Ольга Громыко - Космоолухи: до, между, после

Свидетель оживился, вскочил со стула и повел гостей на кухню, волоча за собой одеяло, — правда, трястись и заикаться так и не перестал.

— Он с-с-сидел вот тут, у х-х-холодильника… И г-г-грыз к-к-кусок ч-ч-человечины… В-в-весь в к-к-кровище…

Толстяка передернуло, и он покрепче вцепился в сползающее одеяло.

Вадим присел на корточки и посветил на пол ультрафиолетовым фонариком. Да, кровь. И возле раковины тоже, и на осколках валяющегося в ней стекла. Совсем немного, когда Алик месяц назад разбил нос, упав на детской горке, и то больше вытекло. Значит, либо накапало из киборга, либо травмы незначительные. Это немного успокоило несчастного отца, снова превратив его в собранного и злого спецагента.

— У вас в холодильнике лежала человечина? — недоверчиво уточнил Роджер.

— Н-н-нет… Т-т-только с-с-свинина, н-н-на отбивные… — Свидетель на миг заколебался, смущенный расхождением между логикой и воображением — до приезда полиции он успел убедить себя, что упырь обгладывал неоспоримо человеческую часть тела. — Н-н-наверное, с с-с-собой п-п-при-нес… ус-спел уже к-к-кого-то… т-т-того…

Вадим выдернул из видеофона одну из последних голографий Алика.

— Этот ребенок?!

Толстяк сперва ойкнул и отшатнулся, а затем часто-часто закивал головой, тряся двойным подбородком, как леразиец горловым мешком.

— Он уже м-м-многих з-з-забрал?!

— Чего?! — растерялся Вадим. — В смысле — забрал?

— К-к-как т-т-та д-д-девочка…

— Какая, к чертям собачьим, девочка?!

Свидетель с нечленораздельными подвываниями обрисовал руками нечто слабооформленное.

— Из колодца? — догадливо предположила Полина. — Такая мертвенькая и волосатая?

Толстяк утвердительно застучал зубами. Прошлогодний римейк фильма ужасов «Звонок» имел шумный успех, собрав несколько миллиардов единиц только в этом рукаве Галактики. Вадим не сумел досмотреть его даже до середины — живой малыш отжигал гораздо круче.

— Меньше надо всякой хрени на ночь смотреть! Это были самый обычный ребенок и самый обычный киборг!

— Ну-у-у… — не сдержавшись, задумчиво протянул Роджер, чем окончательно убедил злосчастного свидетеля в массовом пришествии кровавых мальчиков.

— Но он же вас не забрал, — здраво напомнила Полина, у которой тоже немного отлегло от сердца. — Просто скушал мясо и убежал!

— П-п-потому что его д-д-другие с-с-спугнули! — неожиданно уверенно заявил толстяк.

— Какие — другие? — мигом сделали охотничью стойку оба полицейских.

— А т-т-такие, с г-г-глазами! — Свидетель снова замахал руками, на этот раз имея в виду серые тени, шныряющие по квартире. Когда он пошевелился, пытаясь окончательно прийти в себя, они дружно уставились на него красными буркалами, и дальше впечатлительный толстяк снова ничего не помнил.

— Они точно пришли уже после ребенка, а не одновременно?! Может, глаза были одни, просто двоились?

Поклясться в этом свидетель не мог, но ему упорно казалось, что тени искали ребенка. Возможно, это были души его невинных жертв, как и та, над холодильником. Или верные слуги, опекающие дитя своего господина, Повелителя преисподней!

Судя по последней «версии», толстяк успел приобщиться и к свежему блокбастеру «Люцифер: возрождение».

Пока Вадим вытряхивал из свидетеля подробности визита потусторонних сил, Роджер переговорил с доктором, вкратце изложив более реалистичную версию произошедшего. Тот понимающе кивал, соглашаясь, что пациента надо лечить не от галлюцинаций, а от нервного потрясения, но непрестанно косился на кимоно и между делом вежливо, как бы между прочим попросил Сакаи назвать сегодняшнюю дату и перечислить зимние месяцы в обратном порядке.

Оцеплять дом, судя по всему, было уже поздно, а тщательно его обыскать Вадим приказал сразу после второго звонка, так что третий не замедлил последовать.

— Вадим, подойди, пожалуйста, в подвальный этаж седьмого подъезда. — Теперь тон у коллеги был мрачный и как будто даже виноватый.

— А что там такое?!

— Пока точно не знаем, но выглядит… неаппетитно.

Следователь переслал Вадиму несколько снимков, чем снова вогнал всех в предынфарктное состояние, а толстяка, тоже сдуру полезшего посмотреть, — в бесчувственное.

Программа требовала спуститься по ближайшей лестнице и срочно покинуть здание, однако Лансу эта идея не нравилась. Если бы он сам ловил другого киборга, то строил бы план перехвата как раз на этом. Назад в окно тоже не вариант, здесь они с программой были солидарны — на карнизе беглецы станут идеальной мишенью для стрелков с соседней крыши. Лифт? Их два, грузовой и пассажирский. Пока что оба стояли на месте, на третьем и пятом этажах. Ах нет, их уже разом вызвали, с первого этажа. Жильцы или киборги?

Слабое гудение спускающихся кабин стихло. Над рамкой грузового лифта внезапно загорелась надпись «Не работает». Несколько секунд спустя — и над пассажирским тоже. Все четко по программе: проверить и отрезать преследуемым объектам альтернативные пути бегства. Наверное, погнули створки, и система безопасности немедленно заблокировала кабину и вызвала лифтеров.

Ланс покрепче прижал к себе Алика, продолжающего сосредоточенно мусолить мясо, и как можно тише (иначе «пятерки» кинутся на топот, а не в квартиру с разбитым окном) помчался вверх по лестнице. На крыше должна быть парковка для флайеров, может, кто-нибудь из жильцов как раз будет прилетать-улетать или забыл чип-ключ в бардачке. Лучше бы второе, за угон наказание меньше, чем за нападение, ведь добровольно люди в свою машину чужого боевого киборга вряд ли пустят… Впрочем, Ланс готов был защищать Алика любой ценой, но парковка оказалась закрыта, на запертой двери висел плакат со сроками планового ремонта и извинением перед жильцами.

Дверь покинутой квартиры негромко заскрипела. Шагов открывшего ее человека Ланс с такого расстояния не услышал, а значит, это был не человек.

Таиться больше нет смысла: сейчас «пятерки» обыщут квартиру и с неумолимостью автоматов отправятся проверять единственный оставшийся беглецам путь. Вернее, тупик.

Ланс бережно ссадил Алика на пол, отступил до края лестничной площадки и, взяв короткий резкий старт, ударил массивную металлическую дверь ногой. Задание не невыполнимое, но близко к тому: пришлось пнуть еще четыре раза, прежде чем так и не выбитая до конца створка перекосилась настолько, что Ланс смог протиснуться в образовавшуюся щель, а затем, подхлестываемый топотом по ступенькам, просунуть в нее руку, ухватить Алика за щиколотку и втянуть восторженно взвизгнувшего ребенка к себе. Ах да, и мясо!