Боец с планеты Земля (СИ) - Тимофеев Владимир

Впрочем, наука на месте сейчас не стои́т. Кто знает, что там ещё навыдумывали китайцы с американцами, чтобы запудрить народу мозги до полного и окончательного опупения.

Короче, единственным доказательством инопланетности обстановки и ситуации оставался язык. Только не письменный, который нифига не понятен, а разговорный. Ведь говорил я со своими тюремщиками отнюдь не на русском… А на каком?

«Пи́джин-галакто», — всплыло внезапно в сознании.

— Тут нет моей подписи, — пробурчал я, кивая на «договор».

— А подпись и не нужна, — ухмыльнулся мохнатый. — Отпечатка большого пальца достаточно…

— Чего?! Ах, ты ж, скотина чужинская! Воспользовался моим состоянием, чтобы…

— А кроме отпечатка у нас есть и видеоподтверждение, — невозмутимо продолжил инопланетный мошенник.

В его руках появилась небольшая коробочка, и через миг прямо над ней возник виртуальный экран. С экрана на меня пялилась моя же пьяная рожа.

«Империя?! Да! Я всегда был готов служить настоящей империи, а не этим обоссанным демократиям типа… Что? Конечно! Защищать её с оружием в руках — это священный долг каждого…»

— Вот видишь, ты сам изъявил желание служить Великой Империи и сам, добровольно, поставил на контракте свой отпечаток.

«Хоббит» глумливо оскалился и повернулся к собрату:

— Рекрутинг закончен, этот последний.

— Летим на Октавию, командор?

— Да. А этого в заморозку. Пусть поостынет.

Все четверо противно заржали…

В рубке висящей на «стационаре» космической станции расположились двое. Один — рослый, плечистый, подтянутый. Военный мундир сидел на нём как влитой. Второй — явно гражданский, в мятом сером костюме, сутулый, с бегающими глазками и «лишней» растительностью на лице…

Разговор у них не то чтобы совершенно не клеился… Собеседники были, скорее, раздражены друг другом, но каждый при этом считал правым только себя.

— Послушайте, Шлупень…

— Командор Шлупень, — вкрадчиво заметил гражданский.

— Да какая разница?! Хоть маршалом обзовитесь, здесь это не имеет значения.

— Я знаю, селе́нц.

— Ну а раз знаете, так и давайте не отходить от темы.

— Я и не отхожу, селе́нц. Сейчас отхо́дите вы.

Рослый скрипнул зубами, но спорить не стал.

— Ладно. Вернёмся к теме. Сколько вы требуете за товар?

Визави почесал клочкастую бороду, потом придвинул к себе лежащий на столе бумажный листок и вывел на нём несколько цифр.

Брови военного поползли вверх.

— Да вы там совсем охренели?! Это же половина рекрутского бюджета! На что мне прикажете остальных нанимать?

— Затребуете новых ассигнований, перекинете на следующую декаду, не мне вас учить, сел бригадир, — пожал плечами «командор Шлупень». — Вы же прекрасно видите, какой у товара профиль. Да с таким профилем, не будь мы партнёрами, я бы запросил у вас втрое больше.

— Где вы их взяли, Шлупень? — хмуро бросил военный.

— Командор Шлу…

— Хватит паясничать! — рявкнул хозяин рубки.

Его эскапада впечатления на гостя не произвела.

— Ну, если вы не хотите их брать… — гражданский развёл руками и сделал вид, что собирается встать.

— Подождите. Дайте ещё раз взглянуть, — пошёл на попятную бригадир.

— Пожалуйста.

Гость щёлкнул пультом, в воздухе появился виртуальный экран.

— Помойка… помойка… помойка… — поочерёдно тыкал пальцем военный в строчки-иконки. — Так, а это что за планета?

Гражданский скривился.

— Такая дыра, вам скажу. Прямо возле барьера, её даже в общем перечне нет. Штурман-балбес напутал с поправками, вот нас туда и вынесло. Чуть было под скрут не попали.

— Перспективная? — заинтересовался партнёр.

— Не думаю, — покачал головой Шлупень. — Искин подсчитал для них индекс торговли и инвестиций. Так вот, он там на уровне «десять минус», то есть, фактически, мусорный. В Лигу запрос мы отправили, но если планета в перечне и найдётся, то только в разделе Б.

— Устойчивая двусторонняя маршрутизация невозможна? — понимающе усмехнулся военный.

— Именно так. Разрабатывать такую бессмысленно, даже в качестве рудника. Возле барьера любая звезда, любое небесное тело ведут себя непредсказуемо. Смещения, флуктуации, может и за барьер затянуть, а потом выбросит неизвестно где. Век ищи, не найдёшь.

— Но вам повезло. Вы на неё наткнулись.

— Повезло — это сильно сказано. Слава богу, что ноги из этой дыры унесли.

— Что это вы про бога вдруг вспомнили? Вы же неверующий.

— Возле барьера поверишь во что угодно, лишь бы убраться оттуда. Одного только топлива тысяч на двадцать сожгли. Хорошо хоть, что экземпляр на поверхности интересный попался. Всё-таки не с пустыми руками лететь, и то хлеб.

— Да, экземпляр неплохой, — кивнул собеседник.

— Другие тоже не хуже.

— И это верно.

— Ну… тогда по рукам?

— Ладно. Уговорили, — нехотя согласился военный. — Но всё равно, без скидки ваш договор финики не пропустят. Двадцать процентов, не меньше.

— Десять, селе́нц, — быстро ответил торговец.

Партнёр посмотрел на него, чуть прищурясь.

Шлупень оттопырил три пальца на левой руке.

«Три процента отката… на такой сумме… вместо обычных двух…»

— Договорились, — наклонил голову бригадир…

** *

«Ненавижу армию!» — эту фразу в течение последнего месяца я повторял едва ли не ежечасно.

Хотя в более широком смысле к «армии вообще» моя ненависть не относилась. В российской служилось вполне нормально, потом даже вспоминал с благодарностью. Эта же больше напоминала адскую мясорубку для несостоявшихся грешников. Все издевались над всеми, причём, так изощрённо, что вырваться из этого порочного круга не смог бы даже какой-нибудь Шварценеггер с танковым пулемётом вместо обычной винтовки.

Муштра — хуже, чем в Пруссии времён Фридриха. Наказания — суровее, чем в королевском английском флоте века эдак семнадцатого. Спесь — покруче, чем у французских герцогов и маркизов эпохи «про́клятых королей». И всё это было заполировано уголовной «романтикой» зоны усиленного режима с кумом-начальником, воровскими понятиями и крысами-стукачами.

«Безмозглая деревенщина» являлось, наверное, самым ласковым из обращений офицеров учебки к рядовому составу. Сержанты с капралами выражались не так изысканно, зато доходчиво.

— А ну, шевелись, очкодралы! — подбадривал новобранцев мастер-сержант Бамбе́р, когда мы толпой, ещё не продрав глаза после короткого сна, неслись к плацу на построение. Отставшим полагалось по пять ударов магнитной плёткой-трёххвосткой, всем остальным — кому как повезёт…

— Жду, не дождусь, когда вы, наконец, сдохнете! — напутствовал нас штаб-капрал Блюк перед выдвижением на стрельбище. — Таких говёных солдат я ещё не встречал. Даже тварюги с Канабии так не воняют…

— Вперёд, мразь! Давай, гнида! Дристуй, засранец! — раздавал пинки младший уоррент Бульдо́н, когда умотанные в хлам рекруты в полной экипировке отрабатывали дцатую в этот день высадку из десантного бота…

Плюнуть бы в рожи тем, кто на голубом глазу утверждал, что, мол, каждый контрактник настолько дорого обходится обществу, что относиться к этому дорогому ресурсу надо аккуратно и бережно, как к драгоценной вазе, которую если и стоит разбить, то лишь по действительно важному поводу.

Хрена вам во всю харю, господа социологи! На контрактников армии Великой Империи Боха́в их наниматели смотрели, как на дерьмо в сортире. Булькают, чвакают, втягивают в себя всякую гниль, а если внезапно подохнут, то и хрен с ними. Бабы других наро… эээ… торговцы из Лиги новых по всяким помойкам насобирают. Звёзд во Вселенной как грязи. Планет, населённых дебилами, готовыми умирать за похлёбку из концентрата, тоже хватает. Поэтому зачем напрягаться?