Олаф Локнит - Берег Проклятых

Увидев, что труп Кисо растаял в солнечном жаре без остатка, а девушка опустила зеркало, Мораддин повернулся к ней.

— Томэо, скажи, пожалуйста, далеко ли от твоей страны Кхитай и Вендия?

— Кхитай? — От изумления у красавицы округлились глаза.— Совсем рядом. Видишь те горы на закате? Сразу за ними.

Значит, чтобы вернуться в Туран, необходимо пересечь всю Великую Империю Восхода, Вендию и Иранистан…

— Кром! — рявкнул Конан, тряхнув мечом, который по-прежнему сжимал в руке.— Мораддин, я тебя сейчас убью! Дернула же тебя нелегкая ужинать за древним алтарем!

Поразмыслив, Мораддин нахмурился.

— Там упоминались некие «пронзающие время»… Конан, тебе не кажется, что мы с тобой пополнили их ряды? — Потомок гномов обратился к Томэо: — Послушай, благородная госпожа, тебе, случаем, не известно, кто сейчас властвует над государством Туран? Повелитель Илдиз?

— Повторяю, я никогда раньше не слышала о такой стране или повелителе Илдизе,— замотала головой Томэо.— Послушайте, чужестранцы, отчего бы нам не поговорить по пути? К дому Цзи Дарума путь немалый, а нас могут преследовать. Ловите лошадей! Дохлых псов Сутари мы оставим без погребения…

Томэо даже повидавшему разные страны и обычаи Конану казалась очень необычной девушкой. Негодяи в зеленой одежде только что разделали, будто свинью на бойне, ее жениха, а она вовсе не выглядит убитой горем. Мало того, на желтоватом, как, впрочем, у всех жителей восходных стран, лице блуждает умиротворенная улыбка.

За первые несколько лиг совместного пути Конан успел рассмотреть Томэо с головы до пят и сделал вывод: здешние женщины — создания красивые и воинственные, а потому ему нравятся. Томэо была невысока ростом, лишь на голову выше коротышки Мораддина; длинные прямые волосы она завязала в узел, укрепив его тонкими и острыми полосками металла, которые вполне могли служить метательными кинжалами; в глазах, не таких узких, как у кхитайцев, а скорее миндалевидных, светились природное умение повелевать, упрямство и решительность.

Одевалась Томэо, скорее всего, по мужской моде — свободные штаны темно—вишневого цвета и нечто похожее на кафтан с широким матерчатым поясом. Ножны с мечом девушка, сняв с пояса, переместила за спину. Конан молчаливо одобрил такое решение, благо сам всегда носил клинок за спиной, не понимая воителей, таскавших мечи или сабли на перевязи у бедра.

— Она слегка напоминает Белит,— тихо сказал Конан Мораддину по-турански.— Моя шемитка тоже была немного сумасшедшей и владела оружием не хуже нас с тобой.

— Не хуже…— усмехнулся Мораддин.— Я не встречал женщин, по крайней мере в закатных странах, способных не то что меч, а самый обыкновенный кухонный нож держать так, чтобы не порезаться. Насчет Белит не знаю, а Томэо на первый взгляд еще слабовато освоила технику боя с несколькими противниками…

Девушка, услышав свое имя, обернулась.

— О чем разговор? — поинтересовалась она.— Обо мне?

— Мораддин говорит, ты плохо обучена драться с двумя или тремя нападающими,— с саркастической улыбкой перевел Конан на кхитайский слова Мораддина.— По-моему, он ошибается.

— Ерунда какая! — поморщилась Томэо.— Конечно, я пока недостаточно выучилась, но убить троих соглядатаев Сутари, погнавшихся за мной, смогла бы самостоятельно! Желтоухие шакалы!

Между прочим, трое путников сейчас направлялись в сторону, откуда пришли Конан с Мораддином. Варвар был недоволен — вместо веселого путешествия к Западной Столице пришлось повернуть кругом и ехать обратно к холмам, за которыми, как видно, находился таинственный «дом Цзи Дарума». Наверное, там жили родственники Томэо.

— Послушай.— Мораддин пришпорил коня и поравнялся с девушкой. Томэо обернулась и смерила его надменным взглядом, в котором, однако, присутствовало и любопытство.— Будь любезна, скажи пришельцу из дальней страны, кто такой Сутари? Я так понял, это человек, пославший за тобой и твоим женихом убийц?

— Долгая история,— хмуро сказала Томэо.— Однако иноземцу простительно не знать о вражде дома Тайса и клана Барата.

— В Пагане что, война? — подал голос Конан и сокрушенно добавил: — Точно, влипли…

— Моя семья,— эти слова Томэо произнесла с искренней гордостью,— не воюет с Барата, ибо воевать можно лишь с иноземцами. Тайса подняли мятеж против сумасшедшего императора Готобы и его нэйу—буджана Сутари…

— А что такое нэйу—буджан? — простодушно спросил варвар.

— Это министр, ведающий внутригосударственными делами,— опередил его спутник, открывшую было рот Томэо.— Вроде визиря при дворе туранского эмира. Понятно?

— Так! — хмыкнул варвар и почесал в затылке.— Это что же получается, друг Мораддин? Мы напали на слуг визиря, государственных стражников, перебили всех до одного, спасли жизнь мятежнице, а теперь едем вместе с ней неизвестно куда? Чешуя Сета и его змееныши! Нигде покоя нет!

— Благородная госпожа.— Мораддин снова повернулся к Томэо.— Значит, твоя семья, несомненно достойнейшая из достойных, восстала против власти нынешнего правителя страны? Мы тебя правильно поняли?

— Правильно,— кивнула девушка.— Давайте я лучше расскажу все по порядку. Вы ведь вообще ничего не знаете о Патане? А потом вы расскажете, как очутились здесь. Ты говорил про магию?

Всадники свернули с мощеного тракта на неприметную проселочную дорогу, уводящую в лесистые холмы. Варвара, изнывающего от влажной жары и жажды, лишь порадовало, что дальнейший путь будет осенен прохладной тенью огромных деревьев.

Томэо говорила обстоятельно, путая слушателей бесконечной чередой имен, названий и должностей государственных деятелей.

Суть ее длительного повествования сводилась к следующему: страна, которую называют Империей Паган, лежит почти сразу за Кхитаем, однако немного ближе к полуночи, нежели Камбуя. Как понял Конан, гордый титул «Империя» чисто символический. Размерами Паган не превосходит Бритунию или Замору, но сохранил независимость от огромного Кхитая — армиям Поднебесных Владык мешали непроходимые горы и леса на границе, а также широкий морской залив, отделявший Паган от земель Кхитая.

Издавна в Пагане правили семьи Тайса, Мориту и Барата, постоянно враждуя между собой. Лет пятьдесят назад клан Барата после долгой междоусобной войны отстранил от власти императора, выбранного семьей Тайса, и посадил на трон некоего Готобу. Готоба был неплохим правителем, но, состарившись, выжил из ума. Сейчас престарелому императору около девяноста лет. Правит вместо него и его именем нэйу—буджан Сутари, тоже выходец из семьи Барата. Мало того, что Сутари занимает посты главы Совета при императоре и начальника государственной стражи, он еще и волшебник и содержит в столице огромную магическую школу. Все боятся Сутари.