Аарон Дембски-Боуден - Кровь Кадии

Как ни странно, но паломники все еще старались проникнуть в мир-святилище, пройти по его кафедральным городам и получить благословение святого Катура. Все попытки паломнических судов подойти к планете пресекались грозными эсминцами типа «Кобра». Такого предупреждения и открытой демонстрации могущества Империума большинству капитанов было более чем достаточно. Лишь на одном корабле паломники оказались настолько фанатичны, что попытались прорвать блокаду. Судно, представлявшее собой неуклюжую баржу, немногим крупнее грузового буксира с тремя сотнями верующих на борту, в конце концов достигло поверхности Катура. То, что не сгорело в атмосфере после атаки имперских истребителей, рухнуло в западный океан.

Инквизитор Бастиан Кай из Ордо Сепультурум поддерживал связь с главой Адептус Арбитрес по имени Баннечек все то время, пока планета оставалась под контролем Империума. Командир сил правопорядка семнадцать дней отвечал на запросы инквизитора, описывая ужасы распространившейся эпидемии и попытки его людей сохранить законность и благочестие. Каждое его слово записывалось. Записывался каждый слог монотонной и искаженной помехами речи. Эти насыщенные треском статики донесения знакомили Кая с процессом разложения и краха имперского мира.

На третий день маршал Баннечек рассказал о еретических культах, возникших в поредевших рядах сил планетарной обороны Катура, и о приверженцах культов, избежавших смерти. «Диктат Империалис» был нарушен, Имперское Кредо отвергнуто. К тому времени силы поддержания порядка на планете были почти полностью уничтожены. Настала очередь высокопоставленных чинов полиции выйти на улицу и в жестоких рейдах по тайным притонам истреблять культистов.

Несмотря на первоначальные успехи, их борьба была обречена на провал.

На шестой день в храмах по всей планете состоялись службы, но уже не во славу Императора, а с мольбой о помощи, обращенной к Разрушительным Силам. Империум утратил контроль над миром, и столица Катура, город Солтан, стала последним бастионом имперского закона. Власть приняла беспрецедентные меры, направив на кафедральные проспекты все свои силы, включая разрозненные остатки по-прежнему хранивших верность Империуму солдат планетарной обороны и остававшихся в живых представителей сил правопорядка. Перед ними стояла задача подавить выступления культистов, и решающий бой продлился четверо суток.

Утром девятого дня Баннечек доложил о своих потерях, составивших девяносто три процента личного состава. Культистов оказалось намного больше, чем предполагалось изначально. Те, у кого еще не было оружия, полученного от перебежчиков из СПО, пользовались огромным перевесом в численности. Баннечек привел как устные свидетельства, так и пикт-снимки инцидентов, когда толпы мятежников валили его людей на землю и пожирали или уничтожали из огнестрельного оружия.

Кай взглянул на очередную партию серых пиктов, переданных с поверхности планеты. Здесь посреди улицы горит броневик Арбитрес, а там орды зараженных окружили монастырь, укрывающий умирающих граждан.

Слишком много мертвых тел осталось непогребенными. И еще живые обитатели планеты расплачиваются за несостоятельность похоронных служб.

На одиннадцатый день сообщения стали отрывочными и беспорядочными. Растущие силы культистов занимали целые районы умирающих городов, и от немедленной смерти горожан спасала лишь присяга новому повелителю. Скверна Хаоса реяла над планетой, ставя под сомнение все без исключения астропатические контакты и причиняя страдания психически одаренным личностям на кораблях поддерживающей блокаду флотилии. Корабельные навигаторы, астропаты и дознаватели не один год тренировались, чтобы избежать последствий ментальных контактов с варпом, но уменьшить их мучения это не помогало. Влияние Хаоса заразило кое-кого из тех, кто не обладал психическими талантами: по кораблям прокатилась волна самоубийств и преступлений. Все поддавшиеся были быстро выявлены в ходе инквизиторских чисток, но корабль типа «Кобра» по имени «Гнев Терры» был безвозвратно потерян, когда волнения среди экипажа закончились взрывами в машинном отсеке. Три сотни душ отправились в варп, а то, что осталось от судна, огненным градом обрушилось с небес на кафедральные города.

Когда зачистка завершилась, инквизиторы отдали приказ поставить корабли на высокую орбиту. Катур стал оскверненным маяком в варпе, и близость к тлену, охватившему планету, была признана опасной для морального состояния экипажей Флота. Лишь небольшие эскадрильи истребителей посменно патрулировали небеса над планетой, сменяя друг друга. Ни один капитан не хотел рисковать своими людьми и подвергать их воздействию эманаций Архиврага, сочащихся из обреченного мира.

На семнадцатый день орда проклятых жертв эпидемии, осаждавшая штаб-квартиру Адептус Арбитрес, разрушила последние баррикады, и горстка арбитров в черных доспехах была уничтожена. Инквизитор Кай записал для Ордо Сепультурум последние слова маршала Баннечека: «Мы предстанем перед Троном и не дрогнем перед судом Императора, поскольку умираем, исполняя свой долг».

В каждом его слове инквизитор слышал влажный хрип. Маршал умирал, сплевывая сгустки зараженной крови. Напоследок он с трудом прохрипел: «Император защищает!»

По правде говоря, запись на этом не заканчивалась, но Кай стер вызванные мучительной агонией заключительные проклятия и завывания еретиков, раздававшиеся в комнате. Некоторые истории рассказывать не стоит.

В удерживающей блокаду флотилии возникли разговоры об Экстерминатусе — тотальной бомбардировке планеты с орбиты именем Императора, но подобные дискуссии быстро прекратились. Санкции на орбитальную бомбардировку никто не даст: уничтожение бесценных архитектурных памятников планеты, равно как и утрата множества священных реликвий, стало бы непростительным грехом. Использование вирусных бомб разрушило бы надежду вновь обжить планету в будущем, а кроме того, не гарантировало окончательного уничтожения заразы. Циклонические торпеды распахали бы кору планеты до тектонических плит, и о подобном святотатстве никто не смел даже подумать.

Поэтому Катуру просто позволили умереть.

Во всех мирах сектора Скарус были проведены необходимые приготовления. Разговоры о мятежах, карантине и блокадах сменились планами вторжения. Прошла не одна неделя, пока эти меры принесли свои плоды, но при всей своей медлительности неутомимое чудовище имперской государственной машины все же добивалось своего.