Рамиль Юсупов - Тайный Город – твой город (сборник)

– Да нет, с чего ты взял? Просто погода хорошая. – С этим поспорить было трудно: тучи, два последних дня поливавшие город непрерывным дождем, с утра разошлись, и яркое нахальное солнце затопило Уратай щедрым светом, придавая разоренным улицам нереальный налет праздничности.

– Не рискуй зря, – тяжело произнес Терга. – Остался всего один день. Ты слышал, завтра обещали начать эвакуацию.

– Разве я недостаточно осторожен? – чуть приподнял бровь Альга.

– Это приказ.

– Хорошо, – согласно кивнул нав. Злая усмешка на миг исказила правильные черты лица. – Всего один день… Это будет даже весело.

Враг надвигался потоком лавы, грозным и неостановимым, – кряжистые дружинники в доспехах и изящные ведьмы в кожаных одеждах. Нескончаемые удары, чередующиеся с заклинаниями, а то и сопровождаемые ими. Солнце клонилось к западу, за спиной неприступной громадой высилась Цитадель. Оставалось совсем немного, всего чуть-чуть…

Они держались. Таков был приказ, и гарки, безотказные воины Темного Двора, выполняли его ценой собственной жизни. Черные навские катаны, такие привычные и удобные, казались неподъемными сейчас, и Альга уже сам не понимал, откуда берутся силы. Раз за разом сталь встречалась со сталью и плотью. Хлестала кровь, звенел металл, и люды никак не могли обойти их арнат.

Видение пришло неожиданно – прямо в горячке боя. Яркое, почти неотличимое от реальности – распростертое на плитах мостовой тело командира в луже черной и тягучей крови. Альга уже видел такое – в Хоре, когда его товарищи гибли под ударами людских мечей, открылась тогда его дару точно такая же картина, она мелькнула смутным призраком возможного и не сбывающегося…

Сегодня линии вероятностей были упрямы – как ни верти, как ни просчитывай, а сплетались в один клубок с четким финалом – смертью нава. И это будет Терга – командир, старший… последний из прежнего арната. Единственный, кто сумел пробиться сквозь невольное отчуждение нежеланного дара.

Смерть ухмыльнулась в лицо Альге из следующего мгновения. Она уже выбрала свою жертву и не собиралась уходить. Еще чуть-чуть…

…Кажется, его ранили, но Терга даже внимания не обратил – ничто сейчас не было важно, кроме ленивого солнца, вальяжно ползущего по пронзительно синему небосклону. Солнце не понимало, что отсчитывает последние минуты их затянувшихся, вопреки всем шансам, жизней, и никак не хотело ускорить свой ход. Бой длился, тянулся, распадаясь на отдельные бессмысленные фрагменты – смешение лиц и доспехов, шум выкриков и лязг металла… и все это не кончалось.

Терга краем сознания уловил движение сбоку и сразу понял, что это было. Альгу понесло. Нав опять решил, что он бессмертен, или увидел очередной шанс покончить счеты с врагами. Не важно. Безумным черным вихрем он врубился в ряды людов, и те дрогнули на миг, но не отступили, а лишь плотнее сомкнули строй и усилили напор. Казалось, Альга только обрадовался. Движения его стали еще быстрее, размылись в единое, брызжущее во все стороны алым пятно. Терга сумел оценить технику – хорошо дерется, стервец, уверенно так… Не зря натаскивали, не зря… Все это молнией мелькнуло на дне сознания, а потом командир понял, что он не успевает. Этот сумасшедший, нахальный, не видевший еще толком жизни щенок сейчас все-таки добьется своего и принесет свою дурную голову в жертву своей не менее дурной вине, а он, Терга, ничем не сможет помочь. Ни защитить, ни остановить.

Внезапная ледяная ярость накрыла его, и Терга впервые в своей долгой воинской жизни выпал из боя. Он перестал видеть врагов, перестал ощущать свои мечи. Была только родная, напитанная воинским безумием Тьма вокруг – и одинокий гарка где-то впереди.

Очнулся он уже возле изломанного, изрезанного тела. Позади раскрывался темный портал, люды то ли отступили, то ли были отброшены, засыпав улицу телами воинов и ведьм – дорого, очень дорого заплатили зеленые за эту атаку! – и было поздно. Альга валялся на земле в луже собственной черной крови. Катана отлетела в сторону, и пальцы его, похоже, пытались перед смертью найти знакомую рукоять. Глаза мертвеца невидяще смотрели в небо, словно укоряя медлительное светило. И он улыбался. Впервые со времен битвы за Хор Терга видел эту свободную, счастливую улыбку.

Он наклонился и бережно поднял легкое, почти невесомое тело. Марга, один из гарок, остававшихся в Цитадели, осторожно тронул его за плечо, разворачивая к порталу.

– Пойдем. Сейчас начнется эвакуация.

Терга молча кивнул и двинулся к порталу – в Цитадель, а потом туда, дальше…

Какая разница, куда? Ведь жизнь продолжается… Гарка вспомнил ночной разговор и усталое, встревоженное лицо эрлийца.

Ты прав, Вертус. Жизнь продолжается. Вот только не для всех.

Жил да был в стародавние времена Таурега-кузнец. И такие чудеса в мастерской творить он умел, что ходила молва, будто нет ему равных во всех мирах ведомых и неведомых. Говорили еще, что ему сам Спящий тайны свои по ночам нашептывал.

Да только спал Спящий крепким сном, а Таурега рад был тому, что всех превзошел. И так ему нравилось быть самым лучшим кузнецом на свете, что хранил он свои секреты, ревниво закрывая двери кузницы ото всех.

Заносчив был мастер и горделив.

Прослышал как-то князь про кузнеца великого и призвал Таурегу к себе в Цитадель. Явился мастер перед владыкой темным и встал от трона в двух шагах, рядом с Советниками.

Усмехнулся князь, глядя на такую дерзость, но виду не подал. Только глазами из-под капюшона сверкнул да произнес:

– Говорят о тебе, кузнец, будто нет ничего для тебя невозможного и что чудеса творить ты умеешь с металлами горячими и холодными?

– Да, – отвечал Таурега, – могу.

– Сделай тогда мне меч, мастер. Да непростой. Сделай мне меч такой, лучше которого не будет во все времена, и чтобы слава его не угасла до тех пор, пока жива Навь.

…Обрадовался Таурега чести такой. Звонким звоном застучал его молот по наковальне.

Големы горны раздували без устали. Кровью черной своей скреплял мастер колдовские арканы. Жгла магия железо, подчиняя его воле кузнеца.

Год трудился Таурега, а как работу закончил, явился на исходе дня пред владыкой, держа в руке меч, в роскошную парчу завернутый.

– Вот твой заказ, князь! – гордо изрек мастер, подавая меч.

Тяжелый был меч, богатый, красивый, камнями драгоценными украшенный. Заиграл клинок узорами на лезвии, причудливо сверкнул гранями. То победная битва навов с асурами перед глазами предстанет. То миры Большой Дороги, в поклоне пред Навью склонившиеся, взору явятся. То Уратай с Великой горой вдруг привидится.