Элизабет Джордж - Лезвие пустоты

– Дженн, – прошептал он.

Похоже, он хотел предупредить подругу.

– Я дала ей двадцатку, – заявила девочка. – А она отсчитала мне сдачу как с десятки.

– Давайте проверим, – сказал мужчина.

Он развернул маленький монитор таким образом, чтобы его могли видеть все посетители, стоявшие в очереди. На экране изображался кассовый аппарат. Видеокамера включалась каждый раз, когда открывался лоток с деньгами. Мужчина нажал на кнопку, и на экране появилась десятидолларовая купюра, которая перешла от Дженн в руки кассирши.

– Марш отсюда! – суровым голосом рявкнул администратор. – Следующий клиент, пожалуйста.

Когда Бекка подходила к кассе, чтобы расплатиться за бисквиты, Дженн успела прошептать ей в ухо:

– Маленькая сучка.

Затем она удалилась в сопровождении своих товарищей.

Чуть позже по громкой связи объявили, что пассажиры могут возвращаться к транспортным средствам. Бекка спустилась на нижнюю палубу. Она осторожно прошла мимо полицейской машины, искоса посматривая в ее сторону. Парень, сидевший на пассажирском сиденье, прислонился плечом к окну, поэтому она разглядела лишь его профиль.

Все осталось на своих местах. С каждой стороны велосипеда выпирали седельные сумки. Рюкзак был прислонен к заднему колесу. Она закинула его на плечи и посмотрела на паромный док, который уже маячил впереди. Серая пелена перед островом все больше походила на туман. Эта плотная дымка висела между паромом и темной массой того, что являлось главной чертой Уидби. А главной чертой Уидби были деревья. Бекка никогда еще не видела столько деревьев в местах, где жили люди.

Она привыкла к холмам, чьи склоны были подчеркнуты хрупким абрисом чапараля, к ландшафтам, которые когда-то (до того, как их застроили одинаковыми коттеджами) демонстрировали обветренную чистоту высохшей глины. Здесь же все дома находились среди деревьев, поэтому для Бекки остров выглядел огромным лесом: дугласовы ели, тсуги и кедры, неподвластные холодной погоде; ольховые и березовые рощи, клены и тополя, уже терявшие листву и пропускавшие вечерний свет в густой подлесок. Контур острова напоминал пирамиду, в основании которой – вдоль берега – тянулась цепочка домов, ярко освещенных на фоне нараставших сумерек.

Паромщики дождались момента, когда со стороны дока опустилась аппарель. Они сняли цепь и разрешили пешим пассажирам и велосипедистам сойти на берег. Пешеходы использовали левую половину трапа, а велосипедисты – правую. Направляясь к паромному вокзалу, Бекка поразилась огромным размерам гавани. Здесь все было больше, чем в прежней жизни: паромы, деревья и пристани.

Подкатив велосипед к стоянке машин, Бекка начала высматривать Кэрол Квинн. Девочка не знала, как выглядела подруга ее матери, но она предполагала, что женщина приедет за ней на пикапе, в кузов которого можно будет погрузить велосипед.

На парковке не оказалось ни одного пикапа. Местный автобус отъехал от здания вокзала и направился к шоссе. К остальным машинам подходили пассажиры парома. Стоянка быстро пустела. Бекка осмотрелась вокруг. Она не поддавалась панике. Ее мать звонила Кэрол Квинн. Она сама это видела. Значит, миссис Квинн была в пути.

Бекка подождала десять минут. Когда они растянулись до двадцати, она не спеша съела один из бисквитов. К пристани причалил другой паром. Он выгрузил машины и людей, принял на борт новых пассажиров и уплыл. Кэрол Квинн не появилась. После отбытия третьего парома Бекка суетливо покопалась в рюкзаке и вытащила мобильный телефон, на котором имелся номер Лаурель.

Мама не ответила на этот звонок. Пришло сообщение: «Абонент временно недоступен». Нужно было подождать полчаса и позвонить еще раз. Бекка решила начать свой путь к дому Квинн. Очевидно, Кэрол задержалась по важной причине, и она, конечно же, встретит ее по дороге.

Бекка достала карту острова и сверилась с домашним адресом Кэрол Квинн. Конечная точка маршрута располагалась на Блю-Леди-Лейн. Между этой улицей и шоссе пролегала Боб-Гэлбрейт-Роуд. Честно говоря, Бекка была не в лучшей форме для прогулок на велосипеде, но ей предстояло одолеть только шесть миль. Это как пирожное съесть, подумала она. К тому же у нее имелся десятискоростной велосипед. С такой техникой каждая девочка могла бы проехать полдюжины миль.

Чуть позже выяснилось, что она ошибалась. Когда Бекка налегла на педали, ее первой мыслью было «О боже!», а второй – «Я не справлюсь с этим». Шоссе, уходя от паромного вокзала, начинало тут же подниматься вверх. Оно петляло по склону холма и исчезало в полосе тумана. Справа от дороги виднелось несколько торговых центров – больших одноэтажных зданий, которые, казалось, специально прижимались к земле, боясь соскользнуть с откоса в воду.

Не успела Бекка проехать и ста пятидесяти ярдов, как ее дыхание застряло в груди, а сердце застучало так сильно, что заглушило все другие звуки – даже без слухового устройства. Чтобы отдышаться, ей пришлось свернуть на небольшую автостоянку перед косметическим салоном с яркой вывеской «Маникюр и спа от миссис Клинтон». Красная неоновая стрелка указывала, что заведение было открыто. Лампа над дверью бросала на резиновый коврик пирамидальный сноп света, поэтому Бекка направилась к крыльцу. Она снова достала карту и попыталась найти другой путь к дому Квинн. Однако иных путей не было. Девочка вернулась к шоссе. Она почти десять минут смотрела на дорогу, надеясь увидеть пикап, медленно двигавшийся к ней, с какой-нибудь женщиной внутри, которая разыскивала бы ее. Увы, такого не случилось. У нее не осталось выбора. Она снова налегла на педали.

Дорога, поднимавшаяся на холм, была настолько трудной, что Бекка практически не продвигалась вперед. Она с трудом, по дюйму, миновала приземистый банк «Веллс Фарго» и старую закусочную с неоновой рекламой «Пицца! Пицца! Пицца!». Рядом на парковке стояла знакомая машина шерифа. Наверное, коп и парень сидели сейчас за столом в большом зале и уминали пепперони с сыром. Проезжая мимо стоянки использованных машин, Бекка подумала, что они с мамой могли бы свернуть туда и обменять «Форд Эксплорер» на другой автомобиль. От этой мысли у нее защипало в глазах. Она отвернулась от машин, стоявших на парковке, и постаралась не поддаваться унынию. Ей нужно было отыскать дорогу, которая скрывалась где-то за туманной пеленой.

И тут она увидела «Молочную королеву». Ее сердце запело от радости. Она обожала фастфуд и газировку. Бекка могла купить там гамбургер, картошку фри и земляничный коктейль. Забить едой страх – вот единственно правильный ответ для напуганной девочки. Она убедила себя, что сможет доехать до «Молочной королевы» – особенно если в этом заведении ее ожидала вкусная пища.

Как оказалось, Бекку там же ожидал и перекресток с Боб-Гэлбрейт-Роуд. Дорога, проходившая перед «Молочной королевой», поставила ее перед выбором. И поскольку тени удлинялись, а сумерки сгущались все больше и больше, она продолжила путь, забыв на время о запретных калориях. Бекка свернула на Боб-Гэлбрейт-Роуд.

Очень быстро обнаружилось, что эта дорога была еще хуже, чем шоссе, по которому Бекка ехала прежде. Длинный спуск привел ее к побережью, но через пятьдесят ярдов начался новый подъем. Повсюду возвышались деревья. Правый край дороги граничил с обрывом. Дальше крутой склон холма, поросший тонкой ольховой порослью, спускался прямо к воде. На другой стороне Боб-Гэлбрейт-Роуд тянулся темный лес, и ветви высоких деревьев, нависавшие над полосой асфальта, создавали в тумане длинный тоннель. Капли вечерней росы срывались с листьев и падали на очки Бекки. Девочка раз за разом встряхивала головой, убирая влагу с линз, но не снимала очки. Отныне они были частью ее личности, как и темно-коричневые волосы, которые, по воле Лаурель, превратили красивую блондинку Ханну в дурнушку Бекку Кинг.

Впрочем, в данный момент ее не беспокоили очки и волосы. Ей было важно встретиться с Кэрол Квинн. Однако Блю-Леди-Лейн казалась такой же далекой, как луна, и девочка чувствовала, что с каждым поворотом педалей дышать ей становилось все труднее и труднее. Она пятый раз выехала из леса и одолела еще один подъем. Из груди вырывались жалкие всхлипы. Бекка не могла сказать, как они были связаны с дыханием. Возможно, она просто плакала. Тем не менее девочка знала, что ей требовался отдых. Она остановилась в том месте, где дорога расширялась в обе стороны, и откатила велосипед на обочину.

Бекка склонилась над седельными сумками и попыталась перевести дыхание. До нее донесся вой приближавшейся сирены. Из тумана появились проблесковые огни. Она тут же подумала о худшем. К ней мчалась полицейская машина. Бекка велела себе успокоиться. Нужно было посмотреть, что случится дальше. Машина проехала мимо. Возможно, люди, сидевшие в салоне, не заметили ее. Однако девочка узнала их. В то краткое мгновение, когда автомобиль пронесся перед ней, она увидела парня с парома. Взглянув ему в глаза, Бекка почувствовала глубокую печаль. Затем контакт прервался. Интересно, что он натворил, подумала девочка. Почему в его душе такая пустота? Куда его вез полицейский?