Гай Хейли - Гибельный клинок

— ВАААААААГГГГГХХХХХ! — взревел он и снова рассмеялся.

Вдруг гаргант встряхнуло. Сквозь открытый люк в платформе Зеленоглаз услышал, как капитан, сидевший внизу, в голове гарганта, выкрикивает приказы, и звук крепкого удара орочьей руки по орочьему же черепу. За этим последовал грохот выстрелов. Колдун, оторвавшись от своих мечтаний, открыл глаза.

Как такое было возможно? Боевая фура людишек снова двигалась, протаскивая свой избитый корпус по развалинам. Зеленоглаз увидел, как большие стрелялы в носу и борту танка открыли огонь, выкашивая множество орочьих пехотинцев. Бласт-пушка в башенке наверху спонсона, выстрелила, прожигая дыру в броне последней «убойной банки», которая сразу же замерла неподвижно.

— Что там еще?! — закричал колдун в переговорную трубу на платформе. — Остановить их! Мне нужна эта фура!

Гаргант дал залп из своих пушек и ракетных установок, выбивая воронки в земле вокруг танка. Попадания застучали по броне имперской машины, высекая искры, отбивая куски пластали. Маленькая башенка с тяжелыми стрелялами на лобовой броне разлетелась на куски, броня на одном борту смялась, но танк продолжал двигаться вперед.

Зеленоглаз перестал размышлять, когда неудержимая ярость затопила его — безумная страсть к насилию, жившая в каждом орке, необходимость разрушать и жечь, покорять и побеждать, убивать и убивать, пока не останется никого кроме орков, и отправляться на поиски новых битв.

Его могучий разум вздыбился от этой ярости, впитывая энергию прямо из нематериального царства Великого Зеленого, где Горк и Морк смеялись и аплодировали его гневу. Вокруг него бушевали молнии, испускаемые из его головы, перескакивая на огромные медные сферы на спине гарганта и усиливая его мощь. Он чувствовал разум каждого орка на планете, и каждый этот разум ярко пылал жаждой войны и насилия. И он черпал силу из них, и из орков за пределами Калидара, и за пределами системы — огромное зеленое море сверхъестественной энергии, окружавшей и защищавшей расу орков, созданной их жестоким восторгом и страстью к завоеваниям. Время замедлилось, и Зеленоглаз перестал видеть материальный мир, глядя мысленным взором и видя лишь отражение мира в сверхъестественном зеленом пламени.

Сквозь сияющую завесу искр Зеленоглаз посмотрел вниз; сила росла в нем, грозя вырваться, и скоро он не сможет сдерживать ее. Не в силах говорить, он опустил ладонь. Ладонь опускалась медленно — хотя Зеленоглаз знал, что на самом деле она движется быстро — пока не ударила по большой кнопке, включив воющую сирену — сигнал для капитана гарганта, что пора готовить к бою варп-пушку.

Зеленоглаз смеялся, чувствуя, как палуба дрожит под ногами. Внизу из пасти гарганта начал выдвигаться чудовищный язык — варп-пушка, готовая изрыгнуть ярость Горка и Морка на глупых людишек — ярость, которая текла через него.

Большая пушка в башне танка поднялась, целясь в гаргант. Зеленоглаз лишь рассмеялся. Жалкие усилия!

Пушка изрыгнула огонь, и Зеленоглаз перестал смеяться.

Что-то было не так. В картине мира перед ним, нарисованной оттенками ярко-зеленого, словно образовалась дыра, черная полоса пустоты — снаряд из имперской пушки, снаряд, которого не мог видеть его сверхъестественный взор.

Долетев до порожденного варп-энергией защитного поля гарганта, снаряд не остановился. Зеленоглаз ощутил, как странный снаряд пронзил его психощит, разрываемое поле зеленой энергии пошло волнами.

Зеленоглаз не знал этого, но его гнев был порожден страхом — страхом древней расы, вымершей миллионы лет назад, страхом, заставившим их цепляться за любые способы выживания, неважно в насколько деградировавшей форме. И этот страх охватил орочьего колдуна, когда снаряд, пробив защитное поле, врезался в броню гарганта, пробил и ее, и разорвался внутри.

Боль вспыхнула в разуме Зеленоглаза, и он потерял контроль над сверхъестественной энергией, переполнявшей его. Он попытался направить эту энергию через свой посох, заземлить ее и спасти свою голову. Энергия, хлынув из него, растеклась по гарганту. Одна из медных сфер взорвалась, и Зеленоглаз завопил, упав на колени.

На командной палубе бушевали пожары. Форкосиген отчаянно пытался включить системы пожаротушения. У Банника остались исправны одна болтерная установка и одна лазерная пушка — на разных бортах, системы дистанционного управления ими работали все хуже. Экраны на его посту сыпали искрами и шипели, большая часть авгуров не работала — и все же он продолжал стрелять.

— Выстрел лорелейным снарядом! — предупредил Радден, и «Марс Победоносный» вздрогнул от выстрела орудия главного калибра.

На экране авгура лазерной пушки Банник видел, как снаряд попал в бронированное брюхо титана, пробил броню и разорвался внутри. Из пробоины вырвалось пламя, титан содрогнулся и замер на месте. Но орудия в его голове и руках продолжали поливать танк шквальным огнем.

— Попадание в реактор! — доложил Форкосиген. — Мы теряем энергию!

— Смотрите! — закричал Эппералиант.

Попадание одного снаряда было мелочью для такой громадной машины, как титан, но лорелей в снаряде, разнесенный взрывом по внутренним отсекам титана, сделал свое дело. Молнии, сверкавшие вокруг головы гарганта, вспыхнули с неистовой силой, ударив по прицеливавшейся руке с орудиями. По всему корпусу гигантской орочьей машины заполыхал зеленый огонь. Взорвалась одна пушка, рухнула на землю орудийная башня, за ней последовал труп орка без головы. Земля задрожала, когда снаряды имперской артиллерии снова обрушились на город.

— Мегген, Банник, огонь! — воскликнул Кортейн.

Банник прицелился в большую пусковую установку с ракетами на левом плече титана, выстрел лазерной пушки попал точно в цель, и всю установку разнесло взрывом. Секунду спустя снаряд из пушки «Разрушитель» оторвал правую руку гарганта.

— Продолжать огонь! Продолжать огонь! — кричал Кортейн.

— Судя по показаниям приборов, основной психощит над шахтой улья еще держится, сэр!

— Продолжать бить по титану, пока колдун не сдохнет! — приказал Кортейн.

По ним снова ударила психоэнергия, на этот раз более слабая и не сконцентрированная с помощью машины.

— Сэр, «Люкс Император» заходит нам в тыл!

— Он сейчас может прицелиться в нас?

— Нет, сэр, слишком много развалин между нами мешают, — доложил Эппералиант.

— Аутленнер, продолжай маневрировать! — приказал Кортейн.

Орудие главного калибра и пушка «Разрушитель» быстро всадили в титан еще два снаряда. Огонь полыхнул из пробоин в его бронеплитах, и титан стал медленно крениться вперед.