Джорджия Лэнгтон - Карела Рыжий Ястреб

– Эй! Эй, олухи! Да что же вы делаете, когти Нергала вам в печенку!..

Он как-то слишком поспешно кинулся туда, где олухи совершали что-то, на взгляд Ордо, совершенно непростительное.

Карела усмехнулась и продолжила свой обход пестрого лагеря.

Над разбойничьим пристанищем сгустились ночные сумерки. Костры, разложенные в низине, среди хилых пожухлых деревьев, что росли вокруг единственного в округе родника, уже вовсю пылали. Плыл запах жареного мяса.

День завершался вполне удачно. Добыча была сочтена и разобрана. Даже по той бросовой цене, по которой придется продать награбленное, можно было бы получить очень даже приличные деньги. Поэтому вечер Карела посвятила сборам: поутру ее отряд должен был выступить к Шадизару. Рабов ждали невольничьи торги, а Ордо уверял, что знает в городе некоторых бойких скупщиков, которые без лишних вопросов примут у степных гостей любой товар.

Встречаясь с Карелой, разбойники почтительно расступались перед ней. Пока срабатывали и страх перед внезапным гневом предводительницы, и предвкушение скорого звона монет в карманах.

Гордо подняв голову и не удостаивая людей улыбкой, проходила она туда-сюда, и даже если у кого и возникали чересчур вольные мысли по поводу легкой и восхитительно аппетитной фигурки, никому не приходило в голову даже рот раскрыть в игривом намеке. Эта женщина знала себе цену, и всем давала понять, что ее товар не про степных шакалов.

Иногда ей припоминались слова Табасха, и те, кого она видела теперь перед собой, годились только на роль псов, лижущих ноги той, чье превосходство они осознали и приняли… Друг пророчил ей и иных, искренне преданных и равных ей, но таковых пока не было, и вряд ли таких людей достаточно ходит по земле, чтобы так быстро попасться Кареле на глаза. Пока на глаза попадались или мерзавцы вроде Эльриса, или самоуверенные наглецы, вроде того синеглазого варвара на постоялом дворе. И если труп офирца уже был, возможно, благополучно съеден гиенами, то досаду и унижение, перенесенные Карелой при встрече с мальчишкой-варваром, ей пришлось до времени припрятать поглубже до лучших времен, буде таковые настанут…

– Госпожа!

Карела шла по лагерю, погрузившись в свои невеселые мысли, и невольно вздрогнула, когда перед ней выросла невысокая плотная фигура немолодого кофийца, того самого, которому Карела разрешила остаться с больным сыном. Мужчине крутили руки двое разбойников из тех, кого Ордо приставил к невольникам и которые должны были с рассветом гнать рабов на торги. В одном из них она узнала Абериуса.

– Почему он опять здесь? – нахмурилась Карела. – Я же разрешила ему быть с сыном.

– Мой сын умер, госпожа, – вздохнул кофиец. – Уж очень плох был, я ничего другого уже и не ждал… И меня снова отправили сюда.

– Ну и что тебе? – коротко бросила она.

– Я… Я хочу просить тебя… – кофиец судорожно дернулся в крепко держащих его руках. – Я хотел бы остаться и быть под твоим началом, женщина! Я один остался на свете, и цепи да рудники не так уж страшат меня… Но возможно, руки мои принесут больше добычи твоему отряду, чем те жалкие гроши, которые вам дадут за меня на торгах.

Карела оглядела его еще очень крепкие плечи и ноги, заметила горький, но решительный блеск темных глаз и кивнула:

– Хорошо, пожалуй… Как тебя?

– Талбот, госпожа.

– Для тебя я Рыжий Ястреб. Ступай, Талбот, найди себе место. Я велю Ордо определить тебя к делу.

Разбойники беспрекословно отпустили его. Карела скользнула взглядом по их недовольным лицам:

– В чем дело, а?

– Ты выбросила на ветер не меньше двадцати монет, Рыжий Ястреб! – смело отозвался Абериус. – А может быть и больше.

– Насколько я знаю, прежде вы именно так и делали! – огрызнулась Карела.

Но Абериус хитренько прищурился:

– Век живи, век учись… Уже весь отряд знает, что мы собираемся поживиться на этих невольниках. И вдруг – упустить живые деньги. Негоже так поступать. Если ребята об этом узнают, им это не понравится.

– Лопни твои глаза, наглец! – Карела схватилась за свою саблю. – Ты бы лучше мозгами работал, чем языком, Абериус! Готова спорить с тобой на что угодно, что этот Талбот куда лучшее приобретение для вашей шайки, чем двадцать монет! А если кому-то что-то не нравится, я лично не настаиваю! Тебя что-то не устраивает, Абериус? Жалеешь, что приятели твои не получат по лишней монете? Так займи место Талбота в невольничьем караване! Сейчас живо это устрою, клянусь Деркэто! Уберись с глаз моих, пока я именно так и не поступила с тобой!

Абериус давно понял, что перехватил. Пробормотав что-то и мотнув головой, он поспешил убраться подальше от гнева атаманши.

Оставшись одна, Карела вслушалась в себя и поняла, насколько она устала. Суматошный яркий день слился в одну пеструю ленту, которая бесконечно прокручивалась перед глазами. Так и свалилась бы сейчас куда-нибудь, лучше всего на мягкую, широкую постель, и крепко уснула…

– Вот еще что, Карела, – прервал ее размышления невесть откуда появившийся Ордо. – Пойдем-ка, я провожу тебя к своему костру.

– Что мне делать у твоего костра? – подозрительно спросила Карела.

– Ну а где же ты ночевать будешь? Не рядом же с этими рабами, еще заразу какую подхватишь, – передернулся Ордо. – И потом…

Он замялся, и Карела тяжело вздохнула:

– Не тяни жилы, Ордо. Что «потом»?

– Будешь поблизости от меня, так и мне спокойнее будет, и тебе безопаснее, – проговорил чернобородый, запинаясь.

– Да тебя что, Ордо, снова жар мучает? – ехидно поинтересовалась Карела.

– Да нет вроде бы, – осторожно ответил Ордо. – А что такое?

– Да будь ты проклят! Если я не ошиблась, ты предложил мне защиту? Так?

Ордо надоело переминаться с ноги на ногу, и он отчаянно рубанул:

– Да брось ты, Карела! Не стал бы я храбриться на твоем месте. Не все были согласны с нашим решением выбрать тебя предводителем. Есть те, кто ропщет… Я не хочу подвергать тебя опасности.

– Все, Ордо! Замолчи и слушай! – прошипела Карела, хватая его за грудки. – Твое счастье, что нашего разговора никто не слышит! А то я вынуждена была бы обнажить против тебя оружие, как сделаю это против каждого, кто осмелится вслух заподозрить, что Рыжий Ястреб не может сам себя защитить! Впрочем, если ты еще раз посмеешь сказать такое даже наедине со мной, я буду драться с тобой, Ордо, причем насмерть! И это не пустая угроза, клянусь Деркэто!

– Но Карела!.. – пробормотал Ордо.

Карела выпустила из рук ворот капитана и сжала кулаки, пытаясь успокоиться.

– Будем считать, что ты предупредил меня о возможном недовольстве некоторых наших людей, а я в ответ поблагодарила тебя за бдительность! Но и все! А ночевать я не буду ни у твоего костра, ни у чьего бы то ни было еще! – Карела заставила себя сдержаться. – Ты понял меня, капитан?