Джеймс Сваллоу - Омнибус: Кровавые Ангелы

— И где теперь ваш ангел, человеческая добыча? — Насмехался он.

— Здесь! — Закричал Рафен, стоя на краю кратера, молния обрамляла его потоком сине-белого света. Десантник направил Святое копье, держа его в протянутой руке. С кончика исходил густой пар от крови Несущих Слово, древко дымилось, выжигая заразу десятка трупов хаоситов, которых оно уже истребило. Малфаллакс заметил копье Телесто и издал атональный вопль. Даже близости к освященному устройству археотехнологии было достаточно, чтоб разъярить демона.

— Ты отобрал у меня шанс отомстить твоему лакею, мразь варпа, — прошипел он, — так что я отплачу тебе тем же образом. Рафен закрутил копье над головой и прыгнул, превращая себя в стрелу, нацеленную в черное, бьющееся сердце архидемона. Со скоростью атакующей панцирной змеи, Малфаллакс поднял свои лапы с когтями, чтоб защитить себя, поймав древко копья, когда оно подлетало к его груди. Вырезанный Сангвиний впился в его пальцы, но безрассудный полет Рафена завершился внезапным, встряхивающим кости рывком. Копье вырывалось вперед из хватки демона, готовое пронзить кожу мутанта, но существо упорствовало. Рафен крутанул оружием и кончик лезвия в форме капли крови поцарапал священный глаз, как клеймом выжженный на груди Малфаллакса.

Глаз Тзинча потек розовой жидкостью и лопнул словно пузырь, вызвав убийственный рев демона. Игнорируя жгучую боль в теле, Малфаллакс твердо схватил копье и встряхнул золотой шест. Еще до того как Рафен успел разжать хватку, Лорд Изменений хлопнул его в грязь. Копье Телесто ужалило его золотым огнем за его злобу и демон снова завизжал, отбрасывая святое орудие в трясину. Рафен пополз за ним, пока зверь хныкал, жалобно облизывая хрустящие останки своей руки.

Туркио возился, запихивая последний магазин в раззявленный патроноподаватель болтера, и развернул дуло на монстра. Его внимание было отвлечено Рафеном, он был развернут незащищенным боком к космодесантнику и ослепленное клеймо оставило существо без второго зрения. Там, куда попали выстрелы, раскаленные болты распустили бутоны солоноватой крови. Омертвевшая кожа отошла от желтеющих костей, которые стали хрупкими благодаря стремительной мутации и из того, что некогда было животом Рамиуса Штеля, появились кольца серого кишечника.

Малфаллакс дернулся и кинулся вперед, инстинктивно фокусирую внимание на новом источнике боли. Розовый огонь вращался вокруг раненной клешни, другая конечность подняла вопящий костяной меч, и клинок варпа опустился переливающейся дугой. Призматическое сияние было по-своему красивым явлением, с его вечно изменяющимся мерцанием и оно пригвоздило Туркио к месту своим величием, пока острое орудие не развалило казенник его болтера и не отхватило правое предплечье.

Кровавый Ангел от болевого шока отлетел назад, сакральная и освященная икона его болтера была мгновенно уничтожена и обрубок руки извергал струи кроваво-красной жидкости. Рефлекторная реакция спасла его, так как Малфаллакс попытался раскромсать его следующим нисходящим ударом когтей. Лапа оторвала наплечники Туркио и разорвала его броню почти до живота. Крепкая рука отдернула его назад. Корвус тащил Туркио за шейную защиту панциря, одновременно стреляя поверх своего спотыкающегося боевого брата в наступающего демона. Малфаллакс жевал болтерные снаряды, которые попали в его, выковыривая расплющенные вольфрамовые горбики из дыр на груди.

За его спиной возникло какое-то движение, и зверь вытянул свою удлиненную шею, чтоб посмотреть за крючковатое плечо. Рафен поднялся из грязи, держа обеими руками копье, и ударил в выставленное демоном бедро. Искрящийся клинок погрузился в плоть и вывернул ее наружу. Личинки и корчащиеся внеземные паразиты высыпались из разреза. Малфаллакс плюнул и снова обратил свое внимание на Рафен.

— Все еще живой?

— Живой, — усмехнулся Рафен и снова ударил, разрезая шкуру существа. Демон парировал выпады взмахами своего уродливого меча и пошел вперед, тяжелые копыта взбивали собравшиеся в кратере лужи. Рафен видел, как Корвус вытаскивает раненного Туркио из ямы и кивнул ему.

Зверь увидел это и захихикал.

— Ты упорный, человек, я, допуская это, но тогда собачье упрямство черта всего рода бога-трупа.

Горячее дыхание паром клубилось из его рта.

— Ты сопротивляешься изменению пути и за это ты будешь уничтожен.

Рафен налетел на него атакуя, наконечник копья исполнял сложный танец с алчущим варп-клинком, с диким ударами хлопая у ног демона. Он блокировал каждый выпад, каждый раз стараясь поймать орудие Телесто зубцами, которые покрывали режущую кромку меча. Десантник направил все свои старания в копье, позволяя тому превратиться в продолжение его рук, глядя за вершину мерцающего лезвия в форме капли и выискивая только те точки, где демон истекал кровью и ихором; но он все еще веером крутил варп-клинок, завораживающие дуги разных цветов превратились в купол безумной расцветки. Он орудовал копьем точно так, как его учили на площадках крепости-монастыря, блокируя, парируя, наступая, прыгая, взмахивая, но ничего не выходило кроме поверхностных ранений монстра. В его бронированной хватке, чистая энергия копья гудела и пульсировала внутри резного древка и золотой поперечной гарды, пульсируя мощью каждый раз, когда он резал Малфаллакса — но оно все еще не отвечало ему так, как его брату Аркио.

Был момент, на крыше разрушенного собора, после того как он сбросил тело Аркио в толпу под ним, когда Рафен думал что Святое копье было готово открыть ему своим секреты. Оно сияло в его руках, освещаю мир вокруг него. На мимолетное мгновение Рафен познал возбуждающую связь с копьем Телесто, видимо точно так же как Аркио, как и сам лорд Сангвиний во времена древней битвы с Моррогом. Но она исчезла так же быстро, как вспышка молнии в серо-стальных небесах над головой. Копье было превосходным орудием, совершенно сбалансированным и столь острым, что могло разрезать волос вдоль; но пока он не мог открыть его потаенную мощь, оно оставалось всего лишь реликвией.

Как? Он требовал ответа у самого себя.Как я могу открыть копье своей волей? Аркио изменился за гранью нормальности и сам Чистейший… Никоим образом Рафен не мог сравнивать себя с Ангельским Сувереном. Он парировал еще один дикий поток ударов от демона и один из них был слишком быстрым, чтоб увернуться от рассечения силовых кабелей на его ранце. Он почувствовал ледяной холод, когда сверхохлажденная жидкость ударила струей из его поврежденного ранца. На спине и на бедре Рафена сформировались наросты изморози, делая керамит и плассталь хрупкими.