Сергей Мельник - Попаданец: Возвращение

– И ничего я не старый. – Гербельт попытался втянуть живот, помогая при этом себе руками. – Я просто любознательный от природы.

– Кастлер! – через какое-то время крикнул он своего доверенного, что наверняка стоял все это время за дверью в ожидании. – Шли письмо Альве Шернье, пригласи командора в гости!

Дождавшись, когда стихнут удаляющиеся шаги помощника, он подошел к окну, задумчиво сложив руки за спиной и покачиваясь на носках своих раздутых сапог.

– Ртом, – произнес он через какое-то время. – Наверняка они отщипывают листочки ртом… В противном случае я родился не в том месте, не в той стране и занимался всю свою жизнь полной ерундой.

– Что ты топотишь? – Милана Хенгельман, тяжело охнув, схватилась за поясницу.

– Я не топочу, это ты топотишь. – Рядышком «поохивала» ее сморщенная копия, сестра Априя.

– Нет, ты определенно топотишь. – Милана прищурившись оглядела пройденный ими густой подлесок и с сожалением оглядела подол юбки, увешанный сухим репейником.

– Определенно не топочу. – Хмыкнула Априя. – А вот ты зудишь.

– Я не зудю, это ты зудишь. – Первая старушка вновь нехотя полезла напролом через кусты.

Две бабульки, подтрунивая друг над дружкой, уже полдня выписывали круги по пригороду, наматывая километры пути меж особняков, редких холмов и впадин, с завидным упрямством выискивая тающий и практически неощутимый след.

– Вот сучка. – Априя сплюнула в сторону, хвостиком пристраиваясь за сестрой.

– Сама такая! – не поворачиваясь, бросила Мила.

– Я, может, и такая… была… лет семьдесят назад, но твоя барбосинка редкостная засранка, – рассмеялась Априя. – Сама-то, мать, поди, в городе не скучала? Ну-ка сознавайся, где тут у тебя еще дедки гожие хоть на что-нибудь припрятаны?

– Да на что они гожие? – Милана с сомнением оглядела живописную полянку, на которую они выбрались, с трудом перевалившись через старое поваленное дерево.

– Вот ты мне и скажи. – Априя, тяжело дыша, встала рядышком с сестрицей.

– Беда у мужиков в том, что они хотят всегда, да вот могут по факту изредка. – Старушка, порывшись в своей переметной сумке, извлекла на свет небольшой металлический цилиндр, увитый таинственными письменами, состоящий из наборных подвижных колец. – А наша женская доля быть готовыми всегда, да вот хотеть изредка.

– Ага-ага, – покивала Априя, извлекая из своей сумки целый ворох связанных тесемкой костей. – Помню я, как ты изредка в Милтенкраусе. От тебя тогда даже моряки убегали.

– Ну, так уж и убегали… – Милана ловко меняла градации на своем цилиндре, периодически поглядывая на костяной набор сестры. – Им просто в рейс нужно было уходить.

– Ага, посреди ночи, в безветренную погоду, гребли так, что пену на море взбивали. – Априя задумчиво оглядела полянку. – Чуешь?

– Да, – кивнула сестра. – Здесь она была, здесь, только вот не пойму, почему истаивает след?

– Пойдем, глянем. – Пожала плечами Мила, пряча обратно свой прибор.

Две бабульки, придерживая друг дружку, по колено в траве пересекли поляну, вновь входя в густой кустарник, за которым совершенно неожиданно прятался каменный завал вперемешку с уже слежавшейся землей.

– Ого, какая дырка! – Покачала Априя головой, остановившись перед уходящим под землю тоннелем.

– Это у тебя там дырка. – Пакостливо хихикнула Мила, склонившись у находки. – А это лаз!

– Это у тебя как раз лаз, – не осталась в долгу сестра. – А это вход.

– Тьфу. – Милана Хенгельман сплюнула в темный зев прохода. – Сладенько-то как гнильцой тянет.

– Тряхнем стариной? – молодцевато подбоченившись, спросила Априя, вскинув бровь.

– А у тебя еще есть чем потрясти? – Милана с сомнением оглядела сестру.

– Уведу, – предупредительно и с вызовом ответила та, открывая свои кошели и сумку, чтобы извлечь из них целую кучу всевозможных ингредиентов.

– Кого? – Милана также принялась извлекать свои запасы.

– Деда твоего. – Априя зазубренным ножом прямо по дерну принялась выводить многолучевую звезду. – Найду и уведу, сознавайся сразу, это пекарь с четвертой улицы?

– Да какой он пекарь? – Рассмеялась Мила, порошками заполняя за сестрой надрезы земли. – Он уже лет двадцать как тестомес, только и может, что мять.

– Неужто портняжий из лавки Перрея? – Хмыкнула Априя, венчая лучи наборами вязаных трав и черепками мелких животных.

– Не-е. – Милана принялась наполнять звезду скрепляющими стежками своих заклинаний. – Его ниточка уже никогда не войдет в ушко иголочки.

– Так ты приголубь его, подтяни ему здоровицето. – Априя включилась в плетение сестры, наполняя его своей силой.

– Я, если у него потяну, у него оторвется. – Милана благодарно кивнула сестре, принимая ее силу в свою вычурную магическую формулу. – Он даже в лучшие свои годы больше двух раз не мог. Слабенький он, к рассвету скопытится, это как пить дать.

– Ну, тогда я знаю. – Хмыкнула Априя. – Старый Шерп, кузнец как-никак в прошлом.

– Так. – Милана поджала губы, завершая свою магическую конструкцию. – Кузнеца мне не тронь!

– Жалко, что ли? – Априя собирала остатки своих ингредиентов.

– Устроишь ему свое любимое «йе-х-у-у – ты-гы-дык», наездница, что я с ним потом делать буду? – Мила также принялась подбирать остатки своих заготовок. – Всю задницу исхлестаешь, да покусаешь и исцарапаешь всего.

– Родненькая моя. – Априя залилась сухим каркающим смехом. – Да мне уже кусаться нечем!

– Ну, ты на себя не наговаривай. – Милана принялась стряхивать с сестры налипшую траву. – Ты у меня еще красотка хоть куда.

– Не, – покачала та отрицательно головой, поправляя у своей сестры съехавший платочек. – Хоть куда лучше не рисковать, могу и оконфузиться, лучше все по-стариковски, как положено.

Они какое-то время молча приводили себя в порядок, с прищуром поглядывая в темный проход подземелья.

– Долго что-то. – Вздохнула Мила, поглядев на теплое земное светило, что уже порядочно завалилось за полдень.

– Пирожок будешь? – Априя извлекла небольшую тряпицу, развернув ее и протянув сестре дутые зажарыши, богатые тестом. – Утром пекла, этот с яичком и лучком, а эти с сыром и курочкой.

– Хороши. – Мила принялась потихонечку обжевывать угощение. – Надо было нам с тобой в кухарки по молодости податься.

– Пф. – Априя также выбрала себе угощение, остатки пряча обратно. – У них жопы толстые, не то что у нас, сама глянь, какие мы ладненькие.

– Были лет семьдесят назад, – рассмеялась Милана.

Какой-то приглушенный полурык, полузахлебывающийся сип прервал их разговор.