Наталия Ипатова - Наследство Империи

— Еще бы им не хотеть!

— Брюс, глянь-ка высоту воды, будь добр.

Мальчишка выказал очевидное желание быть добрым, немедленно, соскочил с кресла и высунулся на террасу. Ледяной мокрый ветер ударил в приоткрытую дверь, и мать поджала ноги.

— Полтора метра, мам!

Натали посмотрела на часы.

— А ведь отлив, — пробормотала она.

В этот момент завибрировал наручный комм Харальда. Повинуясь правилам хорошего тона, тот включил «громкую связь».

— С-сударь, — произнес на всю комнату заикающийся, встревоженный голос, — вы нужны нам немедленно. Как скоро вы сможете быть в штабе?

— Полчаса, — ответил Харальд. — Вы контролируете ситуацию?

— Д-да, — ответил голос с минутной заминкой. — Но нам хотелось бы иметь вас под рукой, как советника.

— Эвакуация?

— По всей видимости — неизбежна.

— Ясно. Вылетаю. Натали, эвакпакет у вас наготове?

— Да.

— Документы, карточки, ИД-браслеты?

— Только переодеться, — сказала Натали. — Я знаю инструкции.

— Кирилл, я попрошу вас остаться. Штаб Чрезвычайной Ситуации находится при космопорте. Сейчас, пока не дан сигнал эвакуации, лететь туда бессмысленно. Но как только он прозвучит... вы меня понимаете? Я надеюсь на вас.

Экс-самодержец с энтузиазмом повиновался. Он бы с радостью отдал все гены императора Улле за возможность вернуться в эту семью. Он, может, чувствовал себя больше Эстергази, чем все Эстергази вместе взятые. Сколько он себя помнил, всегда так было.

— Брюс, — вспомнил дед на пороге. — Э...

— Слушаюсь, сэр!

— Заряди-ка ты, дружок, «считак» под самое «не могу». Чтобы денька два-три тебе было чем заняться.

Кипящий рыбный суп. Подсоленный и даже с овощами. Вон как ярятся буруны вокруг кустов ивы: зелени почти и не видать, одни мокрые черные лохмотья. Брюс клялся, будто видел спины ламантинов, но Кирилл ему не поверил. Сплошное серое месиво, что сверху, что снизу, да еще глаза залило водой в первую секунду. А спины у ламантинов тоже серые, и их нипочем не отличить от перекатывающихся волн. Ламантинам, он думал, сегодня тоже несладко. Несет их, ламантинов, куда ни попадя, противу желания и всякого здравого смысла.

Волны перехлестывали через мол, и, когда вся компания покидала бунгало, доски террасы были уже по щиколотку скрыты водой. Брюс волок огромную сумку и неодобрительно зыркал в ответ на попытки ее забрать. И он, и мать переоделись в спортивные костюмы: неизвестно ведь, когда им разрешат вернуться домой. Синий с белым кантом у мальчишки и теплый цвета корицы — у Натали. На ней также была мягкая толстовка цвета ванили. Очень дорого и очень красиво. Толстовка мальчишки была светло-серой. Вдобавок на запястье у Брюса болтался стандартный ИД-браслет с именем и местом проживания родителей. Такой, объяснил он с невыразимой гримасой, надевали всем маленьким детям на случай, если им приспичит потеряться.

На Нереиде смотрят не на воду, а в небо. А в небе не было ничего утешительного. Небо расслоилось. Были в нем высокие облака, сплошной серый фон, откуда лился нескончаемый дождь, и рваные черные клочки, похожие на дым, шедшие низом со стороны океана. И еще накатывала верхом клубящаяся туча, вся в просверках молний, далеких, рокочущих чуть слышно, но грозных, как война.

«Электричество, — ошеломленно подумал Кирилл, — вода».

Натали, однако, вовсе не смотрела в сторону, откуда наступала беда. Быстрым шагом обойдя по террасе бунгало и ни усомнившись ни разу, что процессия следует за ней, как реактивный выхлоп за дюзой, она выбралась на площадку, где стоял флайер, откинула дверцу и стояла возле, ожидая, пока пассажиры загрузятся в салон. Брюс утолкался первым, вместе с сумкой.

— Э-э-э.. — начал Кирилл, — вы позволите мне вас отвезти?

Вопреки его опасениям, Натали не стала спорить, а просто нырнула, наклонив голову, на заднее сиденье. Видимо, времени действительно не было, как и на оглядывания по сторонам, и на прочие выражения благоговейного ужаса.

Сам флайер в плане представлял собой плоский треугольник. Стеклянный колпак кабины заостренным гребнем выдавался вверх. Конструкция, оптимизированная, чтобы резать встречный поток. Панель стандартная. Фирмы-проектировщики очень неохотно меняют расположение управляющих элементов: массового покупателя непривычное, как правило, отпугивает.

Репульсоры, покрытые водой, отплевались и прочихались, флайер приподнялся, сразу приняв па себя свирепый удар воздуха.

— Носом, — посоветовал сзади Брюс, — круче к ветру.

— Нам же не в океан лететь! — огрызнулся Кирилл.

— В том-то и фишка. Балансировать надо направлением.

Легко сказать. На Зиглинде испокон веку не было ураганов. Бывали, правда, снежные бури на Сив, имперской тренировочной базе, но, во-первых, та Сив осталась во многих годах позади, а во-вторых, курсантов в плохую погоду летать не выпускали. Ненавижу полеты в атмосфере!

— Держитесь за пеленг, — сказала Натали. — На нем и доедете до космопорта.

В том, чтобы держаться за пеленг, не было ничего сложного, тем паче — для военного пилота. А вот удержать плоский корпус перпендикулярно вектору гравитации посредством джойстика, рвущегося из рук... придумайте, как говорится, занятие сложнее. Тем, в салопе, тоже, по всему, приходилось несладко, мужественная семья Эстергази то и дело издавала сдавленный писк и непроизвольные восклицания. Кирилл от души надеялся, что они адресованы погоде, а не его манере вождения. Флайер, судя по всему, вообразил себя воздушным змеем и норовил задраться любым концом от каждого восходящего потока.

— Есть у этой хрр... фигни какая-нибудь автоматика? — прорычал он. Болтало так, что терялся пеленг.

— Ритм ловите, — напряженно, невыразительным голосом сказал сзади Брюс. — Три счета на восходящем, три — на нисходящем. Или не три... не, это чуять надо.

Кирилл разом вспомнил все идиомы, запрещенные в детском и женском обществе.

— Кирилл, прошу вас, — таким же невыразительным голосом попросила Натали, — пустите Брюса.

— Каким, интересно, образом?

— Спинку откиньте.

Не успел Кирилл обсудить и оспорить данное предложение, как мальчишка, просунув руку между бортом и креслом пилота, дернул рычажок, и пилот, только-только задравший проклятущему флайеру нос... между прочим, от серых волн, всплеснувших под самым брюхом... опрокинулся на спину, цедя меж зубов неприличное слово.

Ну не драться же с ними! Отстегнув ремень и опираясь на локти, он оттянулся назад, а Брюс на четвереньках ловко прополз на его место, пристегнулся и явно привычно подогнал кресло под себя. На все про все — не больше пяти секунд. Натали висела на ремне, который обхватывал ее поперек талии, и вдобавок держалась за ременную петлю над головой. Ее лицо было зеленым, но спокойным.