Начало пути - Игва (СИ) - Джордж Гранд

Я добрался до Санта–Круш, посадил самолёт в аэропорту Мадейра, там же заночевал в номере гостиницы, который для меня забронировали люди Валентина Степановича, а утром после дозаправки сразу же вылетел на Карибы.

*** Неизвестное место и время. Игорь и Василий ***

Знал бы я, что меня ждёт на Карибах, повернул бы прямо из Мадейры обратно! Я выругался, споткнулся о корень, еле удержавшись на ногах, снова выругался.

Вначале, я вместе со своей «ношей» выбрался из лесополосы, взобрался на пригорок, затем перешёл подвесной деревянный мост из толстых канатов и досок, который крепился на двух парах грубых брёвен, вбитых в землю по обе стороны реки. Его длина оказалась не больше пятнадцати метров, но идти с тяжёлой ношей по шатающемуся подвесному мосту оказалось тем ещё испытанием. Падать в речную воду, которая имела какой–то мутный красновато–жёлтый оттенок, мне совершенно не улыбалось.

Потом я вышел на просёлочную пыльную дорогу, которая и вела к посёлку. Эта дорога явно никогда не знала ничего похожего на асфальт или бетон. Однако её ширина всё же предполагала наличие какого–то транспортного движения по ней. Я поплёлся по песчано–глиняной пыли в сторону посёлка, потому что в другую сторону никакого жилья вообще не просматривалось. К этому времени я жутко устал, моя ноша, казалось, потяжелела вдвое.

«Бедный Вася! Выживет ли он после всего, что случилось?»

Я вспомнил при каких обстоятельствах произошла наша встреча, покачал головой и подумал, что меня преследует некий Злой рок!

«Иначе, как объяснить то дерьмо, в которое я вляпался?»

*** Земля. Где–то над Атлантическим океаном. Вчера ***

Небо радовало меня великолепной солнечной погодой, белыми облаками, а океан, словно гигантское полотнище, переливался различными оттенками зелёного, синего и голубого цветов. Его поверхность покрывала сеть еле заметных с высоты полёта волн. Я наслаждался зрелищем, полётом, необъятными пространствами неба и океана, которые сходились в одну линию на горизонте. С моего лица не сходила блаженная улыбка счастливого человека.

Уже вечером, незадолго до снижения, над международным аэропортом Кап–Антьен мне стало немного не по себе. Волны увеличились, море потемнело, внизу у берега, словно игрушечные, качались на волнах яхты и большой круизный лайнер. Небо затянуло серыми тучами, ветер усилился, а на горизонте показались первые признаки приближающегося шторма. Мне удалось посадить самолёт, прежде чем поднялся ураганный ветер и пошёл дождь.

Перед выходом из самолёта я заглянул в зеркало. На меня смотрел уверенный в себе молодой шатен с прямым и открытым взглядом из–под чёрных бровей. Лоб высокий, без намёка на морщины, нос прямой, немного хищный, что только добавляло мужественности моему лицу. Вроде всё в порядке: моя короткая стрижка не растрепалась, за что я её и ценил.

Я остался доволен своим внешним видом, взял документы, которыми меня снабдили люди Валентина Степановича, и отправился к зданию аэропорта.

Вежливая улыбчивая девушка помогла мне справиться с бюрократическими трудностями, я получил разрешение на региональный перелёт к месту неподалёку от Парадайс Бэй.

В момент, когда ожидание затянулось, я перевёл свои часы, установив их по местному времени. После того, как все вопросы были улажены, я задержался, чтобы оплатить заправку самолёта до полного бака. Эта привычка у меня выработалась по требованию моего шефа, то же самое требование было прописано в моей должностной инструкции.

Справившись со всеми этими бюрократическими и техническими задержками, я направился к самолёту. Хотелось побыстрее оказаться в нужном месте, но ветер усилился настолько, что мне какое–то время запрещали выруливать на ВПП.

Наконец, я получил разрешение и несмотря на довольно сильный ветер взлетел. До грунтовой ВПП меня довели приборы, к счастью, маленький аэропорт ответил на мою просьбу о посадке, и я стал снижаться.

Это была действительно короткая грунтовая посадочная полоса на окраине курортного городка на берегу моря.

«В живописное местечко забрался мой пассажир!» — подумал я, делая второй заход над полосой. Красивые новенькие дома утопали в зелени. Впрочем, садиться пришлось буквально между деревьями, где и была устроена ВПП с прижавшемся к ней административным зданием и радиовышкой.

Я с трудом посадил самолёт, опасаясь, что мелкий дождик сильно испортит покрытие. К счастью, жаркий климат препятствовал этому, и я благополучно вырулил к месту стоянки.

Новенькое здание местного аэропорта впечатляла своим размахом. Бетон и стекло были повсюду, однако, внутри было пусто. Ни пассажиров, ни служащих внутри не оказалось. Я встретил лишь охранника попивавшего кофе из автомата в холле.

Я вежливо кивнул ему, и он проводил меня ленивым взглядом. Выбравшись из здания мини–аэропорта регионального назначения, я вспомнил наставления Валентина Степановича и первым делом направился в кафе, расположенное за углом, неподалёку.

Небо уже потемнело. Ветер крепчал, опять пошёл мелкий дождь, пальмовые ветви упруго натянулись, словно зелёные паруса. За те несколько десятков шагов, что я шёл по улице, дождик успел промочить и рубашку, и волосы. Но вечерний тропический осенний дождик не показался мне противным — он был тёплым и приятно освежал.

А вот ветер мне не понравился — мощные порывы затрудняли движение и буквально сбивали с ног.

В кафе, к которому я направлялся, и была назначена встреча с Василием, которого я должен был доставить домой. Вместе с какой–то посылкой, без которой мне было велено не возвращаться!

Кафе было расположено на первом этаже гостиницы. Рядом с ним, на улице под натянутым тентом стояли столики, за которыми сидели немногочисленные посетители, большей частью местная беззаботная молодёжь. В сумерках уже заработали фонари, кое–где в окнах уже горел свет. Я восстановил в памяти лицо Василия и, оглядев посетителей кафе, понял, что моего будущего пассажира среди них нет. Волноваться я стал, когда внутри кафе его тоже не оказалось, хотя по предварительной договорённости он должен был ждать меня на месте.

Хм. Я перебрал в памяти всё, что мне было про него известно. Василий, фото прилагается. Больше ничего. Вся моя информация ограничивалась только фото.

А ещё он должен был принести с собой посылку. Что это такое также никто не упоминал, и я надеялся, что это не какой–нибудь героин! Слишком уж мелко для людей вроде Валентина Степановича.

Жаль связаться с моим пассажиром было нельзя, поскольку телефонная связь с ним не предусматривалась. И это в наш–то век информационных технологий!

Я подошёл к барной стойке и заказал у бармена стакан апельсинового сока, вытер мокрое от дождя лицо. Здесь было душно, погода испортилась, и, видимо, поэтому внутри кафе было всего несколько посетителей иностранцев. Пожилая пара — типичные туристы, усатый мужчина, потягивавший пиво и семья полноватых американцев с тремя отпрысками, которые изгваздали кетчупом не только себя, но весь немаленький стол.

«Надо же, как я промок! Рубашка покрылась мокрыми пятнами.»

Пригубив прохладный апельсиновый сок, я потянулся к карману рубашки и достал фото Василия.

С него, сквозь линзы своих очков, на меня смотрел кудрявый молодой мужчина. Я оценил его возраст примерно в 25 лет. Он оказался примерно одного со мной возраста.

У него были каштановые волосы: по бокам короткие, а на макушке наоборот — струятся и вьются густой копной, лоб наполовину скрыт длинной ассиметричной чёлкой. Очки подобраны со стилем, сквозь прозрачные стёкла видны зелёные глаза. Из–за очков таких худощавых людей принято называть нехорошим словом «ботан».

Он определённо выглядел не просто умным, а очень умным. Такой уникальный типаж в этом кафе был бы заметен издалека.

Я ещё раз огляделся: внутри ничего не изменилось, а снаружи только местная публика и никакого намёка на моего потенциального пассажира. Я допил свой сок и задумался. Сказано было, что Василий меня будет ждать, но не сказано было, что буду ждать я.