Павел Стретович - Вернуться в осень. Книга вторая

– Передай всем, – Листок постарался взять себя в руки, в который раз, за все эти дни. И шагнул вниз, за доктором и Снежкой: – Мужчины пусть встанут впереди. Остальные – в море. Останемся Людьми до конца…»

«Мужчинам, вперед, – полетел через головы, удаляясь вдоль берега, свистящий гул. – Женщинам и детям – в море…»

Народ заклокотал, заплескалась вода – женщины начали осторожно входить в воду, прижимая к груди малышей. Когда вдруг сзади, за валом, совсем рядом, – опять поднялся и завис в воздухе, – дикий нечеловеческий вой…

Толпа резко всколыхнулась, вверх взлетела туча брызг – в воду бросились все.

Листок только вздохнул. Не надо винить людей, это же просто люди… Они устали. Нельзя выдерживать человеку – столько…

Он обернулся. Вой начал увеличиваться, по нарастающей, и вот уже наверху появилась первая нереальная фигура… Гоблин выдвинулся во весь свой невероятный рост и остановился наверху, исподлобья рассматривая волнующуюся воду и людей. Множество людей, целое море беззащитных людей…

Слева появилась еще одна такая же дико-нереальная фигура, чуть дальше по берегу – еще… Затем выросла на верхушке вала, покачиваясь на множестве растопыренных ног, целая цепь огромных черных пауков. На берег опустилась мертвая звенящая тишина…

«Что они хотят? – тихо прошептала рядом перепуганная Снежка. – Они же победили… Они же нас разбили, вконец…»

Гигантские фигуры стояли, разглядывая людей. Видимые полностью – во весь свой невероятный объем. Невероятный, чудовищными пропорциями – не только размера. Но страха. И ненависти…

Листок судорожно выпустил воздух и оглянулся. Море было черным от людей. От множества перепуганных лиц и округлившихся в панике глаз. Где-то далеко, нарушая почти полную тишину, заплакал чей-то ребенок… Он повернулся назад и поднял голову к тварям. «Что же вы ждете? – казалось, кричал в голове взвинченный до предела голос. – Что?!! Вперед!!! Убивайте, наслаждайтесь победой…» В настороженной тишине минута сменилась второй, потом третьей…

Паника среди людей росла. Сзади заплакали еще чьи-то дети, потом заголосила какая-то женщина. Натянутые нервы готовы были в любой момент дать сбой, и выпустить наружу…

Что? Что выпустить наружу? Что вылезет наружу у изможденного народа, чуть ли не помешавшемся от страха? Листок нахмурился и опять оглянулся…

«Кажется, я понимаю, что они ждут…» – вполголоса сказал рядом доктор. «И я тоже…» – добавила Снежка.

«Поклонения, – вдруг понял Листок и побелел. – Они ждут полного подчинения и поклонения!» Они ждут, когда мы встанем не колени! Все – встанем на колени… Весь народ, все вместе! Перед ними… Перед Адом. Бог ты мой… На века. И навсегда…

«Они еще не победили, – тихо проговорил сбоку доктор. – Они еще совсем-совсем не победили, гантибас им в спины…»

– Не сметь!!! – страшно закричал Листок – дикий крик резанул тишину и отразился от вала. – Не сметь!!!

– Не вздумайте, люди!!! – поддержала рядом Снежка. – Лучше умереть…

Люди повернули к ним лица. Белые-пребелые лица. На которых не было ничего, кроме ужаса. Ни – даже проблеска решимости…

– Не сметь!!! – Листок сорвался с места и побежал по берегу, спотыкаясь на разрыхленном песке. Снежка с доктором побежали следом. – Не смейте, люди!!! Опомнитесь…

– Мы еще не сдались!!! – вторили рядом девушка, со стариком-отцом…

Воздух вспорол хлесткий звук одиночного выстрела. От цепи черных ургов наверху. Снежка резко взмахнула руками и упала лицам вниз. Песок начал быстро набухать от крови… Люди отшатнулись еще дальше в море.

«Снежка… – доктор опустился рядом на колени и неверяще дотронулся до ее плеча. – Снежечка, доченька ты моя… Вставай, ладно? Не шути так с отцом…» Листок тоже опустился на колени: «Снежка?»

Девушка не шевелилась. Отец просунул руку и мягко перевернул ее на спину – веки чуть дрогнули, в небо устремился застывший, печально-голубой взгляд… «Снежка, ласточка моя, ну пожалуйста… – дрожащая рука откинула в сторону светлую прядь с лица. – Ну скажи хоть что-нибудь…»

«Снежка?» – Листок почувствовал, как на глаза навернулось что-то мокрое. Только она одна, наверное, была ни в чем не виновата. Ни перед кем…

– Снежка? – донесся шепот от моря. Свистяще-нарастающий шепот. – Снежка!!!

Листок поднял лицо к небу. Боже, за что же все? Почему же все так несправедливо? Мы же просто люди… Она же самая невинная, из всех…

– Твари!!! – шепот от моря продолжал нарастать. – Твари, исчадия Ада…

«Снежка, ну? – старый врач слегка тормошил дочь – светлая голова безвольно покачивалась на руках. – Доченька, посмотри на старого дурака-отца, ну пожалуйста…» По добрым морщинам градом катились слезы: «Ласточка моя, не оставляй меня одного, очень прошу…» Листок обернулся к валу – дикие фигуры продолжали стоять на месте. И продолжали смотреть вниз. Но, – он неожиданно отчетливо осознал это, – последние минуты…

Рядом вдруг начали появляться люди – мокрые, в струях стекающей воды. К валу поднимались побелевшие лица: «Твари!!! Будьте вы прокляты…» Все больше и больше людей. Вдоль полосы прибоя летел нарастающий гул: «Пропади ты пропадом, гнусная преисподня…»

Листок поднялся с колен и опять посмотрел на небо. Над головой нависали низкие плотные облака. Как и всегда… Что же это все и зачем, Бог мой? Если ты есть, если ты существуешь, то зачем это было все? Столько побед, столько горя и столько бед? Где твоя справедливость? Ибо сейчас начнется – настоящая бойня. За Тебя, кстати. За Тебя – мы будем умирать. Потому что отказались принимать Ад… Ладно. Пускай так. Пусть и в этом будет – твоя непонятная воля…

Гул продолжал нарастать. Перемешанный с грозным воем наверху. Сзади голосили и причитали женщины, и плакали дети. Рядом появлялся и останавливался народ, мокрый, с сжатыми до боли кулаками, и сузившимися глазами. «Остановись, дочка, не закрывай глазки… – плакал на песке старенький доктор-отец. – Снежка, подожди… Ну пожалуйста…»

– Давай, чертова мразь! – воздух вокруг уже дрожал от рева. Рева сотен, а может – уже и тысяч людей… – Чего ждешь?!!

И тогда Ад перестал ждать. Гигантские гоблины выпрямились и сделали шаг вперед, – вниз поехали целые оползни песка. Прямо через эти песчаные речки скользнули несколько черных пауков, быстро семеня своими длинными суставчатыми ножками. Листок закрыл глаза. Началось. Началась кровавая бойня…

«А-а-а», – множество людей кинулось навстречу, наверх по склону, уже не в силах ждать. Не в силах – просто стоять и ждать…

«А-а-а», – сзади закричали женщины и дети. Старики и старушки. Раненные и умирающие…

«А-а-а», – ревел народ и ревел Ад. Жизнь сталкивалась с не-жизнью. Голыми руками. Лицом к лицу. Народ сделал свой выбор. Уставший, отупевший, изможденный народ…