Мария Ермакова - Тенета

Механик лукаво улыбнулся.

— Я могу подключить к биоморфору ментальное реле, которое позволит вам включать и выключать его, когда будет необходимо.

Татьяна даже привстала с места.

— Да это просто предел мечтаний! — воскликнула она. — Больше ничего и не нужно!

— Вы снова функциональны, Лу-Танни! — глазки Уиффуи довольно сощурились. — Но чтобы поддержать систему в норме после пережитого потрясения, ей следует дать отдых. Идите спать, доктор. А я ещё повожусь с вашим Лепилой!

Татьяна послушалась и отправилась в свой сектор. Когда пес и тамп заняли свои места и затихли, свет медленно угас. В наступившей темноте, скрючившись и обхватив себя за плечи, Татьяна безрезультатно пыталась уснуть. Гнал сновидения безмолвный вопрос — как? Как остановить этот ужас, широким шагом пересекавший галактику? На миг подумалось — что увидела бы она, если бы сенсорер прислал Гру-Хак, а не Тсалит. Ответ был очевиден — развороченные планеты, мёртвые небесные тела. Даже сейчас в прах превращаются тысячи живых существ, обладающие устремлениями, мечтами, желаниями. Разве может она, «существо в мягкой коже, одиноко живущее на задворках вселенной» — по словам Гру-Хака — прекратить бойню, смысл которой утерян в омуте времён? Если бы могла! Ведь и собственной жизни не жалко, лишь бы… лишь бы потемнел и в положенный срок затвердел похожий на светлую замшу панцирь маленького сатианета…

Глядя в стену неспящими глазами, она снова и снова вопрошала: «Зачем, ну зачем вы показали мне это, Тсалит? Что пытались сказать?». И вдруг подумала — несгибаемый броненоссер вовсе не хотел доказывать свою правоту в их споре о войне; не желал перетянуть Татьяну Викторовну на сторону сатианетов, представив гоков чудовищами и убийцами. Он пытался оправдаться перед ней. Пока только оправдаться. Но и это вселяло надежду.

«Вы покидаете станцию надолго, Лу-Танни!»…

Татьяна вздрогнула и проснулась. Чей шёпот разбудил её? Плеснуло лазоревым, словно чёрные веки приоткрылись, выпустив лукавый взгляд. Чреше!

Она решительно поднялась. Пожалуй, сегодня попробует подключиться к ментатронным архивам памяти Лу-Тана и узнать побольше про своего метафизического гостя.

— Я уйду на нижние уровни станции, — за завтраком сказал Уиффуи. — Потому не ищите меня — допуска туда у вас нет. Сегодня установлю оборудование, которое вы заказывали. Вечером появлюсь и доделаю биоморфор. Подумайте, доктор, могу ли я ещё чем-то помочь вам?

— Благодарю, — улыбнулась Татьяна. — Возможно, мне понадобится ответ на вопрос. Чуть позже.

Такай радостно потер короткопалые ручки.

— Это я умею, не сомневайтесь, Лу-Танни.

Слова Ту-Ропа о «чёрных такаях» не шли у неё из головы. Она искала информацию о них, но не нашла. Потому решила поинтересоваться у Уиффуи. Почему-то спросить у Ларрила Татьяна не решалась. Возможно, догадывалась, что ответом будет молчание или вежливый ответ со смыслом «Не лезь не в своё дело».

Быстро расправившись с завтраком, механик исчез в коридорах станции. К удивлению Татьяны Викторовны, Шуня последовал за ним, и такай не стал возражать. Наверное, догадывался, что любопытный тамп пробирается везде, где позволяет Управляющий Разум.

Бим проводил Хозяйку до порога операционной и улегся у дверей — он всегда ждал здесь во время виртуальных операций, если Шуня не завладевал его вниманием и не заставлял гоняться за собой.

Татьяна переместилась внутрь Икринки, устроилась поудобнее, закрыла глаза.

— Э, открывай ментатронные архивы. Для начала меня интересует… последняя встреча Лу-Тана и Чреше.

Под закрытыми веками сформировалась мерцающая пелена, которая постепенно светлела. Будто легкий укол в мозг — зрение сместилось, меняя угол, спектр, воспринимаемые пропорции. К удивлению Татьяны Викторовны в фигуре, появившейся перед глазами, словно стоящей совсем близко, она узнала… СиАйЛиона. Выходец из звёздной системы Ориона, или, как их называли в галактике сирионы, стоял совсем рядом с Лу-Таном. Именно глазами последнего Татьяна видела странную продолговатую комнату со множеством разных выступов непонятного назначения, торчащих из стен.

— Коллапсирующая цивилизация, — воскликнул СиАйЛион, нервно передвигаясь вдоль помещения.

Его движения воспринимались, как плавный полёт над полом — ног под чёрными полами длинного одеяния видно не было, и потому казалось, что сирион скользит по воздуху в нескольких сантиметрах от поверхности.

— Непостижимо уму — мгновенная цепная реакция и звёздной системы просто нет! Как и двух триллионов обитателей.

— Каковы сведения от диаспор? — послышался знакомый глуховатый голос.

— Таинственная пандемия, предшествовавшая распаду Дарка, повсеместно прекратилась. По подсчетам Ассоциации во всей галактике осталось не более нескольких десятков тысяч стайев. Выжили те, которые не общались с представителями своей расы, более того, находились друг от друга на расстоянии не менее нескольких парсек. Вы связывались со своим другом?

— С Чреше? Пытался. Если то, что вы говорите про выживших, правда — надежда остаётся. В последнем разговоре он сообщил, что направляется в Криз-зон три. Насколько я знаю, там поблизости нет ни одного стайи.

— Там поблизости, — явно передразнил СиАйЛион, — вообще никого нет! После инцидента с экипажем ганногана «Джи-Кар» доступ в зону закрыли даже научным судам. Думаете, вашему другу удалось обойти охранный периметр Ассоциации?

Лу-Тан шевельнулся, словно пожал плечами.

— Если бы они задержали его — мы бы уже знали об этом. Почему вы не любите Чреше, мой друг?

Сирион остановился прямо напротив крелла. Если при первой встрече Татьяне не удалось разглядеть его хорошенько, то сейчас она ясно видела тонкую кожу, блеском напоминавшую слюдяные пластинки, большие, чуть раскосые глаза, которым позавидовала бы любая персидская гурия, жёсткие волосы, смазанные каким-то маслянистым раствором и оттого блестевшие, которые были стянуты в тугой «фигурный» пучок на остром конце яйцеобразно вытянутого черепа.

— Я ваш друг, Лу-Тан, — жёстко сказал СиАйЛион, но в его тёмных блестящих глазах Татьяне почудилась печаль. — И я скажу вам правду — Чреше заигрался своими запретными идолами и тайными культами. Есть вещи, которые лучше не тревожить в тишине времён, есть память о событиях, которой лучше не быть вечной.

— Вы не слышали его и продолжаете не слышать! — голос старого крелла звучал сердито. Татьяна догадывалась, что спор не нов. — Именно Чреше перевёл попавшую к нему часть Кваллабры Чёрных такаев на межгалактический код и сделал доступной для нас информацию о…