Гэрет Уильямс - Часть 1 : Цена альянсов.

Весь корабль снова содрогнулся от мощного удара, и Корвин едва удержался на ногах. Держать равновесие было тяжело, особенно так близко от мёртвого дракха. Ему вдруг захотелось покинуть это место как можно быстрее.

— Сэр, идите за мной. И вы тоже, прошу прощения?..

— Его зовут Г'Дан, — подсказал ей Корвин. — Он с нами.

Корвин посмотрел на нарна. Тот молился — яростно, с горечью, изрыгая отрывистые слова. Корвин немного понимал по-нарнски, и этого знания хватило ему на то, чтобы распознать мощный, всепоглощающий ужас с голосе и словах Г'Дана.

Он думал о том, кто же такие эти дракхи, если они способны пробуждать такой ужас и такую неистовую ненависть.

Охотник чуял, как Деленн истекала жизнью. Он с наслаждением ощущал этот великий отлив, и это было потрясающее, волнующее чувство. Он видел весь путь её жизни, переживал эту жизнь, глядя в её глаза.

Да, она была более чем достойна спасения, достойна вечного бессмертного бытия в его коллекции.

Ему не было никакого дела до причин, по которым землянин указал ему путь сюда. Он знал лишь, что Морден представляет собой тех, кто так долго помогал его собратьям. Информация, предоставленная ему Морденом, привела его сюда — к месту этого неповторимого события умирания Деленн. Взамен Морден просил лишь о небольшом одолжении. Это была вполне разумная цена.

Охотник за душами резко взглянул вверх и тихо зарычал. Только не это. Не сейчас, когда он так близко к цели.

Минбарцы... Бледные, бескровные, потерянные... Есть среди них те, кто достоин спасения, но их совсем немного. Одна из таких — Деленн. А этот... Охотник мог узнать, кто это такой, глядя на него сквозь глаза Деленн. Она знала его.

Воин. Гордый и благородный. Ещё один достойный. Синевал из клана Клинков Ветра.

Да, он и сам помнил его. Это он присутствовал при смерти Дукхата. Это Синевал помешал спасти его душу. А потом было ещё кое-что... во время Битвы на Рубеже...

Охотник ещё раз посмотрел на Деленн. Её жизнь сейчас висела на волоске. У него ещё будет время. Члены его ордена не убивают, чтобы добыть души — они ждут, когда смерть придёт в предначертанный момент. Но им разрешено убивать ради защиты своего дела.

Он взял своё оружие — святое оружие, которое само способно спасти душу.

И поднялся, чтобы принять на себя бешеную атаку Синевала.

Если даже Шеридан и был удивлён тем, насколько быстрым оказался корабль стрейбов, он ничем не выдал этого. "Парменион" был достаточно быстр для того, чтобы перехватить своего врага, и он сделает это. Там были двое членов его экипажа, и этим всё сказано.

Два других корабля были куда опаснее — маленькие, быстрые и мощные. В данный момент истребителям удавалось удерживать их на расстоянии, но так не могло продолжаться вечно. На них было трудно навести орудия, как если бы они были не вполне материальными объектами.

— Мы так и будем с ними балет танцевать? — рявкнул, наконец, он.

— Они всё время ускользают от нас, — с отчаянием ответил Гуэрра. — Стойте-ка... Есть один!

Орудия по левому борту "Пармениона" извергли огонь, и чужой корабль взорвался в яркой вспышке. Старфьюри кинулись врассыпную, чтобы не попасть под удар разлетающихся обломков. Шеридан мог бы поклясться, что слышал короткий вскрик в момент гибели, — уничтожения, мысленно поправил он себя, — этого корабля.

— Не удаляйтесь от стрейбов. Не позволяйте им уйти.

— А они и не пытаются, — ответил Гуэрра. — Кажется, они просто... остановились на месте.

— Мы поразили их главные двигатели?

— Да, но... о, Боже... второй корабль! Они атаковали стрейбов!

— Что?

Перед "Парменионом" уцелевший корабль дракхов повернулся и устремился к своим недавним союзникам, поливая огнём беспомощный корабль стрейбов.

— Выслать спасательные команды! — приказал Шеридан, но ему было ясно, что ничего сделать уже нельзя. Он отчаянно смотрел, как на экране корабль стрейбов взорвался под лавиной огня дракхов.

— Убейте их, — прошептал он, но вряд ли кто-то из тех, кто видел произошедшее, нуждался в подобном приказе.

Корабль дракхов отвернул от останков стрейбского корабля и устремился к "Пармениону". Он мчался вперёд, прямо в лоб крейсеру, не отклоняясь ни на йоту. Шеридану казалось, что голос самой смерти тихо шепчет у него в голове.

Один залп из передней батареи покончил с ним.

— Есть ли признаки, что кто-то выжил? — прошептал он, садясь в командирское кресло. Он дрожал крупной дрожью. Ему ещё не приходилось видеть подобного фанатичного стремления к собственной смерти.

Зачем? Зачем они поступили так? Чтобы уничтожить улики, чтобы расправиться со стрейбами, или с заложниками, или?..

— Пока ничего. Слишком много обломков, чтобы можно было что-нибудь разобрать.

Что это за новая раса? Союзники стрейбов... или враги... или?.. Так много вопросов. Опять так много вопросов.

Он повернулся и посмотрел на Литу. Её лицо было покрыто явной бледностью, глаза закрыты. Выжатая усталостью слеза скатилась по её щеке.

— Он жив, — тихо сказала она.

Лита почти полностью бездействовала во время боя. То, что коснулось её ещё в самом начале, не отпускало всё это время, и она провела долгие минуты в состоянии, близком к кататонии.

— Они оба живы.

— Мы засекли спасательную капсулу, — с восторгом воскликнул Гуэрра. — Три жизненных формы на борту. Она слегка повреждена, но вроде...

— Затаскивайте их на борт.

— Капитан, — еле слышно обратилась к нему Лита. — Что теперь?

— Теперь возвращаемся к тучанк, чтобы дать им знать о том, что мы обезопасили их судоходство, а после этого идём в Приют.

— А как быть с этой новой расой?

Шеридан повернулся к ней и увидел в её глазах ужас — точнее, странную смесь ужаса и ещё чего-то неуловимого. Это был не гнев, нет... скорее, потрясение от встречи со старым врагом, которого считали разбитым раз и навсегда.

— Нас это не касается, — ответил он. — По крайней мере, пока. Я буду очень, очень удивлён, если окажется, что это был первый и последний раз, когда мы имели дело с ними.

Кем бы они ни были.

Синевал привык к телесной боли. Даже когда он был совсем мальчишкой, он не считал её чем-то особенным. Во время битвы при Ганимеде он сломал свой головной гребень, когда его истребитель врезался в астероид. Позже ему сказали, что он был на грани жизни и смерти — он бы умер, если бы тонкая внутричерепная оболочка мозга порвалась в тот момент. Боль тогда была неописуемой, но он оставался в сознании достаточно долго, чтобы вывести то, что осталось от истребителя, из зоны гравитационного влияния астероида и удалиться от сражавшегося корабля Теней. На его гребне до сих пор был виден шрам в том месте, где он был сломан.