Александр Рыбалка - Разделение вод

– Если вы хотите выйти наружу, то вам придется сделать это в водолазном костюме. В мини-субмарине всего два места, и на обоих должны сидеть профессионалы. Вы хоть умеете пользоваться водолазным костюмом, или этому в СС не учили?

– Я был готов к этому, – спокойно сказал Дейч. – Пойдемте быстрее, пока Рахав не погрузил в беспамятство весь наш экипаж.

– Я выделю вам на помощь еще одного водолаза, – пообещал Шеффер.

Капитан отдал приказ, и они быстро пошли к торпедным аппаратам – выбраться из находящейся под водой субмарины можно только через торпедный люк.

Дейч испытывал странное внутреннее спокойствие. С того самого момента, как «Анэнербе» занялся поисками ангела моря, он чувствовал каким-то глубоко внутреннем чутьем, что ему придется встретиться с Рахавом один на один. И естественно, на территории «князя моря» – глубоко под водой. Поэтому один из немногих кратких отпусков Дейч провел на Балтийском побережье, тренируясь в подводном плавании.

В торпедном отсеке штурман и техник уже готовили мини-субмарину к выходу, там же лежали водолазные костюмы.

– Я хочу кое-что сказать вам… – начал Дейч.

Подводники (в том числе подошедший водолаз) с явной неприязнью глянули на его эсэсовскую форму, но капитан сказал:

– Слушайте внимательно. Сейчас штандартенфюрер объяснит вам задание.

Команда обратилась в слух, а Дейч прокашлялся и продолжил:

– Мы сейчас должны будем выбраться наружу и спилить установленной предыдущей субмариной шест. Хотя вы не видите вокруг никакого врага, я обязан предупредить вас – это задание смертельно опасно. От того, насколько быстро мы его выполним, зависит жизнь нашей подлодки, – Дейч помолчал и добавил: – Это как минимум. И самое главное – ничего не бойтесь.

Подводники ответили сардоническим смехом. Эти люди давно позабыли о том, что такое страх. Да и что было терять им теперь, когда Германия лежала в руинах, дома разрушены, семей не было или они уже погибли? Разве что собственные жизни – но много ли стоит жизнь, когда великая война проиграна?

Натянув гидрокостюмы, сначала Дейч с напарником-водолазом через торпедные люки выбрались в зеленоватую океанскую бездну, затем к ним с негромким фырканьем присоединилась субмарина. Встав на верхушку башни, Дейч сразу бросил взгляд вверх, к поверхности, куда уходил установленный в распорах люка металлических шест. Согласно местному времени, сейчас был самый разгар дня, и лучи тропического солнца должны были глубоко просвечивать океанскую воду. Однако наверху было темно. Неужели уже наступили сумерки?

Неожиданно Дейч догадался, что происходит наверху. Там собираются тучи, сливаясь в единый грозовой фронт, откуда с минуты на минуту может хлынуть ливень ослепительно белых молний. Одна из таких молний наверняка попадет в торчащий из воды металлический шест – таковы уж законы природы. И тогда Рахав, подобно гальванизированной лягушке, проснется, чтобы уничтожить Землю.

Однако сейчас все силы его полусонного сознания напряжены, чтобы вызвать грозу над поверхностью океана. Только этим можно объяснить то, что большинство обитателей подводной лодки еще не погружено в смертный сон.

Люк башни был раскрыт, крышка для удобства срезана, и валялась на самом краю. Стараясь не смотреть вниз, Дейч подплыл к люку. Шест был установлен на распорках, упиравшихся в края люка.

«Срезайте!» – сделал он рукой недвусмысленный жест мини-субмарине. Там, видимо, правильно поняли его указание. В борту подлодки-малютки открылся маленький лючок, и оттуда выглянула дисковая пила. Как видно, лодка эта предназначалась для диверсионных актов под водой.

Мини-подлодка уже совсем было приблизилась к шесту (Дейч предусмотрительно отплыл на безопасное расстояние, чтобы его не зашибло шестом), как вода над башней вновь содрогнулась… Лодку здорово тряхнуло, да так, что она перекувырнулась под водой, а потом прошла мимо шеста и поплыла вдаль, вглубь океана. Дейч вначале рассчитывал, что штурман просто потерял ориентацию в пространстве от удара, но лодка и не думала менять курса, удаляясь все дальше и дальше. Ужаснее всего выглядела почему-то не прекращающая вращения дисковая пила. Наконец лодка совершенно скрылась из виду, потерявшись во мраке океанских вод.

Оставался последний шанс. Знаками Дейч показал своему напарнику, который ошалело смотрел на то, что приключилось с мини-субмариной – надо приблизиться к шесту. Водолаз тронулся с места, но Дейч сделал отрицательный жест: «Нет, этим займусь я».

Он приблизился к шесту, снял с пояса небольшую мину с часовым механизмом и принялся крепить ее к громоотводу. Неожиданно небольшая отвертка (на поясе водолазного костюма находился набор инструментов) выскользнула из своего карманчика и полетела вниз. Дейч не удержался и глянул ей вслед…

Внизу, с огромной глубины, на него смотрели два гигантских глаза! В том, что это были именно глаза, Дейч не усомнился ни на минуту – столько им было слышано о Рахаве, князе моря, спящем в подводной башне…

Одновременно с этим в его голове раздался голос:

«Ты меня видишь?»

Голос вещал с такой силой, что если бы это было произнесено вслух, то у слушающего лопнули барабанные перепонки. Но что самое ужасное, голос говорил на древнееврейском языке, как будто знал о том, что Дейч на самом деле не немец, эсэсовец, а советский разведчик, еврей.

«Вижу», – подумал Дейч. – «Я тебя вижу, Рахав».

«И я тебя тоже. Сейчас я проснусь…»

«Зачем? Чтобы затопить всю землю?»

«А зачем вам, людям, жить? Набивать живот, размножаться? Вы, люди, огорчение Господа. Вы не хотите служить так, как мы, ангелы. Для того я и начал эту войну, чтобы меня разбудили».

«Как ты можешь начать войну, сидя здесь, в башне?»

«Хотя я и сплю, мысль моя проникает во все концы земного шара. Я внушаю людям мысли медленно, исподволь… За много лет я могу внушить свои мысли огромным массам людей. Ты ведь все равно умрешь, рано или поздно. А я бессмертен. Не мешай мне, и скоро ты будешь в раю».

Разговаривая, Дейч старался совершенно не думать о том, что делали его руки в этот момент. А он установил мину и поставил ее на минимально возможный срок. Вряд ли Рахав с такой глубины способен увидеть маленькую коробочку. Скорее всего, он читает его мысли, поэтому Дейч совершенно сосредоточился на разговоре с ангелом моря.

Над головой Дейча – где-то высоко, над самой поверхностью – заиграли яркие блики. Это началась вызванная Рахавом гроза. Сейчас любая из молний могла попасть в шест, и тогда… Дейч осознавал, что если спящий Рахав так силен, то после пробуждения для него все будет кончено в несколько секунд. Развернувшись, Дейч сильно оттолкнулся ногой от шеста и поплыл в сторону.

В эту секунду молния угодила-таки в шест. Вдоль стальной трубы мгновенно образовался как бы светящийся белым туннель. Но ток, как видно, замкнул какой-то контакт в цепи мины, отчего та взорвалась. Огненный цветок взрыва разломал шест, как карандаш, и раскидал его обломки глубоко по океанскому дну.

Потерявший сознание Дейч полетел, вращаясь, подобно выброшенной тряпичной кукле, в сторону от башни. Он не чувствовал, как его подобрал напарник-водолаз, тоже слегка контуженный взрывом, не чувствовал, как его доставили на борт «U-977»…

А лодка тем временем мчалась на максимальной скорости от страшной башни, а отойдя на порядочное расстояние, всплыла. Даже подводникам время от времени хочется увидеть солнце.

Дейч болел долго, судовой врач подозревал у него воспаление мозга. За это время капитан дал указания полностью очистить лодку от всех следов их невероятной миссии.

17 августа 1945 года подводная лодка специального назначения «U-977» вошла в аргентинскую бухту Мар-дель-Плата и сдалась властям. Но штандартенфюрера Дейча на борту уже не было – капитан Шеффер не хотел, чтобы присутствие эсэсовца компрометировало экипаж, честных военных моряков.

– Это может быть открытие мирового значения! – перегнувшись через столик, Сергей Вейцман вперил взгляд рыжеватых глаз в своего оппонента. Его собеседник, аспирант Шарон, слушал невнимательно, вяло тыкая вилкой в зеленый горошек.

Они сидели за столом в студенческом кафе Тель-авивского университета, неторопливо поглощая недорогую, но доброкачественную еду. Студенты вообще люди небогатые, и везде в студенческих кафе кормят недорого, но Вейцман, успевший поучиться в не существовавшем уже Советском Союзе, очень хорошо чувствовал разницу между тамошней и израильской пищей. А на сытый желудок хорошо строились наполеоновские планы.

– Деньги под такой проект никто не даст, – подобно Кутузову, разбил наполеоновские планы Яков Шарон. – По крайней мере в Израиле. Здесь не любят раскидываться деньгами, особенно на проекты, не имеющие к еврейской истории никакого отношения.

– А если там мы найдем золото? – и в рыжем глазу Вейцмана блеснула золотинка.