Сергей Калашников - Последний полёт "Баклана"

Женщины занимались стряпнёй. Не на кухне, а в столовой, в месте, где вектор центробежной силы создавал скромное, но устойчивое тяготение. Чуть наискосок. Пахло уксусом и, почему-то ацетоном. В прозрачных пластиковых баках скапливался белесый осадок, и было его уже очень много. А мобильные манипуляторы, которых неправильно называли то роботами, то киберами, то мумиками, толкли таблетки, смешивали жидкости, растворяли, остужали, сцеживали, промывали и осушали на тряпицах горки белых кристаллов. Приточная вентиляция гнала ледяной воздух, а вытяжная удаляла его, создавая постоянный отток.

Этот "продукт" фасовался и заклеивался в бумажные стаканы, которые тут же обтягивались прочной плёнкой.

— Диоксид ацетона, — объяснила Жанна, не дожидаясь вопроса. Смотри. — Она насыпала щепотку кристаллов на тарелку и поднесла к нему огонёк зажигалки. Яркая вспышка однозначно указала на то, что у них есть порох. И его пакуют в картузы для турельных пушек. Которые зарядят вот теми самыми пакетами, где гайки, винты и шплинты перемешаны со стекляшками, разломанными брикетами прессованного мусора… да чего только не насобирали.

— По четыре выстрела на каждый ствол, — в голосе Раомины звучит гордость.

— Похоже, сможем достойно встретить одну-две ракеты, — нельзя сказать, чтобы Виру полегчало, но глубина отчаяния, поглотившего его чувства, стала чуточку меньше. — А вот для главного калибра от силы сотню болтов удастся подготовить. Потом — хоть репой стреляй.

И замер. Репы много. Конечно, саму её магнитное поле тащить не станет, но вместе с болтом — за милую душу. Вернее, не за душу, а за болт потащит, а уж он своей шляпкой "прихватит" и репку. Не для того, чтобы она увеличила его поражающую способность, а чтобы не дала в стволе болтаться и сбиваться с верного курса. Откалибровать эти снаряды трубой с заточенной кромкой — не проблема.

Только неспокойно как-то на душе при взгляде на белые кристаллики пороха. Ладно, потом додумает. Надо перекусь оформить.

— Вир! Почему у тебя такое странное имя. У него есть какое-то значение? — Жанна не прочь потарахтеть, потому что после еды нужно снова приниматься за работу, а видно, что устала.

— Это потому, что у них система учёта строилась исходя из скудости технических средств, предназначенных для хранения данных, — императрица вступила ещё до того, как парень успел набрать в грудь воздух.

— У кого это, у них? — малышка, похоже, не в курсе, кто такие подрядовые, для чего они служат и откуда берутся.

— У Емлян. Здешних аборигенов. С планеты, на которой в этой системе живут люди.

— А тогда почему их технические средства скудные? Тут ведь империя, значит, должна быть канцелярия, а в ней обязательно имеются терминалы, контроллеры баз данных и прочие записнушки.

— Емля в империи недавно, лет семьдесят. А перед этим существовала сама по себе, пока их не отыскали, — терпеливости Раомины можно позавидовать. И объясняет хорошо. Вот ей за это ещё желе. Видно же, что понравилось.

— То есть, пока наши их не нашли, они жили в пещерах, носили шкуры и высекали свои имена на каменных стенах? — даже непонятно, толи эта крохатуля вовсе даже не брюнетка, а перекрашенная блондинка, толи тянет время отдыха, задавая эдакие вопросики.

— Не совсем так. Они пробыли в отрыве от человечества не больше трёхсот лет и не успели совсем одичать, — терпеливо продолжает объяснять императрица. — Но от терминалов и запоминающих устройств пооткручивали всё, без чего они ещё как-то могли работать. Людям требовались украшения, а делать их лучше из качественных материалов, прошедших сертификацию в цивилизованных местах.

— Да, нельзя нацеплять на себя всякие дешёвые безделушки, сделанные неведомо кем, — соглашается пилотесса. — Имя мастера и его фирмы должно быть известно, и пользоваться репутацией.

— Верно, — выдержке Раомины поистине нет предела. — Только мастера, которые откручивали от устройств всякие финтифлюшки, ненароком умыкнули какую-то важную штуковину, и после этого стало невозможно ввести в память имя длиннее двух слов. А людей много, и на всех не более сотни фамилий. Оставалось придумывать неповторяющиеся имена. Поэтому в ход пошли любые сочетания букв, лишь бы их произнесение не вызывало повреждения артикуляционного комплекса.

Посмотрев на осовевшие после финальной фразы глаза девушки, Вир заключил, что баллистик провела проверку уровня интеллекта их подруги по несчастью и сделала нужные ей выводы. Что любопытно, его она тоже проверила. Если бы он бросился возражать по поводу причины деструкции старых компьютеров, был бы классифицирован, как человек без чувства юмора.

Дело в том, что вычислительно-информационные комплексы Емляне были вынуждены делать сами. На реле. С памятью на перфоленте. Отсюда — такие ограничения на имена, и многое другое. Так что существо вопроса женщина знала, просто слегка схохмила.

А завтра у них бой. Не с самого утра — успеют выспаться. Да и подготовиться следует хорошенько.

Статус капитана обеспечивает допуск в любое помещение корабля. В тир и склад стрелкового оружия — тоже. Вся эта куча грозных дальнобоек, помповок, гранатомётов — учебные. Но есть и мелкашки для стрельбы по мишеням. Вир сделал несколько выстрелов по концентрическим кругам, посмотрел на экран с изображением отметок попаданий — не разучился. Емляне — неплохие стрелки. Планета-то у них дикая.

Аккуратно извлёк из патрона пулю, на место пороха насыпал диоксида ацетона, и заткнул комочком мятой бумаги. Для первого раза достаточно. А то неспокойно как-то ему на счёт этого вещества. Ну, не слыхал он о белом порохе.

Прицелился. Страшновато.

Зажал винтовку в струбцину, что применяют для пристрелки и некоторых упражнений. Спрятался, и потянул за верёвочку, привязанную к спусковой скобе. Звук выстрела прозвучал резче, чем перед этим, а казённик винтовки оказался разрушен. Не то, что разлетелся, но металл здесь лопнул, затвор заклинило. В общем, оружие испорчено.

Позвал женщин. Они пришли в ужас, и в помещении тира воцарилось уныние. Ненадолго. В изящную головку Жанны пришла мысль, повытряхивать порох из всех, сохранившихся здесь патронов, засыпать его в картузы и стрелять из пушек. Вир поручил эту работу ей, а сам на пару с Раоминой отправился в столовую. Надо было сообразить, как поступить с грудой опасной взрывчатки, которую успели наделать. Реально опасной. Он не забыл стукнуть молотком по нескольким кристалликам на наковаленке. В общем, если бы им были нужны капсюли, тогда да. А так — фигня получилась. Выкидывать её за борт не поднялась рука.