Виктор Поляков - В пасти новой войны

– До поры до времени, – поправила её Исида, – сначала они попробуют захватить крупные города, центры торговли, а потом возьмутся за остальные. Они не оставят его без внимания, но это будет после.

– В этом городе последний раз видели армию Илланы, – добавил Жесказ, – расположен ближе всех к подножию хребта. Население примерно сто тысяч человек. Я там был несколько лет назад. Премерзкое местечко, скажу я вам.

– Вы поведёте Недеров?

– А есть другие варианты? Или я лучше чем Нехет смогу командовать серой стражей? Конечно, поведу я. Но прежде мы согласуем с вами маршрут, чтобы не разминуться по дороге. Мать может решить всё и за час.

– Да, мы пойдём так, – взяв в руки фишки, Исида вместе с ним склонилась над картой.

Сиане и Нехету оставалось только наблюдать за её действиями. Ловко расставляя фигурки, указывающие места возможных стоянок, расположение сил противника и дружественные гарнизоны, и попутно объясняя серебряному возможные отклонения маршрута, хранительница наблюдала за его реакцией. Её наполняла гордость, на лице Жесказа читалось только одобрение.

23 июня 6349 года Летоисчисления.

Эра Единения Миров. Полдень.

Зона контроля ордена хранительниц. Цитадель Шекхам

Наспех возведённый на центральной площади цитадели, недалеко от разрушенной пекхотами гостиницы «Иллюзан», алтарь Тайрины смотрелся достаточно убого даже на фоне окружающих его развалин. По сути своей это была насыпь из обломков камней со столбами по периметру. Никаких изысков, никаких украшений и изваяний Богини не было и в помине, поэтому алтарь не шёл ни в какой сравнение с аналогичными культовыми сооружениями служителей, которые уже прибыли в расположение Нурима. Недалеко от его шатра они строили свой алтарь, а что он будет алтарём Тайрины можно было не сомневаться, постоянно пролетающие над лагерем кергана хранительницы заметили уже установленные статуи Богини.

Майрина придирчиво осмотрела сделанную работу, хотя точность и не была важна – Тайрина никогда не требовала соблюдать её. Гораздо более существенным было правильность исполнение ритуалов, на изучение которых хранительница потратила массу времени. Осталось только обучить круг, благо, что у неё на этот раз столь способные ученицы.

Час назад ей доложили, что пекхоты передвигают свои орудия ближе к цитадели. Гора с метким названием «цилиндр». Расстояние шесть километров на юго-запад от цитадели, высота по отношению к ней один километр. Только один путь на вершину, представляющую собой ровную и гладкую поверхность, площадью вполовину меньшую, чем площадь цитадели. Идеальное место для обстрела Шекхам, единственный недостаток – это очень крутая и извилистая тропа, сорваться с которой хаттамасу можно не прилагая никаких усилий. Но пекхотов, похоже, последний факт совершенно не настораживал. Они упрямо гнали животных наверх. Зачем? Толку от их обстрела всё равно не будет никакого – барьер отчуждения надёжно защищал Шекхам от подобной угрозы. Странные они, эти пекхоты. Ни эмоций, ни, как оказалось, логического мышления.

Майрина дотронулась до одного из столбов, опоясывавших алтарь подобно частоколу. Ни тени вибрации нитей, барьер поглощал всё, до чего не могли дотянуться камни наг. Неутешительно, для ритуала потребуется много нитей, это сильно ослабит хранительниц в случае возможного штурма. Для Эсткарха, вообще, складывалось всё не очень удачно – диадема Тайрины находилась не в хранилище. Она находилась в цитадели. Вместе со своей хранительницей. Это существенно меняло соотношение сил в предстоящей схватке за расположение Богини, хотя, возможная цена победы в предстоящем поединке могла быть очень велика.

Хранительница достала реликвию и приложила её к столбу. Безжизненный доселе камень мгновенно отозвался; вибрация оказалась столь сильна, что Майрина отдёрнула руку, словно обожглась. Действительно, диадема это очень сильный козырь против Эсткарха.

– Собери круг, начнём обучение, – сказала Майрина подошедшей хранительнице, – мы должны показать Богине, как мы чтим её.

Солнечный зайчик радостно блеснул из-под обломков, заставив её на мгновение зажмуриться. Знак?

– Достопочтенная! – она услышала крик и повернулась. К ней бежал один из ополченцев, размахивая руками. Дисциплиной они не отличались, огорчилась хранительница.

– К нам движется отряд Нурима.

– Угадаю. Без оружия и с белым штандартом? Так?

– Так! Но с ними служитель, – Майрина, как всегда, не подала виду, что удивилась.

– Один?

– Один. Они очень скоро будут рядом с воротами. Открывать?

– Откройте. Живыми они отсюда всё равно не выберутся, – ополченец побледнел, – это территория ордена, законы здесь устанавливаю я, а не император.

– Я сейчас передам, преподобная.

«Сразу вспомнил о дисциплине», – подумала хранительница. Хотя, какая может быть дисциплина среди ополченцев? Те руки, которые ещё вчера держали плуг, вынуждены сжимать копьё, а мысли подчинены страху смерти. Но не ушёл этот человек, как и многие другие, по спасительной дороге на север. И многие женщины не ушли. И знают, что их может ждать, и боятся, но остались. Не в этом ли отвага? Каждый из них по-своему герой, направленный на этот путь не силой обстоятельств, а собственной волей. Винить их за отсутствие подобающего её статусу уважения это, как минимум, вопреки её, Майрины, принципам, а сродни, скорее, тщеславию. А тщеславием в ордене не отличались никогда. Хотя, нет, когда-то давно это чувство подчиняло себе некоторых его представителей.

Створки ворот открывались с ужасным, режущим слух скрипом. Видимо, во время обстрела в их механизме была повреждена какая-то деталь, которая и издавала такой резкий звук. Едва они приоткрылись настолько, что в образовавшийся проем мог с трудом протиснуться пеший человек, скрип смолк. Сотня солдат выстроилась по краям, образовав коридор, по которому медленно продвигались посланники Нурима. Когда все из них оказались внутри цитадели, Майрина подала знак, и ворота начали закрываться. На этот раз воздух не разрывали неприятные для слуха звуки, створки с тихим шелестом встали на место и закрылись с тихим щелчком. Плиты перекрытий упали из пазов на своё место, а снизу поднялись наклонные пилоны, дополнительно укрепив плиты. Ранее сведущий в строительстве оборонительных сооружений человек сделал бы вывод, что проще сравнять с землёй все стены цитадели, чем попытаться пробить ворота. Теперь же пекхоты познакомили империю с новым типом ведения осады, поэтому подобное утверждение можно было бы воспринимать с сомнением. В ворота насчитали пять попаданий всего, а механизм был уже повреждён.

– Я, Майрина. Наместница цитадели Шекхам. Ты?

– Я скромный слуга моего солнцеликого кергана Нурима ат Туха, – его, видимо, нисколько не покоробила фамильярность хранительницы, – а это свидетели моих слов, о наместница.

Множество узоров богато вышитого халата, повседневной одежды Аргариса, переливался на солнце золотыми и серебряными нитями. Искусная работа, такое не стыдно было бы одеть даже самому Нуриму. Широкие рукава скрывали сцепленные в замок, руки говорившего. Сам посланник смотрел себе под ноги, не поднимая на неё глаз, и всем своим видом выказывая раболепие.

Его свита, или свидетели, как он сам назвал их, выглядели гораздо более бедно на его фоне и держались так же, как и сам посланник. За исключением служителя, все стояли, сгорбившись, рассматривали носки своих туфель, боясь поднять глаза. Этот злобно рассматривал окружающих его воинов, а когда перевёл взгляд на хранительницу, то она на миг решила, что он сейчас бросится на неё с одним единственным желанием растерзать, такое бешенство читалась на его лице.

– Зачем ты здесь? – хранительница задавала ему этот вопрос неспроста. Очень подозрительно было его появление. Что может предложить ей Нурим? Сдать цитадель? Он не настолько глуп, чтобы допустить такую возможность.

– Властитель хочет, чтобы вы ушли.

– Куда? – окружающих уже разбирал смех.

– Он хочет, чтобы вы оставили Шекхам, это единственный способ сохранить жизнь, – поправился говоривший.

– Это всё?

– Он просит вас подумать о родных и близких, которым вы дороги. Неужели вы хотите их слёз? Он говорит… – Майрина жестом прервала его.

– Достаточно! – затем обратилась к солдатам, – привязать их к алтарю.

Посланник поднял глаза. Нет, там не было страха, только затопивший его душу ужас. Бледный, с трясущимися руками, он выглядел жалким, неотвратимость скорой смерти подкосила его, и он упал на колени.

– Достопочтенная! Простите простого и никчёмного слугу своего повелителя, если он посмел оскорбить вас, ведь он только выполнял волю своего господина! – бился в истерике посланник, загребая пыль трясущимися от страха руками.

– Ты когда шёл сюда, знал о возможной смерти?