Игорь Вардунас - S.W.A.L.K.E.R. Конец света отменяется! (сборник)

– Э-эээ, Родон Александрович, как вам нынешняя Земля?

– Родион, Екатерина Булатовна. Это ваша мама никак не может запомнить – уже лет сорок. Ладно, не переживайте… Странно, да. Не уверен, что все это мне нравится.

Машинально собравшись обвести рукой местную вселенную, я вдруг ощутил сопротивление. Проклятый «Каркасс-ОН» усердно настраивался на отсутствующий у меня биод и потому тормозил. Я договорил, а он семь секунд спустя величаво повел моей кистью и назидательно выставил палец. Рабовладельцы тоже порой оказывались в странных отношениях с рабами. Лакеи, придайте мне позу раздумья о судьбах государства! Жара и нелепая попытка меня едва не доконали. Гравитация и возраст дружно кинулись в атаку; я сморщился – больше от раздражения, чем от боли.

– Вам должно быть очень трудно, – огорченно сказала она.

Рыжие волнистые пряди, тонкий нос, большие серо-зеленые глаза и чуть веснушчатые щеки. Откинувшись назад, на пеструю обивку дивана, она изучала потолок и без нужды оправляла футболку. Под ее пальцами на футболке возникали и пропадали надписи, которых я не понимал. Впрочем, и рисунков тоже. Чудесное лицо, совершенно прерафаэлитское. Никакого сходства с Булатом. Я кивнул, и проклятый воротник проклятого «Каркасса» чуть не спустил мне шкуру с затылка.

– Откуда вы добирались? – Не о погоде же спрашивать…

Екатерина взглянула на меня. Похоже, решила, что я ее дразню.

– Тут в общем близко. Ма попросила встретить вас до стопа. Но по полной. Без симсима. – Опять жаргон. Или не жаргон? Непонятно в любом случае. Ах да – они сейчас так называют ПИКи. Параинтеллектуальные концентраты.

– У меня была филдо, – добавила она. – Адеква, я не знаю, чего они меня метнули. Симсим свел бы не хуже.

– Ты уверена? Они же примитивные.

Девочка отмахнулась:

– Адеква. Цельно. Многие не сканят вообще.

Я заинтересовался. Почти тридцать лет назад, в середине двадцатых годов, ПИКи выглядели наподобие любительских аниме и казались безобидными игрушками, способными создать вокруг несложную игровую площадку. Но в Поясе Радуги я – и не я один – первым делом отказался именно от них.

– И тактильно, и одорологически? – спросил я, за что мгновенно был удостоен взгляда хулигана, повстречавшего столетнего дауна.

– А, конечно, – поспешно кивнула она. – У вас же симсимы под запретом?

– У нас они просто никому не нужны. Мы заняты реальными вещами.

– Строите новые звездники? Видела в тру. Это… «Королев», «Браун» и этот, ну, к Барнарду… Такие здоровенные надраенные груши. Не лепит, совсем. Я родилась через одиннадцать лет.

То есть, ей двадцать два. Диэйджеры у них неплохие. Пробник Барнарда вернется через семьдесят лет. Она будет стоять в таком же «Каркасс-ОНе» для пенсионеров и миопатов – или получше, ведь прогресс не стоит на месте.

– Ничего, если я спрошу, сколько вам? Вы прямо как эти звездники, такой же блестящий и мощный… – Она засмеялась.

– Это экзоскелет блестящий. И мощный. Я-то провел полжизни в невесомости и на тренажерах. Мне девяносто семь. Исполнившихся.

– Но вы совсем не тянете на столько!.. – Девочка и в самом деле была удивлена.

– Благодарю, дитя. Побочный эффект невесомости, да и врачи у нас отличные. Геноинструментарий шестого поколения. В наших перелетах без этого никак.

Она почему-то погрустнела и снова уставилась в окно. Тему следовало сменить.

– Раньше зимой тут бывало холодно – нашелся я. – Помню даже снег.

Не удержавшись, девочка фыркнула.

– Фейк, – сказала она. – Здесь-то?

– Здесь. Европе удалось сохранить кое-какую чистоту, но успеть за переменой климата уже не получилось.

– Я жила в таком симсиме, – ответила она. – Папа хотел. Но я выключилась, потому что никакой адеквы. Снег на всем – понец, прямо понец…

Мне удалось не сказать, что разницу можно было бы понять, если бы пожить там, где это взаправду. Может, теперь они у них действительно сверхточные.

Мы сидели и разговаривали всю дорогу до вокзала, как могут лишь попутчики. Собственно, так оно и было. Послезавтра меня здесь не будет, и я сюда никогда больше не вернусь, разве что в маленьком герметическом сосуде. «Зовите меня Катя», – сказала она. «Зови меня дядя Родион», – ответил я. На остановке Ярлык с оранжевой транспортной биотату на скуле считал наши кожные индексы для подтверждения класса проезда. Можно было бы погордиться своим участием в его создании, но с годами получалось все хуже. Почти не получалось.

Замок в незапамятные времена был построен путешественником, вернувшимся живым из Северной Африки. Огромная каменная груда, расползшаяся на бессмысленно огромную площадь. Содержал он его без Ярлыков. Кто-то из его потомков, не то замаливая грехи, не то в филантропических целях пристроил для бездомных большой корпус, такой же уродливый, но с хорошими кондиционерами и фильтрами, отличными ионообменниками для воды и, что в моем случае более важно, с кучей удобств для инвалидов. Интересно, за сколько они вернули бы мне земную форму? Наверное, быстро и, возможно, даже бесплатно – в зачет былых заслуг.

Технически «Каркасс-ОН» способен взять любую лестницу, но мало кто рискнул бы, да еще при неполной настройке. Нет, лифты и пандусы надежнее.

Номер был стандартным. Правда, одеяло положили с компенсатором, ведь мне и натуральное пуховое было сейчас тяжело, и постель тоже с поддувом, а так – любой отель в любом месте от Томска до Танганьики.

Брату – вернее, в его дом, – я звонить не стал. Им известно, что я приземлился, «Каркасс-ОН» передает им мою телеметрию, так как юридически они несут за меня всю ответственность. Но вот доктору Кнафель я позвонил. «Каркасс-ОН» шлет данные и на спутник, а уж оттуда его считывает комп Натальи и предупреждает об отклонениях. Верю, что она их уже насчитала три месячных нормы и едва удерживается, чтоб не вломить мне по полной.

Наталья появляется – «Каркасс» развернул оптогазовый экран.

– Ну как там подготовка к харакири? – язвительно спрашивает она.

Разговор будет с трехсекундным опозданием: до «Радуги» неблизко даже световому пучку.

– Натико, не ускоряйся. Булат – последний из моей семьи. Похороны матери и сестры я пропустил, и уж его я провожу любой ценой. Даже если тут же отправлюсь вдогонку.

– Ты свой скимон видишь? Мы можем не успеть забрать тебя в случае чего. Да у вас к тому же черт знает что творится! Будто специально тебя дожидались. Северная Африка солдатней просто кишит, Египет, Турция, эта, как ее, бывшая Грузия, да и весь их Кавказ…

– Наташа, Наташа!.. А где психологическая поддержка пациента?

Три секунды тянулись целый час. В горле пересохло. Я попытался напиться, но очень удачно раздавил стакан с водой пальцами «Каркасса». Пришлось глотнуть из его системы. Тьфу.