Василиса Раса - Детонация

Потрёпанный Родной растерянно замер, таращился неверяще побитыми окнами и вывороченными рекламными щитами, хлопал укоризненно вольными обрывками газет. Крыша подорванного локомотива пролетела километра три и упала почти в самом центре, к счастью, никого не поранив. К ней потом ещё долго ходили «смотреть» по добротно засыпанным стеклянной крошкой улицам.

В целом город чудом не пострадал. Не считая остекления. Жертв среди населения не оказалось.

Военные потеряли в то утро два взвода. Среди них был и Тэрри.

Телёнок-годовас облизал Колькино ухо и ткнулся хозяину носом за шиворот, призывно и мелодично проныл, «ласточкинского» дипломата к общению побуждая.

Босой вскинулся в зарослях молодого репейника, обозревая непорядок, и сдавленно захрипел.

Как заглох на переезде, он помнил, как дополз до путевых посадок – тоже, как прикрылся от солнца широким лопушком – даже это в его памяти ясно сияло, а вот куда дел, где оставил вредёбу… то есть пользу несомненную – как ни силился, воспроизвести не мог.

Поплёлся бочком, нетвёрдо туда, где тракторишко свой вроде покинул, и онемел второй раз уже за день. Теперь, кажется, навечно.

Развороченный, его старый бессменный товарищ красно-ржавым покорёженным скелетом замер под испорченной насыпью, у пустых совершенно путей.

Колька бухнулся на колени и горько, беззвучно завыл.

Телёнок мяукнул тихонечко сзади, ткнул в Дрэкову щёку добрыми губами, пожевал оторванный воротник да потянул за собой, домой, в «Ласточку».

Рэй тяжело опустил, наконец, руки и скованно поднялся.

– Успели всё-таки, – улыбнулся измученно. Щит медленно истончился, а спустя минуту и вовсе исчез. Хлопка он не услышал. Выругался, глядя, как на рубашке расплывается алое. Усмехнулся устало: – Задолбали… – осел опять криво на колени. Поднял утомлённый взгляд, с трудом сфокусировал. Спросил, как у ребёнка: – За что, Эли?

– Прости меня. – Принцесса смахнула две тонкие слёзки, села осторожно на плотный травяной ковёр и уложила голову правителя Семи земель себе на колени. – Прошу тебя, пожалуйста, прости, если сможешь, – шептала Элизабет торопливо.

Рэй потянулся ладонью к её щеке, коснулся пальцами, оставив тёмный след, тепло улыбнулся.

– Зачем ты? Кто смог так испортить мою принцессу? – Элизабет дёрнулась как от удара. Но подниматься не стала. – Это ведь не для Грэма. И не для тебя самой. Я же вижу.

Медленные слёзы её вдруг потекли потоком, и она погладила тёмную шевелюру мужчины дрожащими пальцами.

– Если останешься ты, сильный, несокрушимый, в этом противостоянии вы разрушите мир, – провела пальцами по его лбу, коснулась виска, погладила щёку. Рэман только легко ухмыльнулся. – Однажды разрушите. Континенты уже, не страны, будут гибнуть от затеянных вами войн, а люди – превращаться в чудовищ. Разве ты не видишь этого, Рэй? Это всё есть прямо сейчас. Если закроем и спрячем алторий, они разорвут нас рано или поздно, гонясь и убивая всех, кто с ним связан. Станут покупать и шантажировать, провоцируя страшные вещи. И люди будут на это согласны. Потому что соблазны так велики… И мы будем отвечать за их потерянные души. Потому что такой груз – это навечно. Ты понимаешь меня, я же вижу. А если откроем месторождение для всех, дадим доступ как к достоянию планеты, обяжем пустить только на мирные нужды, есть шанс на скачок в развитии. На всемирный глобальный прорыв! Но ты этого никогда не допустишь…

– Девочка, – шёпотом улыбнулся Рэй. И закашлялся тихо. – Моя чудесная девочка, – потянулся к её ладошке, осторожно поцеловал. – Поезд ведь был пуст?

– Тот самый? – посмотрела на него с тревогой принцесса. – Был, – согласилась просто, – с тем изотопом.

– И алторий опять не под угрозой?

– Нет. – Слеза упала на губы Рэя, и он медленно, зажмурившись, облизал их.

– Позор, – шепнул, блеснув глазами с горделивым восторгом. – Меня обставила собственная жена.

– Надо было больше времени уделять семье, – усмехнулась и сдавленно всхлипнула. Обняла его голову, прижала к груди. Так и сидела, покачиваясь с ним вместе. Прошептала надрывно: – Простиии…

– И кого же ты видела мне на смену? – Рэй был неуместно моменту весел.

– Тебе – никого, – ответила твёрдо, всхлипнула теперь жалобно. – Я больше никогда не собираюсь замуж.

– Это, конечно, благородно, хоть и ужасно неразумно, любимая. Кого в кабинете мне на смену планировала, говорю?! – сказал вдруг так строго, что она вздрогнула.

– Кого? – повторила несмело. – Не… не знаю. Их… они… Нашёлся бы кто-то. Тётушка наверняка кого-нибудь предложит. Она та ещё интриганка, – осторожно поправила его голову на коленях.

– Она тебя надоумила?

– Что? – посмотрела на умирающего мужа отстранённо. – Нет, что ты, – беспечно махнула рукой. – Хотя, может, Её Величество о чём-то таком и догадывалась.

– Господи, что за семейка, – пробормотал Рэй Рэман, всё ещё правитель Семи земель. – Вот за что люблю, скажи мне? – потребовал строго. Только показная его злость тёплого взгляда ничуточки не скрывала.

– Простишь? – Элизабет прижала его к себе крепче, посмотрела с надеждой.

– Как жить-то дальше собираешься со всем этим?

– Не знаю, – прошептала женщина. Слёзы так и бежали непрерывным потоком.

– Идём, – строго сказал Рэй.

– Что? – испуганно пролепетала принцесса. – Тебе же нельзя вставать, может, врачи ещё успеют…

– Уже не успели. Идём! – поднялся рывком и потянул супругу за собой. – Воспитывать тебя буду. С пристрастием. Очень внимательно.

– Рэй! – воскликнула Элизабет. – Но…

– Ты только что лишила брата спокойных предсвадебных волнений. Каррия в больнице. – Эли отшатнулась, посмотрела на Рэя, на утреннее небо и застонала. – Вот что за семья?! – потряс ладонью над головой. – Девочка ещё не знает, к кому попала.

– Будто бы сам многим лучше, – тихо фыркнула кузина несчастного Дакейти.

– Мир она, значит, в одиночку спасает. От кого, спрашивается? – доносилось гневное из коридоров белого дворца. – От меня? Поверь, любимая, хороший разговор по душам способен спасти не только брак. Но и тысячи жизней. Всегда, – Рэй захлопнул дверь спальни, – есть ещё, – гневно сдёрнул по-прежнему окровавленную рубашку и швырнул в руки вздрогнувшей жене, – один выход, – принцесса виновато поморщилась и осторожно присела на кровать. – Почти. Это тебе любой Сневерг скажет.

Элизабет нервно, рывками вздохнула.

– Люди должны вырасти, Эли! – горячо прошептал мужчина. – Ни один мир не заслуживает быть разрушенным прежде, чем получит шанс на расцвет и развитие. Но это не означает для людей отсутствие их собственной воли, Эли. Человека нужно научить любить этот мир, прежде чем давать в руки оружие, способное его уничтожить. А то, что они сейчас сделают его немедленно – нет никаких сомнений, моя девочка. Слишком существенен страх. И, к сожалению, алчность. И пока будет кто-то, кто его вселяет, это будет длиться и длиться. Если только кто-то не разорвёт этот круг.