какое-то время в Армбрассе. Однако, насколько я понимаю, ты преувеличил свои успехи в обучении для того, чтобы тебя послали со мной в качестве мономага. Почему ты захотел меня сопровождать?

— Ну, сэр, это долгая история…

— …которую ты сейчас кратко и ясно изложишь…

— …но излагая в краткой и ясной форме — это моя судьба, видите ли, сэр.

— А, твоя судьба. Давай попытаемся еще разок, на этот раз не такими скупыми словами, а?

— Да, сэр. Видите ли, сэр, я из Торфея, а это просто маленькая деревушка. И большинство мужчин, они ушли сражаться под знаменами принца Рэнго, но в их отсутствие появился один человек, называющий себя Долоникус Великодушный, и стал называть себя мэром, каковым не являлся, поскольку последний мэр ушел воевать, и его церемониальный меч не вернулся на место, поэтому с тех пор нового мэра у нас не было, хоть старый и умер, понимаете ли, сэр.

— У вас в Торфее все говорят так, как ты?

— Только те из нас, кто получил какое-то образование, сэр. Дальше, этот Долоникус, по словам матушки, которая регулярно мне пишет, — ну, понимаете, она-то сама писать не умеет, но находит кого-то, кто пишет для нее, — раньше сражался на стороне Каларана. Теперь он называет себя Правителем Торфея, и мне предназначено судьбой победить его и выгнать из нашего городка.

Убийца поднял брови:

— Ты используешь термин «судьба», словно это синоним слов «намерение» или «желание».

— Прошу прощения, сэр, но это именно моя судьба. Я слышал пророчество, видите ли, сэр, и знаю, что оно относится ко мне. Поэтому мне необходимо быть уверенным, что я выполню его правильно, чтобы все вышло как надо.

— Это и есть твое пророчество?

— Ну, не все целиком, сэр, но та часть, которая относится к вам, сэр.

— Ко мне?

Спайдо уверенно кивнул:

— Я это сам сообразил, сэр. Понимаете, «иго» немного рифмуется с «хингу», и я приеду в Тор-фей с вами, с хингу смерти.