Отвоёванный шанс (СИ) - Пристрем Иван

Весь оставшийся день они двигались куда-то на север. Мерно и мягко топали ноги урчахов по слою почвы, хвороста и опада, прикрывшего камни древней мостовой. Похоже, у шхрсумчхов не хватало сил на должную уборку своих путепроводов, и они ограничивались только расчисткой дорог от крупных стволов и брёвен. А может, они просто берегли таким образом свои транспортные средства: толстый слой мягкого мусора смягчал движение тяжёлых повозок.

Путешественники вяло обсуждали, как они будут жить дальше. Хотя самый тяжёлый период их жизни на этой планете был позади, будущее их отряда по-прежнему оставалось неясным. Сколько они тут протянут? Сможет ли кто-нибудь приспособиться к новым условиям жизни, или их всех вскоре ждёт печальная судьба Осы и Врона?

Внезапно животные, тащившие повозки, встревожились и начали прислушиваться, а впереди произошёл какой-то переполох. Колонна остановилась.

— Опасное дело, — пробормотал шхрсумчх, который вёл их повозку.

Двое всадников сзади колонны проскакали вперёд. Там происходило какое-то тревожное движение. Потом один из них пробежал назад, выкрикивая, что где-то рядом находится король леса и всем нужно спешиться.

— Что всё это значит? — спросил Тромонт у возницы. — Кто такой этот король леса?

— Король леса — это король леса, — ответил он после некоторых раздумий.

— Это — сильнейший из хищников, — пояснил Хугхщкхын. — Ужас джунглей, убийца тургабов и ахуртнагов.

— Всё равно не понял, о ком ты…

— Его истинное имя мы уже забыли, потому что его нельзя произносить. Он очень скрытен, но настолько силён и быстр, что даже большие степные тургабы не могут ему противостоять.

— Как же вы его обнаружили? По запаху?

— Нет. Выходя на охоту, он производит скрип смерти. Животные, услышав его, бросаются наутёк, а он, заслышав их шорохи, находит место, где пряталась добыча, нагоняет по следам и убивает. Мало кто может от него убежать. Вы разве не слышали этот рокот?

— Нет, — проговорил Тромонт. Вроде никаких тревожных звуков в последнее время не было… Впрочем, нет — он вспомнил, что в момент начала паники до его ушей дошёл какой-то далёкий, протяжный звук, напоминающий очень низкое урчание.

— И что теперь делать?

— Идти пешком, пока он не найдёт добычу. Если он нападёт на одного из наших зверей — то унесёт. И беда будет, если вместе со зверем пропадёт всадник.

— А защититься невозможно?

— В древние времена на них охотились с помощью железных сетей и тележных арбалетов, стреляющих копьями. До нашего времени дошли только три копьемёта, но они настолько старые, что могут развалиться от выстрела. А более слабое оружие против них малоэффективно ввиду невероятной прочности их кутикулы.

— Ничего себе звери у вас тут…

Дальше все шли пешком, ведя урчахов под уздцы. Животные сильно нервничали, но своим хозяевам подчинялись беспрекословно. Очевидно, они были хорошо выдрессированы.

Проходила минута за минутой. Колонна продолжала двигаться вперёд, но уже гораздо более медленно. Всех, кто был не здоров, пришлось тащить на себе: по рассказам инсектоидов, были случаи, когда лесной царь утаскивал животных вместе с транспортным средством, в которое они были впряжены.

Лес вокруг почти не изменился, но заросли, окружившие дорогу, теперь источали почти осязаемую угрозу. Одно только знание о том, что где-то там рыщет в поисках добычи гигантский неуязвимый хищник, вызывало глубокий страх.

Между тем, близился вечер. Растительность по обе стороны дороги накрылась густой тьмой. Передвигаться по узкой полосе, разделившей лесную чащу, стало ещё страшнее. Казалось, что за каждым кустом и за каждой кучей бурелома скрывается враг, готовый утащить кого-нибудь. А неумолимо темнеющее небо грозило погрузить во мрак и то немногое, что ещё было более-менее хорошо видно. К этому времени колонна уже должна была дойти до очередного заброшенного города с цитаделью, но из-за необходимости идти пешком они сильно отстали.

Вдруг хрупкую вечернюю тишину разорвал далёкий, еле слышный вопль какого-то зверя. Он прокатился по лесу, отдаваясь эхом от деревьев, и затих где-то в глубине чащи. Трурнийцы встревожено замерли.

— Грузитесь на повозки! — с облегчением произнёс Хугхщкхын.

— Думаете, это была добыча лесного короля?

— Это кричал ахуртнаг. Судя по тому, как быстро прервался его крик, умер он очень быстро. Так убивать столь крупных тварей умеет только он.

— Лезем в повозку, — скомандовал Тромонт своим товарищам. — Хищник, из-за которого всё это затеялось, нашёл, кем перекусить.

— Ну, наконец-то… Я дико устал палками перебирать, — облегчённо проворчал Хорлак, карабкаясь в повозку. Он уже более-менее оклемался от ран, которыми его наградил Тилон в Тёмной цитадели, и мог идти сам, хотя уставал всё ещё очень быстро.

— Тромонт, спроси их, часто ли им приходится вот так вот пешком бегать из-за этого зверя, — попросил Тауран.

— Вряд ли, — заметил Маор, устраиваясь удобнее на лавке. — Крупные хищники всегда очень редки и малочисленны.

Так оно и оказалось: шхрсумчхи подтвердили, что зверь этот — редкий и скрытный. Своими глазами его почти никто не видел, но его «скрип смерти» знали и боялись все до единого.

Вскоре дорога упёрлась в надвратную башню какого-то укрепления. Там их встретили двое дежурных. Они о чем-то переговорили с командующим, после чего пошли обратно внутрь.

За воротами царила почти полная темень, так что пришельцам пришлось доставать свои тритиевые фонари. Это привлекло внимание шхрсумчхов, и Пхшхртун немедленно поинтересовался, что это такое и зачем это нужно. Пришлось ему объяснять, что трур-ни не могут ориентироваться только по запахам, из-за чего ночью им приходится использовать осветительные приборы.

Цитадель в центре этого городка была довольно скромная. По сравнению с тем, что путешественники видели ранее, она не сильно впечатляла. Тем не менее, внутри оказалось достаточно места, чтобы там уместились и они, и все шхрсумчхи вместе со всеми урчахами.

Инсектоиды развели большой костёр, поужинали, привели в порядок себя и своих животных перед ночным отдыхом. После этого они неподвижно расселись и разлеглись прямо на полу. Казалось, что они совершенно заснули, но когда снаружи доносились какие-нибудь подозрительные звуки, они тут же приподнимали головы и начинали шевелить антеннами.

Трурнийцы, разместившись в одном из помещений, наскоро поужинали и тоже легли спать.

Первые лучи солнца едва окрасили облачную пелену над головой в красный цвет, когда в цитадели началась утренняя суматоха. Шхрсумчхи, отойдя от отдыха, доели остатки вчерашнего ужина и начали готовиться к отъезду. Сборы заняли не очень много времени, и вскоре отряд снова двинулся на север.

Трурнийцы покачивались в повозке, лениво глядя по сторонам. Раненые шхрсумчхи большую часть времени дремали, накинув на головы капюшоны. Ничего интересного не происходило, только мелькали изредка в кронах деревьев всякие странные живые организмы, да какие-то мелкие животные заполняли лес своим стрекотом и трезвоном. Ехали большей частью молча — обсуждать особо было нечего…

— А вам не кажется, что в последнее время погода стала заметно прохладнее? — спросил вдруг Дуб, глядя вверх, на проплывавшие сверху кроны деревьев, которые закрывали вид на пасмурную муть над лесом.

— Что ты имеешь в виду? — спросила Мора. — Вроде не холодно…

— Прохладно. И вчера было нежарко, и позавчера. Вся неделя была такой, в противоположность жаркому началу.

— Действительно, есть это, — заметил Маор, отворачиваясь от леса.

— Помните, как тепло было в первые дни?

— Возможно, дело просто в том, что мы движемся на север? — предположил Тромонт.

— На сколько километров мы продвинулись с того момента, как вышли из Небесной цитадели?

— Примерно на 150.

— Нет, около 180…

— Это существенной роли не играет. Диаметр этой планеты примерно 10 тысяч километров. Соответственно, её радиус — около 34 тысяч. То есть… Вы меня поняли?