Дуглас Адамс - Путеводитель вольного путешественника по Галактике

— В глубокой депрессии, — был ответ.

— Что происходит вокруг?

— Не знаю, — ответил Марвин. — Я туда не ходил.

Форд присел на корточки, передернув плечами от холода.

— Но зачем ты лежишь тут лицом в пыли?

— Это очень эффективный способ предаваться горестным раздумьям, — объяснил Марвин. — Не притворяйтесь, что хотите поговорить со мной. Я знаю, что вы меня ненавидите.

— Неправда.

— Правда. Все меня ненавидят. Так устроен мир. Стоит мне поговорить с кем-нибудь, как он тут же начинает меня ненавидеть. Даже роботы меня ненавидят. Не обращайте на меня внимания. Пойду куда-нибудь и там сгину.

Робот кое-как поднялся на ноги и встал, решительно повернувшись к Форду спиной.

— Этот корабль тоже ненавидел меня, — произнес он обреченно, махнув рукой в сторону полицейского катера.

— Этот? — спросил Форд, внезапно просветлев. — Что с ним случилось, ты не знаешь?

— Я поговорил с ним, и он возненавидел меня.

— Ты говорил с ним? — переспросил Форд. — Что значит — ты говорил с ним?

— Ничего особенного. Мне было очень скучно и грустно, поэтому я подошел и подключился к выходному порту его компьютера. Я разговаривал с его компьютером довольно долго. Я открыл ему свой взгляд на мир, — сказал Марвин.

— А он что? — спросил Форд.

— Он покончил с собой, — ответил Марвин и зашагал к «Золотому Сердцу».

Глубокой ночью «Золотое Сердце» деловито увеличивало количество световых лет, отдаляющих его от туманности Конской Головы, Зафод покоился в шезлонге под небольшой пальмой на капитанском мостике корабля, пытаясь придать своим мозгам нужную форму при помощи увесистых пангалактик-горлодеров; Форд с Триллиан сидели в уголке, обсуждая жизнь и вытекающие из нее последствия; а Артур взял с собой в постель фордов экземпляр «Путеводителя вольного путешественника по Галактике». Следовало, рассудил он, начинать знакомиться с местом, в котором ему предстояло жить.

Путеводитель открылся на странице, которая сообщала следующее:

«История подавляющего большинства цивилизаций Галактики проходит три легко различимых этапа: Розыск, Поиск и Изыск, известные также, как этап „Что“, этап „Почему“ и этап „Где“.

Например, если первый этап характеризуется вопросом „Что бы нам поесть?“, то второй — вопросом „Почему мы едим?“, а третий — „Где будем ужинать сегодня?“»

Дальше Артур не продвинулся: ожило корабельное радио.

— Эй, землянин! Как насчет перекусить? — спросил голос Зафода.

— Хм… Ну… Пожалуй, заморил бы червячка, — ответил Артур.

— Отлично! Держись крепче, — сказал Зафод, — берем курс на Ресторан у Конца Света.

Иногда, впрочем, мне начинает казаться, что перевод Власова, который можно найти в интернете, справляется с поставленной мною задачей лучше, чем мой собственный. Иногда же это ощущение проходит. К тому же, мне не удалось найти полный текст этого перевода — он заканчивается на 23 главе.

Забавно было встретить цитату из В. Пелевина (см. эпиграф к «Чапаеву и Пустоте») в столь неожиданном месте. (Прим. перев.)

Президент: полный титул «президент Имперского Галактического Правительства».

Слово «Имперское» в названии сохраняется, хотя и является анахронизмом. Наследный Император находится при смерти уже много столетий. В последние мгновения его предсмертной комы он был заключен в статическое поле, которое сохраняет его в состоянии вечной неизменности. Все его наследники давно уже мертвы, а это означает, что безо всяких драм и политических переворотов власть легко и надежно спустилась на пролет-другой по лестнице, и теперь как бы принадлежит органу, члены которого выступают как советники Императора — выборному Конгрессу Правительства, возглавляемому президентом, который избирается этим Конгрессом.

На самом же деле ничему подобному реальная власть не принадлежит.

Президент более всех является фигурой исключительно номинальной — никакой реальной властью он не обладает. Он как бы избирается правительством, но качества, которыми он должен обладать — это не умение возглавлять, а способность к спокойному хладнокровному безумию. По этой причине президент всегда является личностью противоречивой, неизменно вызывающей восторженное бешенство. Должность его заключается не в том, чтобы употреблять власть, а в том, чтобы отвлекать от нее внимание. По этим критериям Зафод Библброкс — один из самых удачных президентов, которых когда-либо удостаивалась Галактика: два года из десяти лет своего президентства он уже провел в тюрьме за мошенничество. Очень и очень немногие люди осознают, что Президент и Правительство не обладают практически никакой властью, и из этих очень и очень немногих только шестеро знают, где находится источник подлинной верховной политической власти. Большинство остальных тайно считает, что процесс принятия окончательных решений выполняется компьютерами — более дикое заблуждение трудно найти.

Настоящее имя Форда Префекта можно произнести только на одном забытом бетельгейзианском диалекте, вымершем после Великого Падения Хруня в 03758 галакт. звездн. г., которое стерло с лица Бетельгейзе-7 все древние колонии праксибетелей. Отец Форда был единственным человеком на всей планете, которому посчастливилось пережить Великое Падение Хруня благодаря невероятному стечению обстоятельств, которое сам он никогда не смог удовлетворительно объяснить. Вся эта история окутана глубокой тайной: в сущности, никто так и не узнал, что такое был этот Хрунь, и почему он решил упасть именно на Бетельгейзе-7. Отец Форда, отметая все неизбежно павшие на него подозрения, перебрался на Бетельгейзе-5, где у него и появился сын и племянник Форд, которому в память своего народа он и дал имя на древнем праксибетельском языке.

Форд так и не научился произносить свое настоящее имя. Из-за этого его отец вскоре умер от стыда, который в некоторых частях галактики еще представляет смертельную опасность. В школе одноклассники дали Форду прозвище Иккс, что с языка Бетельгейзе-5 переводится как «мальчик, который не может удовлетворительно объяснить, что такое Хрунь и почему он решил упасть именно на Бетельгейзе-7».

Здесь автор явно намекает на парадоксы, лежащие в основе квантовой теории. Я как раз недавно писал работу по этим делам и не намерен упускать возможность похвастаться своими познаниями. (Прим. перев.)