Сафир (СИ) - Голованчук Василий

— Вот и считай себя негром-контрабандистом, а я не собираюсь. Живо прикажи своему бесу, чтобы он отправил мой гравитон домой так же быстро, как и притащил сюда! — резко оборвал его Крок и выпучил свои большущие ярко зеленые зрачки.

Грок пожал плечами, защелкнул панорамную крышу гравитона. По его губам прочиталось: «Мир тебе и свет», ту же фразу беззвучно прошевелил губами Крок. Машина снова воспарила и резко, словно снаряд из дула вылетела из тоннеля задним ходом, не сбрасывая скорости развернулась, преодолела звуковой барьер и поднимая столбы черной сафирской пыли улетела вдаль.

Если можно говорить об урбанистической моде или архитектуре присущей сафирианам восемнадцатого тысячелетия по атому, то они скорее предпочитали минимализм, или даже синхронизм какой-нибудь. Дома в которых жили эти люди были абсолютно прямоугольными. Они и в принципе ничем и не отличались друг от друга — одинаковые небоскребы, вытянувшиеся сосульками высоко к ярким голубым звездам темного неба. Обычные многоэтажки с идеально ровными стенами с не выделяющимися окнами. И частные домишки, но все — это обычные прямоугольники с банальными пристройками на свое усмотрение. Единственное, чем категорически различались строения, так это видом подсветки. Всю архитектурную красоту создавали именно горящие стены. Каждый уважающий себя сафирианин вкладывал всю свою уравновешенную душу в узоры подсветки фасада своего равнобедренного жилища.

По таунхаусу Крока медленно ползла бежево-песочная чешуя, создававшая визуальные объемные арки. Черт возьми, ему так нравился его дом, выделяющийся из безвкусицы целого района! Он сразу заметил еще один гравитон. И это была не машина Мары, а дорогая и ультрамощная техника.

Как же все-таки быстро работают специальные службы, они несомненно в курсе того, что он покидал территорию Альянса…

Что делать? Врать и выгораживать брата?

В конце концов, правилами Альянса на Сафире нигде не запрещается вылетать за пределы городов. Мозг Крока не мог припомнить и запрета на пересечение штатскими границ зоны резервации мутантов. Можно и соврать, потерял управление, машина не слушалась, приземлился там… А если полиграф? Говорят, что этот проклятый аппарат невозможно обмануть. В конце концов у него есть и его семья, брат братом, а дети и жена — куда ближе. Нужно вываливать как на духу, Грок должен был понимать, что не стоило так выкаблучиваться. Ох уж этот заносчивый Грок…

Бултыхая океан таких мыслей, утопая в рассуждениях Крок и не заметил, как оказался перед дверью. Пленка защитного экрана узнала хозяина жилища, и проем растворился, дав ему дорогу. Но, так робко и неуверенно он еще ни разу не заходил в собственный дом. Непривычно не было трансляции новостей сети в зале. В пустующей комнате левитировали круглые как капли белые кресла и черная прямоугольная столешница. Вся настенная подсветка была настроена на минимальное голубое освещение. В аквариуме, вмонтированном полосой во все стены не спеша плавали разноцветные рыбки. На барной стойке стоял рокс, из него вываливался густой дым. Пахло алкоголем. Определенно кто-то сильно наглый или очень уважаемый приперся в гости. Потому что для него открыли бутылку аквагина из красного сафита из резервации — безумно дорогое пойло.

Мара не могла угостить этим незнакомца, в ту же секунду сомнения и страх отмелись. Возмущенный Крок завернул на кухню, схватил нож со стола и вдруг остопорел. На него смотрела землянка.

Да, смуглая, с маленькими человеческими (для сафирианца) голубыми глазами и светлыми волосами. Курносый нос, полные губы и доброжелательная улыбка. Девушка была одета в обтягивающую ее фигуристое тело офицерскую форму Альянса. Черная приталенная юбка до колена, высокие черные сапоги, и черная кофта с неприлично глубоким для Сафира декольте.

Красотка нисколько не смутилась при виде вооруженного сафирианина. И продолжила читать этикетку бутылки, хранящейся им пятнадцать атомных лет непонятно для чего.

— Положите нож. — девушка подняла голову и посмотрела в его огромные удивленные глаза. — Я майор специальных войск, Нина Сталина.

— Крок Торин.

— А я знаю.

— Нисколько не сомневаюсь.

— Присядем, Крок?

— Где моя семья?

— Я попросила их оставить нас наедине.

— В этом доме у меня спрашивают разрешения!.. — с недоверием и одновременной ненавистью прошипел Крок.

— С ними все в полном порядке, уверяю вас, товарищ Торин.

Крок отвернулся, взял дымящийся рокс и сел в парящее кресло. Отпил глоток и выпустил настоящее облако дыма из носа и рта.

— Великолепный аквагин. — майор села напротив и закинула ногу на ногу облокотив руки на колено, сев с идеально прямой спиной.

— Вы же не пить со мной прилетели?

— А с чего вы взяли?

— Давайте ближе к делу.

— Давайте я буду выбирать темы для разговоров.

Крок откинулся на спинку и прожигая взглядом вылупился на борзую землянку. Сталина налила напиток в еще один рокс и поставила его дымиться на парящий стол вместе с бутылкой.

— Я знаю, куда вы летали. Уверена, что для вас это стало не меньшим удивлением, чем для меня. Пять лет я ждала, когда Грок выйдет с вами на связь, а когда уже и отчаялась… Раз! И вас занесло в резервацию.

— Мы толком и не поговорили.

— А мы толком и не отследили. Всего одна ошибка выдала произошедшее, вы сегодня вышли с работы с перевесом. И за вами автоматически стала наблюдать система слежения, а потом вы начали выполнять настоящие виражи, после и вовсе, еще не пойму, как, но отключили всю защиту своего гравитона и скрылись на сверхзвуке в метре от земли. На такой высоте и скорости отследить машину невозможно, думаю, догадались. Но! Как вы сумели управлять техникой без сознания?

— Оно само. — сухо и еле слышно ответил Крок. Он отхлебнул снова и выдал новую порцию густого пара. — Я не брал на работе ничего, из запрещенного.

— Да, система сработала на ваш новый коммуникатор, они теперь тоже из твердого сафита, вот рамка и подумала, что вы хотите стащить немного добра. Я уже проверила, что на входе на работу в первом секторе она уже пищала на наличие у вас такого же количества вещества.

— Госпожа Сталина…

— Называйте меня «товарищ».

— Почему?

— Долгая история, в пятнадцать тысяч лет. — девушка рассмеялась, наклонилась к стакану. Она резко застыла в позе, подняла голову к Кроку. — У вас слишком большие глаза, товарищ Торин, чтобы смотреть женщине под одежду.

Крок растерянно отвернулся. Но пришел в себя спустя мгновение и ответил.

— А у вас слишком большая грудь, чтобы носить такую откровенную одежду.

— О боже, а это чистый комплимент, спасибо. — паясничала Сталина.

— Не за что. — прорычал Крок.

Сталина нажала на сверкающий легкими разрядами браслет на левой руке. Проектор сети переключился на частный режим и посреди комнаты посыпались голубые цифры как в матрице.

— Красиво. — саркастично ответил Крок.

— Ага. Это делишки за последний десяток лет вашего младшенького братца. Не видите ничего интересного?

Крок присмотрелся. Цифры и иероглифы сыпались сверху каскадом и растворялись посреди комнаты. Ересь, ни больше ни меньше.

— Вообще не понимаю, что там, можете проверять хоть на полиграфе.

Сталина заигрывая вытянула свои полные губы уточкой и прищурилась.

— Водку пьете?

— Что?

— Спиртное такое. У меня есть, классная штука. — она снова наклонилась к нему. Крок незамедлительно отвернулся. Она не меняла позу и ждала ответа от растерянного Торина.

— Вы тут главная, что захотите, то и выпьем, у меня тоже был тяжелый день.

— Вот и хорошо.

После двух часов пьянки в зале бухая Сталина сидела уже в одной лишь серной блузке без рукавов и размахивала револьвером. На ее плечах и руках красовались красочные наколки с переплетающимися цветами, бабочками и драконами. Где-то проступал инь-янь из танцующих друг с другом китайских рыб, где-то пересекался серп с молотом. Татуировки слегка двигались, они были словно живые, совершающие круг бесконечного закольцованного действия. Для сафириан татуировка — моветон, земляне, да кто их знает, что за нравы у этих зазнавшихся прямых потомков приматов. Хотят быть ходячей хохломой, их дело. Но живые символы на коже несомненно притягивали взор Торина, — диковинка, она и на Сафире диковинка.