Лилиан Трэвис - Пропавший караван

В отчаянии он огляделся по сторонам, моля Солнцеликого показать ему путь к спасению. Вдруг в глубине коридора возник какой-то неясный силуэт. Это оказалась Тина, младшая дочь хозяина дома, которая за ужином все время расспрашивала о кружевах и вышивках, которыми украшают нынче свои платья благородные дамы при тарантийском дворе. Загадочно улыбаясь, девушка поманила его к себе. Миэлин на мгновение замешкался, но в следующее мгновение сомнения разрешились сами собой.

Непостижимым образом Тина оказалась рядом с ним, так близко, что он чувствовал на себе ее дыхание, а тонкие руки с бледной почти прозрачной кожей сомкнулись на его шее. На мгновение купцу показалось, что опасности нет и девица просто решила заполучить на свое ложе заезжего гостя, но в этот самый момент что-то острое царапнуло шею.

Он дернул головой как лошадь, которая отгоняет назойливых насекомых. Но существо, которое еще недавно представлялось ему очаровательной девушкой, и не подумало оставить свои притязания. Ротик с пухлыми губками слегка приоткрылся, и Миэлин с ужасом увидел острые клыки. Глаза девушки, намного крупнее, чем у обычного человека, теперь не выглядели полными воспетой бродячими поэтами и музыкантами романтической печали; теперь они горели желтым огнем как у дарфарской пантеры, подбирающейся к добыче. Миэлин напряг все силы, чтобы освободиться из смертоносных объятий, но тонкие девичьи руки держали его не хуже стального капкана.

Купец шаг за шагом отступал назад, чтобы хоть ненамного отдалить то, что казалось таким неотвратимым. Но тут нога его вместо ровного пола ощутила под собой пустоту. Покачнувшись, молодой человек рухнул и покатился вниз по лестнице, увлекая за собой вцепившуюся в него любительницу чужой крови. По дороге они врезались во что-то мягкое, покатившееся вместе с ними, сыпля проклятиями на непонятном Миэлину языке. Оказавшись на первом этаже, они сбили еще кого-то из кошмарной семейки; судя по голосу, самого Ганна.

Воспользовавшись тем, что внимание любезных хозяев было слишком поглощено выяснением, что произошло и кто именно все испортил, лишив всех остальных удовольствия, Миэлин на четвереньках пробрался в ближайшую комнату, надеясь выбраться наружу через окно. Воспользовавшись тем, что выяснения отношений в семействе гулей было отнюдь не самым мирным, странник с большим трудом, протиснулся через узенькое оконце.

Снаружи уже светало. Золотая колесница Митры вот-вот должно было подняться из-за горизонта и в неверном утреннем свете Мартин увидел покрытый стелющимся по земле кустарником склон, уходивший круто вниз. Молодой человек никогда не отличался любовью ко всяким опасным трюкам, даже в детстве ему не доставляло удовольствия лазить по деревьям как большинству мальчишек Пограничья. Но сейчас у него не было ни времени, ни возможности предаваться страху.

Он выпрыгнул и покатился по склону, стараясь не расцарапать лицо острыми шипами и колючками. Едва остановившись, он вскочил па ноги и устремился прочь от этого ужасного места. Некоторое время спустя он решил, что убежал достаточно далеко и преследователи потеряли его из виду.

Но вскоре он понял, что недооценил гулей. Твари совершенно не собирались смириться с тем, что непонятно как попавшая им в руки добыча, в самый последний момент ускользнула. Нелюди двигались почти бесшумно, подобно бесплотным теням и если бы не солнечный луч, отразившийся от пряжки на поясе одного из сыновей Ганна, Миэлин так бы их и не заметил.

Он стремительно сбежал еще вниз по склону, а потом взобрался но почти отвесной скале. Преследователи не отставали. Наконец, вдалеке он увидел нескольких мужчин и женщин, собиравших хворост в редком лесочке.

Собрав все силы, молодой человек устремился к ним.

— Умоляю вас, ради Митры, спасите меня! За мной гонятся гули!

— Сюда, незнакомец, — произнесла одна из женщин, поднимая голову. — У нас ты будешь в безопасности, как дитя на руках у матери.

Купец в ужасе замер на месте, увидев ее бледное лицо; большие широко расставленные глаза, похожие на две горящие плошки и клыки, напоминающие иголки для починки упряжи.

Она сделала знак рукой и двое молодых мужчин, стали с двух сторон приближаться к незадачливому путешественнику, рассчитывая взять его в кольцо. Миэлин в отчаянии обернулся и увидел своих преследователей, поднимающихся по склону.

Две группы нелюдей встали друг напротив друга, скаля клыки и гортанно рыча.

— Оставьте его, он наш! Он сам к нам пришел! — наконец произнес Ганн.

— Он убежал от тебя, — возразила ему женщина, бросив вязанку хвороста на землю, — он попросил защиты и теперь принадлежит нам.

— Прочь с дороги, я хочу забрать свою добычу!

— Попробуй!

В полном отчаянии Миэлин поворачивал голову то в одну, то в другую сторону, потеряв всякую надежду на спасение.

— А что было дальше? — дернул за рукав Арчибальда младший из внуков.

— Дальше? Ах, да, дальше… Разумеется, я не был свидетелем тех событий, а по крупицам собрал сведения о них из рассказов самого Конана и тех, кому посчастливилось быть его слушателями. Ведь король не всегда пребывает в настроении повествовать о своих великих подвигах.

— Так как же он поступил? — вмешался другой внук.

— Его величество Конан, да продлит Солнцеликий зимы его жизни, моментально понял, с кем столкнулся по воле провидения. Но, тем не менее, он не стал нарушать законы гостеприимства и последовал в хижину старухи. И как только за ним захлопнулась дверь, пожилая женщина, утратив благопристойный вид, набросилась на своего гостя.

— Он справился с ней одним движением руки, правда? — перебила рассказчика юная особа.

— Именно так! Не успел он оторвать от себя это отвратительное создание, как отворилась дверь, и на пороге возникло множество гулей. Все они алчно взирали на пришельца подобно тому, как бродячие псы смотрят на товар, разложенный в мясной лавке. Целая толпа кровожадных тварей пыталась добраться до него, проникнув в дом через окна, печную трубу и даже через подпол. Но все это не вызывало ни малейшего замешательства у того, кто привык один на один встречаться с самыми ужасными монстрами Хайбории. Схватив за шиворот шипящее и пытающееся дотянуться до него острыми, как немедийские кинжалы когтями создание, он швырнул его в тех, кто готов был ворваться в дом через дверь. После этого могучий северянин схватил тяжелую скамью и обратил в бегство тех, кто силился подобраться сзади. Множество ужасных созданий нападали па пего со всех сторон, но разве могли они сравниться с Конаном из Киммерии? Вскоре хижина, которая чуть не стала для него смертельной ловушкой, обратилась в груду развалин. Гули, которые полагали, что количество послужит им преимуществом, разбежались подобно мелким рыбешкам при появлении рыбы-капкана. Оставшись в одиночестве, его величество отправился на поиски тех, кто мог бы поведать ему о судьбе молодого купца из Пограничья. Он никогда не забывал о тех, кто нуждался в его заботе и покровительстве. Подобное благородство должно жить не только в сердце короля…