Тиа Атрейдес - Песнь первая. Дитя Грозы

— Не вздумай подслушивать, уши оборву. Утром и так всё узнаешь.

— Да что вы, Учитель, как можно? — попытался пошутить Свисток.

— Ты ещё здесь?! — рыкнул в ответ не расположенный к веселью Наставник. — Брысь!

Выпроводив учеников, Мастер неспешно уселся за стол ужинать.

Тем временем лёгкой походкой не обременённого заботами человека Лягушонок двигался по Старому Городу к улице Оружейников, впитывая таинственную, неуловимо притягательную красоту смены дня и ночи. Синие тени всё больше поглощали улицы, зажигались окна, смолкал гомон площадей и крики уличных торговцев. Наступил тот чудесный сумеречный час, когда Светлая Райна уже покидала чисто умытый дождём город, и ещё не вступил в свои права Тёмный Хисс. На мосту Плачущей Девы мальчик остановился, прислушиваясь к музыке засыпающего города.

Словно трубадуры, уставшие от бравурной дневной программы, река и деревья, дома и ветер вразнобой, временами умолкая, тихонько наигрывали лирические мелодии. Мандолины, флейты, скрипки сплетали кружева изысканных тем с простыми звуками бубнов и трещоток, томными гитарными переливами журчала река, резким атональным рондо скрипела шарманка, звенели высокие обертоны военной трубы, тихо, на пределе слышимости, рокотали барабаны… и кошачий дуэт дивным тембром пел о чём-то вечном и прекрасном, перекликаясь с синкопами воробьиного ансамбля…

Через несколько долгих, упоительных мгновений Лягушонок стряхнул с себя наваждение и продолжил путь. Ему всегда нравилось приходить к оружейнику, выспрашивать его о том или ином клинке, или методе обработки, или о балансировке и заточке… Сколько интереснейших вещей рассказывал гном! И как приятно холодили руки выкованные им кинжалы, глефы, палаши! А уж работать парными катанами, которые гном сделал специально для него — истинное наслаждение! Лягушонок никогда не упускал случая наведаться в гости к «молодому Ульриху», как называли мастера коллеги и родичи.

Несмотря на несерьёзный для гнома возраст всего в восемьдесят лет, изделия мастера Иргвина по праву считались лучшими во всём Суарде, а сам он мнил себя чуть ли ни гением, а уж цены драл! Да и не за все заказы брался.

Набить себе цену Ульрих умел. Правда, с Гильдией не особо-то попривередничаешь. Зато ловкачи платят вовремя, торгуются в меру, и уважение оказывают.

Взять, к примеру, этого парнишку с нелепым прозвищем Лягушонок. Малыш совсем, даже по человеческим меркам, а на клинки чутьё, как у гнома — из любой кучи острых предметов вытянет лучший, а на работы самого Ульриха ну так глазищами сверкает, чуть слюна не каплет!

Любил мастер визиты забавного мальчишки. А кто, скажите на милость, не любит, когда за ним по пятам ходят, уши растопырив, в рот заглядывают и каждое слово ловят? И разливался гном соловьём, собственным подмастерьям столько тонкостей не раскрывал, как этому юному пройдохе.

Вот и в этот раз, открыв дверь и увидев светлые вихры, Ульрих из клана Иргвинов для порядку поворчал немного, пряча в бороде довольную улыбку, и пригласил позднего гостя в дом.

Как обычно, первым делом он повел парнишку распивать чай, до которого сам был большой охотник, и хвастаться новыми работами. Очень кстати оказалось, что заказ для Мастера Тени — семь арбалетов с болтами, двенадцать пар метательных ножей и махайра — уже готов. Покидав ножи для проверки балансировки, от души поахав над особенно удавшимся коротким мечом и отдав мастеру кошель, Лягушонок засобирался домой. Но Ульриху вовсе не хотелось так быстро отпускать благодарную публику.

— Так, вроде, раньше утра тебя не ждут? Ну и нечего по ночам шастать, мешок большой, ты маленький, украдут ещё! — оружейник довольно захохотал над собственной шуткой. — Я тебе покажу, малыш, действительно стоящую вещь. — И Ульрих бережно достал длинный свёрток, очертаниями напоминающий бастард.

— Ты слышал, наследник перебирается в столицу? Это для него подарок, от нашего цеха. Признали-таки, пни замшелые, меня лучшим мастером! Попросили, покажи, мол, Ульрих, гномье искусство. Я два месяца с ним работал, — рука гнома поглаживала свёрток, будто любимую кошку. Но открывать он не торопился. — Говорят, наш принц понимает толк в настоящем искусстве. Жаль, вряд ли в столице надолго задержится.

— Почему? Я слышал, король собирается поселить его в Суарде?

Последнее время всяк, кому не лень, обсуждал приезд наследника с сестрой. Так что любопытство Лягушонка показалось гному вполне естественным. Да, собственно, ради этого он и упомянул наследника. Поделиться всяческими историями, коих в запасе у Ульриха водилось великое множество, он всегда любил.

— Для него разумнее будет держаться подальше от Ристаны. Или ты думаешь, Её Высочество так просто смирится с тем, что власть уплывает из рук? Королю-то совсем немного осталось. Вы, люди, так мало живете… — гном горестно вздохнул. Его собратья неодобрительно относились к дружбе с людьми именно по этой причине.

— Мардук Суардис лет на двадцать меня помладше — а, по-вашему, уже старик. Кузен Альгаф, ну ты знаешь его, аптекарь, втридорога поставляет снадобья ко двору, на той неделе жаловался, что вытяжка из корня белого шиполиста для Его Величества заканчивается. А ты знаешь, что это значит? То-то же, — Ульрих неодобрительно покачал головой.

— Но если на самом деле всё так плохо, почему никто не знает?

— Кому надо, тот знает, а скоро каждой собаке станет известно. Как он сына вызвал, такое бурление началось! Я думаю, не больше двух-трёх лет ещё Мардук продержится, только-только принцу в столичной жизни освоиться. Пока отец жив, Ристана поостережётся открыто брата со свету сживать. А вот потом… не повезло ему, прямо скажем, с сестричкой. Вам ещё заказа от неё не приходило? Не беритесь.

Лягушонок нахмурился:

— Шутки у тебя, Ульрих, не приведи Тёмный. Только влезть в королевские семейные дрязги Гильдии не хватает, для полного счастья… — мальчик задумался. — Но всё же младший брат… а скажи мне, отчего Её Высочество так его не любит?

— Не любит? Это треску жаренную она не любит, а Кея и Шу ненавидит до потери пульса! Ты ж не знаешь, наверное, эту историю про жён Мардука? — Ульрих выжидательно посмотрел на Лягушонка.

— Так, слухи всякие… а что там на самом деле было?

Довольно улыбнувшись, гном приступил к любимому делу, то есть к травле баек.

— Так вот, первая королева, Мирисса, так и не смогла родить наследника — только девочку, Ристану. Мардук пятнадцать лет надеялся, ждал, звал ко двору лучших лекарей, даже имперского мага приглашал её лечить — без пользы, только денег из казны вытрясли немеряно. Потом появилась при дворе Фрина Тальги, ей тогда всего семнадцать исполнилось, прелестная, весёлая, словно фея. Ну и влюбился наш король без памяти. А королева в тот же год умерла — кто-то говорит, ваша Гильдия постаралась, другие — Фрина её колдовством в гроб вогнала, в их роду женщины через одну ведьмы. Судя по дочке — правы, правы те, кто грешит на колдовство. Ты ж небось слыхал о ней лет пару назад?