Андрей Ливадный - Сон разума

Она не видела, как Ромель вихрем налетел на ближайший фантом, разрывая в клочья сытую структуру давно утратившего боевые навыки призрака, и это дало Лаоните еще несколько секунд форы…

Она использовала их.

Каждый миг этого запредельного напряжения вливал силы в ослабленные сущности древнего Круга, и они вдруг начали вставать, одна за другой, подчиняясь ее призыву, впитывая струящуюся вокруг энергию, они восстанавливались на глазах, в течение секунд набирая прежнюю силу, и когда Лана начала приходить в себя после инстинктивного порыва, вокруг нее стояли уже не бледные погибающие тени, а полнокровные энергетические сущности.

Они вновь преданно окружали ее, и Лана с торжеством почувствовала, что Круг восстановлен, его уже не разорвать простым ударом чуждой энергии, да это противоборство было ни к чему – хватит уже смертей, и реальных, и энергетических…

– Ромель, назад, уходим отсюда!

Толстое бронестекло не могло остановить реанимированные сущности – они выскользнули из своего узилища, осветив ярким голубым светом сумеречный зал, а призраки людей, минуту назад надвигавшиеся на них, не решились последовать за существами, которые только что казались им беспомощными и уязвимыми, а теперь вдруг превратились в осязаемую силу, которой управляла хрупкая молодая женщина…

Возвращение в мир физический было болезненным, Лана едва не погубила себя, вырвавшись из плоти, но, к счастью, все обошлось, лишь кружилась голова да звуки навалились со всех сторон, словно кто-то хотел порвать ее барабанные перепонки.

Пошатнувшись, она встала и тут же увидела Андрея, который, припав на одно колено, менял автоматный магазин, по его плечу струилась кровь, рубашка под правой лопаткой густо напиталась ею, и Лана поняла, что он ранен.

Преодолев дурноту, она взглянула на окружавшие ее сущности, но мир еще двоился в сознании, не было целостности восприятия, разум с трудом воспринимал смену ощущений…

Андрей снова открыл огонь, и она пошла к нему, все еще плохо воспринимая реальность.

Увидев Ланиту, он на миг оглянулся и, оценив обстановку, крикнул:

– Бронестекло!

Она с трудом поняла его, но лающие, отрывистые звуки одиночных выстрелов так больно били по ушам, что мир физических ощущений взял свое, – она оглянулась, увидела второе панорамное окно, за которым в фиолетовых сумерках возвышался титанический корпус крейсера, и время вновь обрело для нее прежний практический смысл…

Он долго не продержится… – стучало в висках, и тогда Лана инстинктивно позвала Ромеля.

Сущность воина тут же возникла перед ней.

– Ромель… – прерывающимся голосом произнесла Ланита, – скажи им… пусть выжгут… стекло… – Она с трудом подняла руку, указывая на овальное окно.

Когда преграда расплавилась, стекая на пол, в задымленный зал внезапно ворвалась вечерняя прохлада.

Андрей, отступая, расстреливал последний магазин, но Лана к этому моменту уже окончательно пришла в себя, и очередь, выпущенная ею, дала Кречетову возможность доковылять до опрокинутых кресел.

В зал лезли храмовники, еще немного – и они прорвутся внутрь, но Лана пока что сдерживала их…

Андрей знал, что нужно делать…

Приподняв бессознательное тело Надырова, он с усилием шагнул вперед.

В этот моменту у Ланиты кончились патроны, и на мгновение в зале стих грохот, сменившись вязкой тишиной.

Храмовники застыли в дверях, пораженные увиденным.

Незнакомец стоял посреди зала, удерживая тело Надырова с приставленным к подбородку адмирала автоматным стволом.

– Назад… – прохрипел он. – Еще шаг, и я вышибу ему мозги.

Среди ворвавшихся в зал храмовников оказались двое офицеров.

– Ну? – Кречетов окинул их мутным от боли взглядом. – Я не шучу!..

Они все равно колебались, не зная, как поступить, но в этот момент оглушенный адмирал пришел наконец в сознание.

– Делайте, что вам сказано, ублюдки, – прохрипел он, чувствуя, как ствол автомата вминает в горло его собственный кадык.

Храмовники попятились, но один из офицеров остался стоять на месте.

Ланита уже перезарядила автомат и встала рядом с Андреем, поддерживая его.

– Скажи остальным, пусть уходят внутрь корабля.

Она кивнула, передавая приказ, а Кречетов, медленно отступая к прожженному насквозь панорамному окну, крикнул:

– Вертолет, полностью укомплектованный и исправный, на эту площадку, возле крейсера. Даю пять минут на исполнение! – Он склонил голову и шепнул на ухо Надырову: – Адмирал, подтвердите… Иначе вам не увидеть Земли, клянусь…

– Исполняйте приказ! – прохрипел Надыров.

Первый Мир.

В ста километрах от горного массива.

Вертолет натужно месил лопастями прохладный ночной воздух. Установленный в открытой рампе крупнокалиберный пулемет смотрел мертвым зрачком ствола в окружающее пространство, но их никто не преследовал, лишь девять сущностей, включая Ромеля, летели вслед, не отставая от машины.

Андрей с трудом удерживал сознание. От кровопотери шумело в ушах, он плохо соображал, и оттого тяжелая машина иногда начинала рыскать из стороны в сторону.

В соседнем кресле сидел связанный адмирал. Лана, наскоро обработав раны Андрея, отвела своих бывших Учителей в хвостовую часть отсека и что-то растолковывала им.

Впереди показались смутные очертания горного плато, и Андрей начал постепенно снижаться.

У горизонта занимались первые краски наступающего рассвета, и им следовало торопиться.

Тяжелая машина пролетела вдоль обрывистой кромки безлюдного плато, потом повернула, чуть кренясь набок, и начала снижаться у подножия холма, на вершине которого темнели очертания мегалитов.

Круг замыкался…

Теперь оставалось совершить самое сложное…

Вертолет коснулся поверхности плато, взметая вокруг тучи пыли, его двигатель в последний раз взвыл и замолк, лишь лопасти продолжали некоторое время вращаться по инерции.

Сияющие сущности опускались на вершину холма у мегалитов.

– Лана, не забудьте скафандры, – оборачиваясь, напомнил Андрей.

Лицо адмирала исказила гримаса досады.

– Ты думаешь, все будет так просто, умник?

– Посмотрим… – скупо ответил Андрей, не желая обмениваться с адмиралом пустыми фразами.

Прошло еще минут двадцать, пока к центральной части святилища перенесли связанного Надырова и три скафандра, отобранных Андреем в шлюзовом отсеке крейсера «Тень Земли».