Джо Холдеман - Бесконечный мир

– Мы делали подобных животных, –он взвесил фазер на руке. – Хотя это не живое.

– Нет. Это механизм.

– Не понимаю, –он подошел к Лароссу и передал ему фазер. – Уничтожьте кого-нибудь. Не меня.

– Что?

– Одного из второй касты.

Ларосс посмотрел на фазер, затем на мага.

– Я…мы…мы не убиваем без причины.

– Это причина.

– Нет…не веская…

– Они только стражи, –Вилсон и Мур обменялись взглядами. – Они не будут уходить долго.

– Спопок, –сказал Ларосс. – Чопто опя долопжен деоплаопть? Спок – что я должен делать?

– Что это было? –транслятор, конечно, был настроен на стандартный язык.

– Отопдайопте эопто наопзаопд. Отдайте это назад.

Маг повернулся.

– Хорошо. Охрана: уничтожьте этого маленького.

Один из стражей взмахнул крыльями и подлетел к Паркер, держа копье перед собой.

– Остановите его! –закричал Вилсон. Он и Мур судорожно нащупывали свои спрятанные фазеры, стесняемые крыльями. У Парк получилось быстрее, она выхватила фазер, как только копье нацелилось на нее.

Она выстрелила, и охранник упал, словно взорвавшись изнутри пурпурной кровью. Однако брошенное копье достигло цели.

Она застонала от боли; сила удара была такова, что крепления ботинок сломались, и она пролетела несколько метров. Наконец, беспомощно повисла в воздухе, зажимая рану, из которой текла липкая полоска крови.

Мур и Вилсон отстреливались, встав спиной к спине, оглушая сначала вооруженных, а затем и остальных стражей. Затем Мур поднялся и взглянул на мага, устанавливая регулятор силы фазера на "9".

– Убийца! Он прицелился.

– Не делайте этого, Мур, –резко прервал Кирк. – Возможно, позже.

Маккой, подбежав к Тинни, уложил ее на землю. Он открыл свою сумку и ножницами быстро разрезал ее одежду.

Несомненно, болевой шок – сероватая кожа, неглубокое частое дыхание. Маккой поднес к ней медсканер.

– Плохо. Задета нижняя полая вена. Парни, вы проходили медицинский курс?

– Да, –одновременно сказали Мур и Вилсон.

– Нужно действовать быстро. Встаньте по обеим сторонам, –он вколол ей обезболивающее. – Здесь нужно сделать очень длинный надрез. Вена где-то на восемь сантиметров внутри. Вы должны держать края раны в стороне, пока я буду резать; просто осторожно отведите кожу, вот так. Это не будет слишком симпатично. – Это было уже весьма отталкивающе, красная пена заливала все вокруг, но стало куда хуже, когда Маккой выдернул копье и начал работать.

Скальпелю понадобилось около шестидесяти секунд, чтобы пробить себе дорогу сквозь слои мускулов, жира, хрящей. Отверстие, оставленное копьем, расширилось настолько, чтобы Маккой смог исцелить перерезанную вену протоплазером. Еще шестьдесят секунд, чтобы закрыть рану. К этому времени помощники Маккоя выглядели куда хуже, чем его пациент – слегка позеленевшие под красными брызгами.

- Она выживет. Но ей нельзя двигаться как минимум день.

– Я останусь с ней, –сказал Мур.

– Нет, –сказал Вилсон. – Вы быстрее, чем я – это может иметь решающее значение, если случится еще что-то. Кроме того, я по возрасту гожусь ей в отцы. Она не будет смущена, если я позабочусь о ней.

Маккой, относительно очистив свою одежду от крови, передал тряпку Вилсону. Кирк бесстрастным голосом говорил в коммуникатор, сообщая о ситуации Ухуре. Ларосс замер с фазером в руке.

– Я не понимаю, – сказал он, – он должен был быть настроен на оглушение.

Маккой подошел к останкам стража, напавшего на Паркер.

– Вы не можете этого знать. Это был фазер Тинни, не ваш. Она, наверное, не проверила настройку, или регулятор повернулся случайно, когда она двигалась, – он кивнул на тело стража. – Он вернется во мгновение ока, да?

– Я не понимаю, что значит "во мгновение ока", –ответил маг. – Его новое тело вскоре будет возбуждено, но пройдет много двадцаток дней, прежде чем он сможет приступить к своим обязанностям. Ela учатся быстрее, чем наши низшие братья, но мы должны выучить много больше, так как мы сохраняем память.

Маг замолчал.

– Поэтому вы рассердились на меня? Вы действительно никогда не возвращаетесь?

– Да, это правда! Вы едва не убили эту девочку –и она никогда не вернулась бы! – Он взглянул на мага.

– Как вы делаете эту "замену"? Клонирование, не так ли?

– Конечно, нет.

– Но вы знаете, что такое клонирование.

– Конечно. Мы клонируем многие виды растений и животных. Но это отличается от замены.

– Смотрите, –он указал на длинный белый шрам на крыле. – Эту рану я получил от ваших братьев клингонов, десять поколений назад. Мой клон, если бы мы клонировали Chatalia – не говоря уж об ela! – не имел бы этого шрама. Тем более, у него не было бы моей памяти, моей индивидуальности.

– Вы говорите о бессмертии, которое у нас считается невозможным. Я думаю, вы вводите нас в заблуждение. Или лжете нам.

– Маги не лгут.

– Это возможно, –сказал Спок. – Ни этот маг, ни Т'Лаллис не сказали ничего, что можно определить как доказуемая ложь, по крайней мере в их понимании мира.

– Я попробую объяснить. Это не значит, что мы живем вечно. Мы возвращаемся, пока мы полезны. Многим семействам было позволено умереть, когда их функции устарели. Отдельные особи умирают без замены, если их поведение показывает, что их будущая жизнь будет помехой для остальных.

– Это все равно ничего не объясняет, –сказал Маккой. – Как вы заменяете себя, если это не клонирование?

– Машина-Создатель, –маг указал на тело мертвого стража. – Вот этот, например, его имя Т'Кима. Когда я в следующий раз пойду Вниз, я скажу Машине-Создателю, что Т'Кима должен быть заменен.

– Мы посещаем Машину-Создателя каждый двадцатый день и сидим там некоторое время. Когда мы умираем, или так больны, что должны быть убиты, Машина-Создатель производит копию нас, какими мы были в прошлый раз.

– Память и все остальное, –сказал Маккой.

– Для ela, да. Ven и lan заменяются другой Машиной, которая заменяет только физическое тело. Некоторые семейства lan специализируются в обучении этих Новых.

– Мы можем увидеть эту Машину-Создателя? –спросил Спок.

– Да, здесь много машин, которые мне хотелось бы увидеть, –сказа Кирк. – Вы отведете нас туда?

– Вниз?

– Куда угодно. Вы ведь можете отвести нас туда под конвоем этих стражей, не так ли?

– Да. Но не для того, чтобы вам показывать.

Скотти равномерно распределил содержимое бутылки, один глоток через каждые сорок пять минут, и был трезв как Спок. Не то чтобы он специально хотел остаться трезвым, но он хотел произнести финальный тост в момент, когда ударит бомба.