Владимир Лавров - Волд Аскер и симфония дальнего космоса

После обзорной экскурсии я завел её в редко посещаемый коридор около реакторного отсека.

– Малышка, – сказал я ей, – в это место редко кто заходит, нам надо…

Она тут же забралась на выступающий из стены кожух трубы, подняла и расставила ноги, на которых обнаружилось отсутствие нижнего белья, протянула ко мне руки, немного приоткрыла рот и запрокинула голову. Я против воли выдержал некоторую паузу, которую потратил на то, чтобы запечатлеть в памяти все детали этой картины, и договорил:

– …поговорить.

Почему-то мне представилось, как их всех поутру строят на зарядку, точь-в-точь, как нас сержант, и командуют: "А теперь приняли позу номер пять… поза номер три стано-овись!".

– Пойми, я не животное, которому главное просто вставить. Прости меня, но вы, девушки, такие красивые, я не могу не восхищаться вашими внешними формами, но для сближения надо иметь что-то общее, чтобы можно было восхищаться не только телом, но и чем-то, что ты можешь… кем ты есть…, – я понял, что запутался в словах и не могу сформулировать казавшееся таким ясным понятие. – Ты можешь больше не работать сегодня. Вот тебе мой ГМС-талон для отчёта. – Эти слова я проговорил, глядя в стену, а когда повернулся, то обнаружил, что Елена сидит на полу, закрыв лицо руками, и плачет.

– Мне говорили, что летчики избалованы женским вниманием, – послышалось сквозь рыдания, – что с ними тяжело, что они вечно хотят чего-то особенного… а у меня всегда были пятерки по обольщению… а-а… мне говорили, что наша работа тяжелая, а я так хотела быть честной работницей… передовицей… а тут такая неудача в первый же раз… а-а… – дальнейшее было невозможно разобрать сквозь рыдания.

Ну вот, и концерт пропустил, и женскую истерику надо успокаивать!

– Малышка, не плачь, я просто хотел облегчить тебе жизнь.

– Я что, совсем не привлекательная?

– Нет, ты очень красивая, и ты единственная понравилась мне в зале прилета, но…

Слёзы у неё сразу высохли. Всегда поражался способности женщин молниеносно переходить от печали к радости. Мне, чтобы рассердиться или простить кого-то, надо очень много времени.

– Правда?

– Правда. Правда, но я так не могу. Мне нужно познакомиться, поухаживать, найти какие-нибудь общие интересы…

– А какие могут быть общие интересы между мужчиной и женщиной? – чистосердечно удивилась она.

– Ну не знаю, но что-то такое, что может радовать обоих на протяжении долгого времени, и даже без секса.

– А разве такое бывает? – опять удивилась она.

– Наверно, бывает. Думаю, человек – нечто большее, чем только еда и секс.

В следующую секунду у неё начало меняться лицо. Произошло маленькое чудо. С её лица сползла глумливая гримаса пресыщенной секс – бомбы, нечто такое в духе "всё я знаю, всё видела, ничем вы меня не удивите, милые, несчастные дурачки". Под напускной гримасой обнаружилась очень милая девчонка, одна из тех, которые всегда стопроцентно сводили меня с ума.

– А ты не врёшь? – как-то по-детски доверчиво спросила она.

Я с некоторым огорчением подумал, что теперь, когда она перестала быть просто одной из ГМС-девчонок, и стала так похожа на нормального человека, я точно не смогу попользовать её. Противоречивое существо человек. Ведь не хотел же, а всё равно досада берет.

– Нет. Можешь взять мой талон и отдыхать сегодня, или найти другого парня.

– Заладил ты про свой талон! Нетушки! Ты самый странный парень из всех, которых я встречала. Я забираю тебя на весь сегодняшний вечер. Мне всегда говорили, что мужикам нужно от красивых девчонок только одного. Да и мой опыт говорил мне о том же. Только позавчера я плакала оттого, что казалось, будто жизнь кончена, а тут в первый же день встречаю человека, который говорит мне о том же, что я чувствовала сама. Оказывается, мужчина тоже может быть человеком.

– Ну, спасибо.

– Пойдем, поболтаем где-нибудь?

Самым подходящим местом оказался бар. Шумно, людно и нас никто не слышит. Я рассказал ей несколько анекдотов из жизни лётчиков. Елена безмерно удивила меня, когда выяснилось, что она пошла в гейши не из любви к сексу и не из-за повышенного ГМС, а потому, что считала, что так можно принести людям больше радости. Я встречал много разных гейш. Одни из них выбрали эту профессию потому, что любили веселые компании, другие потому, что гейшам можно заводить шторы с ламбрекенами в жилом блоке, а не только жалюзи, или потому, что жилой блок им полагается в двадцать квадратных метров, или потому, что в стандартный набор еды у них входят не только яблоки с морковкой, но и ананасы с бананами. Но такой подход я видел впервые… Мое удивление почему-то очень рассердило её.

– Да, – подтвердила она, забавно поджимая губки, – я думаю, что так смогу принести людям больше счастья и радости, чем стоя у станка. И вообще, кое-кто сейчас говорил, что пошел в космофлот для того, чтобы защищать Землю. Обычно парни идут в космофлот потому, что там больше выпивки и пенсия в сорок лет. Так что нечего смеяться! Знаешь, сколько книг я изучила, чтобы узнать все способы удовлетворения мужчины? Могу рассказать.

– Расскажи.

Она знала об этом всё, правда, теоретически. Я и не подозревал, что в этом деле может быть такая древняя, глубокая и разработанная теория. Оказалось, что эта профессия требует, кроме всего прочего, ещё и тщательного самоконтроля. Мое уважение к Елене выросло до огромной величины. Я впервые в жизни видел такого энтузиаста своего дела. Становилось понятно, почему она так бурно отреагировала на мой отказ.

Бар закрылся, и мы переместились в одну из гостевых кают. Сколько мы ни искали общих тем, так мы их и не нашли. Она любила украшать дом. Я после авиационного воспитания считал, что всё, что не приносит явной пользы на борту, только повышает взлётный вес и уменьшает дальность полёта. Елена была невероятно мила и забавна в своей искренности и открытости. Было такое ощущение, будто мы с ней давно знали друг друга, будто мы переговорили тысячи часов и теперь можем понимать друг друга даже без слов. И когда она как-то случайно оказалась в моих объятиях, то оказалось, что именно там ей самое и место.

Она действительно оказалась мастером своего дела. Ближе к утру я выкинул белый флаг и запросил пощады.

– Но я вижу, что твое тело ещё хочет, – обиженно сказала Елена.

– Это всё твой хитрый массаж. Мое тело давно за гранью выносливости.

Она тут же извлекла на свет блокнотик и попросила сделать в нем оттиск моего номерного жетона. У них с девчонками, видите ли, спор, кто больше. И талон ГМС тоже присвоила. Проклятые профи. Впрочем, в тот момент я был готов отдать ей все свои талоны.

Она удобно устроилась у меня на плече и сказала: "А ещё я знаю вот такой способ…". Какой именно способ она знает, она не смогла рассказать, потому что уснула.