Анатолий Заклинский - Симбионт

— Они что-то тебе сказали? О том, что там было? — спросил Марк.

— Вы же понимаете, что я не могу об этом говорить.

— Понимаю. Что же мы только о плохом, да о плохом, — Чемберс изобразил на лице подобие улыбки, — на этом фоне совсем забыл всех поздравить с присвоением класса. Даже Перка. Собирались условно не присваивать, а теперь условно присвоили.

— Спасибо, — ответил Стоун, — я сам не ожидал.

И всё равно обстановка была не слишком радостной, что соответствовало ситуации, и вскоре все разошлись по домам. Перк и Эмма, обнявшись, посидели на диване и посмотрели несколько развлекательных блоков, после чего отправились спать.

Когда они легли в кровать, Эмма обняла его и положила голову на его грудь, а потом негромко позвала.

— Перк.

— Да. Я здесь.

— Ты ведь правда ничего не помнишь?

— Правда. Всё как будто в тумане. Вернее, в темноте.

— Но ты помнишь меня там?

— Лишь чувства. Тепло.

— Я у тебя ассоциируюсь с теплом? — ласково спросила она.

— Да, — улыбнувшись, ответил он.

— Я помню, что всё потемнело. Не знаю, выключили свет или ещё что-то, но я помню, что как будто бы ты был рядом. И я звала тебя. И ты был там, я это помню.

— Странно. И я помню, и ты помнишь. Но никто из вас не говорит, что там, в лифте, что-то произошло.

— Я это помню только потому что ты сказал. Может быть, и остальные тоже?

— Может, — Перк пожал плечом.

— Что будет теперь?

— Завтра свяжусь с отцом, узнаю, что и как насчёт другой работы.

— Я очень хочу отсюда улететь, — грустно сказала она, — подальше от этих миуки. Слышать о них не могу.

— Как я тебя понимаю.

— Мы ведь точно улетим?

— Да, — он нежно поцеловал её в макушку, — уладим все формальности и улетим. Можно пока просто так слетать куда-нибудь, если до новой работы будет время. Даже на отдых, если места найдутся.

— Правда?

— Да. Мы это заслужили, ведь так?

— Да, — ответила она и обняла его ещё крепче.

— Как вы оцениваете то, что говорит юный координатор? Он не лжёт? — спросил Ливин.

— Вы ведь провели все тесты, и всё сходится с его словами, — ответил Хайес, поднося сигарету ко рту.

— Не мог он нас обмануть?

— Вряд ли. Он чист, как слеза. Сам перепугался до смерти, — усмехнулся старик.

Хайес чиркнул своей зажигалкой и сначала помог прикурить Ливину, а потом поджёг и свою сигарету.

— Ваша гипотеза? — спросил советник.

— Не пошатнулась. Напротив — обрела новые черты.

— К примеру?

— Взрыв задел его сознание. Именно ту часть, которая формировалась в тот самый момент — память. Все функции мозга в норме, да и то, что было до этого, он помнит.

— Но как описать всё это?

— Не вяжется только ракета, но, думаю, чтобы включить её в картину, достаточно просто расширить рамки. Видимо, в той реальности могут существовать и материальные объекты. Он, сам того не зная, сделал невозможное. Ракета, очевидно, была тем, что он желал больше всего. Хотя, я почти уверен в том, что, пожелай он атомную бомбу, могла материализоваться и она. Но он хотел то, что знал, и то, что, как он считал, он мог достать. Ту самую ракетницу.

— Но миуки! — Ливин резко выдохнул дым, — почему он перенёс вас туда, зная, что это опасно?

— О, а тут у меня интересное предположение. Здесь мы отделали его тем оружием, которым он привык атаковать нас. Он нас просто недооценил. Перенос в его реальность сначала вызвал торможение — видимо, на это он и рассчитывал. Но он не ожидал, что оно пройдёт, и мы станем полноценными членами его мира. Мы с Крафтером немного выпали, но вот юноша не растерялся, за что его и надо благодарить.

— Может быть, сказать ему это всё, попытаться привлечь?

— Оно вам нужно? — скучным тоном спросил Хайес и выдержал паузу, — к тому же, я почти уверен, что хоть он и пребывает в добром здравии, из-за тех травм в той реальности он стал бесполезен. Может, только поэтому нам всем и удалось вернуться — погибли там, ожили здесь.

— Ладно. Он не в счёт — пусть живёт своей жизнью. Но ведь саму ситуацию мы не можем оставить просто так.

— Разумеется нет, — выдохнул Хайес, — не могли оставить в стороне жуков, а уж это тем более не должны.

— И каковы ваши мысли?

— Сложно определить границы, в которых способна действовать его другая реальность. Но то, что исходному, если можно так сказать, существу, не страшны сдерживающие биотоки, это, я думаю, уже сомнений не вызывает.

— Ну, если учесть, как легко оно обошло контуры, то тут вы правы.

— Но его реальность не безгранична. Либо же сам он в ней не всесилен. Именно поэтому ему когда-то были нужны миуки, и именно поэтому ему в этот раз понадобились наши машины. Точно можно сказать одно — он не может через неё получить доступ к энергии, раз послал их туда. Здесь, кстати, мне очень ярко видится рука создателя, желавшего ограничить своё творение.

— Значит, они сами его боялись?

— Ну, если можно так выразиться, то да. Они наделяли его сверхспособностями и резонно хотели застраховаться.

— Значит ли это, что сами они сильны в той реальности?

— Может быть. Если ограничения созданы ими, то это очень вероятно.

— Хорошо. Это всё детали. Скажите мне лучше вот что.

Ливин, только что затушивший сигарету, достал из кармана пачку и снова закурил. То же самое сделал и Хайес.

— Какова вероятность того, что мы сможем попасть в эту реальность?

— Ну, у нас есть три человека, которые там побывали.

— Я немного не так выразился. Речь, конечно же, шла о контролируемом переходе.

— Мне сложно судить об этом — на данном этапе я не могу даже вообразить, по какому принципу это происходило. Знаю лишь, что для человека в том виде, в котором мы существуем сейчас, он противоестественный. К сожалению, существо предусмотрительно не вело телеметрию процессов, происходящих внутри рабочей среды. Мы даже не знаем, в каком виде находились те параметры, которые мы способны контролировать, а ведь есть и другие, о которых мы даже не имеем представления. Пока что не имеем.

— Ваши предложения.

Хайес улыбнулся, выдохнув дым. Конечно, он знал, что новая исследовательская кампания уже началась, поскольку некоторые вопросы, поднимавшиеся в разговоре с советником, слишком далеко выходили за рамки расследования, которое велось на сотой базе. Само собой, новый проект существует в лучшем случае в виде грубых планов, поскольку масштаб его оказался невиданным даже по нынешним меркам. Старик очень хотел участвовать, но подозревал, что Ливин не рассматривает его кандидатуру. Стоило вести игру так, чтобы он привлёк его к участию.