Андрей Ливадный - Башня

– Тогда ты и стал Клементием?

Минута тишины.

Лицо Клементия белое, словно мел, седые волосы, седая борода…

– Да. – Наконец раздался его глухой голос. – Я знал, что враг жив и постарается исправить допущенную оплошность. Я был слаб, истерзан чувством вины и сомнениями, но во мне еще теплилась слабая, ничтожная надежда. Перед физической смертью я видел Хранителя, – принадлежавшую Вильгельмине боевую сущность. Хранитель разил врагов, защищая спину Самуэля.

– При чем здесь он? – Нахмурившись, спросила Лана.

– Каждая сущность несла в себе не только силу, но и слепок души и разума своей Хозяйки. – Ответил Клементий.

– Но Nebel не помнит ничего, что предшествовало бы его пробуждению на полу спальни! – Воскликнула Лана.

– Да, это так. – Он склонил голову. – Но обо всем по порядку, госпожа. Я потратил шестьсот земных лет, чтобы отыскать Хранителя. К тому времени уже существовала Башня, и я привык к облику Клементия, многое узнал, приобрел опыт и силу.

– Враг все еще здесь, в астрале?

– Да, госпожа.

Словно жаром и холодом одновременно окатило рассудок.

– Продолжай.

– Я знал, что он тут, но понимал: мне в одиночку не справиться с ним. Сейчас у врага свой мир, отлично защищенный, напитанный темной энергией. Более того, мне стало известно, что извращенный безумец не оставил своих притязаний, и так же ищет Хранителя. Потому я не решился забрать его, как забрал кольцо Фригайды и некоторые другие сущности, которые мне удалось отыскать. Я лишь снял с Хранителя всю информацию, касающуюся души и разума Вильгельмины, оставив его там, где он нашел себе идеальное убежище. Именно поэтому он помнит лишь самого себя.

– Неужели в мире погибла справедливость? – Тихо прошептала Лана, обращаясь скорее к своей душе, но та лишь отозвалась болью, а на тихий вопрос ответил Клементий:

– Истинный баланс и справедливость существовали до появления людей.

Лана лишь гневно сверкнула глазами.

Так не должно быть!.. – Говорил ее взгляд.

– Ты помнишь свое детство? – Клементий вдруг обратился к Лане на "ты", по непонятной причине отбросив условности.

– Смутно.

– Андрей прав – в тебе течет кровь Вильгельмины. – Но твое рождение сопровождалось плохими явлениями. За первый год своей жизни ты пять раз болела воспалением легких. Никто не уповал, что тебе суждено выжить. Последней надеждой являлось крещение.

– Не взирая на проклятья, исходившие от моих же родных? – Невесело усмехнулась Лана. – Им не нужна была обуза…

– Да это так. Однако тебя все же крестили… Взгляни.

Лана вдруг увидела знакомую обстановку Варлаамовской церкви.

Годовалая девочка на руках седого, как лунь, священника.

Вглядевшись в черты его лица, Лана с дрожью узнала… Клементия!

От крепко державших ее рук к девочке сочилось яркое, но незримое для других людей сияние…

Душа и разум Вильгельмины перетекали в нее…

Круг замкнулся.

Все вставало на свои места.

…

– Клементий ответь мне еще на один вопрос: Почему ты пришел и стал запугивать Андрея, настаивая, чтобы мы расстались?

– Все пошло не так, как было задумано. – Клементий уже не видел смысла, что-либо скрывать. – Я рассчитывал, что ты будешь изучать мистические науки, но проживешь земную жизнь , и лишь после своей кончины, попав в астрал, познаешь истину, принять которую позволил бы твой опыт. Но ты вырвалась сюда раньше, я не учел той силы, что заключена в душе и рассудке Вильгельмины. А Андрей еще более все усугубил, своими изысканиями…

– Но это уже произошло. – Лана взглянула на Клементия и добавила: – Не смей больше вмешиваться в нашу земную жизнь.

Он лишь пожал плечами и кивнул.

Прежде чем проститься Лана обернулась, уже на пороге Башни, и произнесла:

– Спасибо тебе… Клементий.

Лана вернулась совершенно измученная.

Коротко пересказав суть произошедших событий, она едва смогла добраться с моей помощью до постели.

Той ночью я и Nebel охраняли ее тревожный сон.

Утром, проснувшись, Лана долго приходила в себя.

Мы позавтракали, стараясь говорить на отвлеченные темы. Потом она сказала, что собирается в Тоннель.

Я не протестовал. Тоннель казался мне наиболее безопасным, защищенным местом.

Конечно, Лана должна была пойти туда. Оставлять без присмотра кольцо Фригайды, которое, наверное, уже восполнило критическую нехватку энергии, было бы просто неразумно.

…

Выход в астрал в реальном времени, всегда дается труднее, чем в состоянии полусна.

Лана уже привыкла, что ее встречает легкое сопротивление, которое постепенно исчезает, по мере приближения к Тоннелю.

Так было и на этот раз. Все происходило как обычно, не предвещая грядущих событий.

Оказавшись в своем мире, Лана направилась к куполообразному зданию с тремя ярусами окон, внутри которого работала энергетическая установка. Она до сих пор не смогла разобраться в ее конструкции, но путем многократных опытов узнала одно из предназначений: установка могла собирать и аккумулировать энергию.

В данный момент она питало кольцо Фригайды, истощенное за века забвения.

Отключив установку, Лана вошла под своды наполненного светом зала.

Кольцо лежало на установленной в центре помещения подставке, камень ярко сиял. 

Лана приблизилась к нему.

Заговорит ли?

Лану сейчас волновал только один вопрос, но, прежде чем задать его, она мысленно сосредоточилась и спросила:

Ты узнаешь меня? Ощущаешь?

Да… – Ответ кольца был похож на далекий шепот, хотя камень по-прежнему ярко сиял.

Лана осторожно взяла его одела на палец. Ей казалось, что так им будет проще общаться.

Ты помнишь Фригайду?

Да, госпожа. – Теперь мысленный ответ прозвучал увереннее, четче.

Как она погибла? Кто ее убил?

ВРАГ…– Сияние камня вдруг стало нестерпимым для взгляда.

Ты чувствуешь его?

Да, госпожа.

Внутри все сжалось. Лана посмотрела на камень и вдруг произнесла:

Покажи мне его!

Она думала, что кольцо, как хрустальный шар, сможет передать изображение, но в следующий миг случилось непредвиденное: Лана вдруг почувствовала мощнейший рывок, – подобное ощущение мгновенной, невыносимой перегрузки она испытывала лишь однажды, когда решилась прокатиться на "американских горках".

Слабое, бледное сравнение.