Вера Чиркова - Заложница. Испытание

– Пожалуй, можно передохнуть, – выбравшись на ровную седловину между двух холмов, оглянулся назад эльф и еле слышно добавил: – Спасибо.

Уатель лишь молча кивнула; она понемногу отдавала собрату энергию вовсе не ради его благодарности и не из желания привлечь к себе внимание. Хотя именно после его слов о безумии попавшего под власть стихии повелителя отчетливо осознала, как важна сейчас ее помощь для всех спутников и для попавших в неизвестную ловушку гоблинов. Вот только, похоже, тем не очень-то нравится, когда их так называют, и нужно постараться об этом не забывать.

Изор бросил вокруг изучающий взгляд, хотя и успел рассмотреть все окружающие их кусты еще по пути, и отпустил Алдера. Потом уложил Шенлию на расстеленный Ганти плащ и сообщил хозяину о своем намерении сходить на охоту и за дровами.

– Попробую поймать козла или хоть зайца, – сказал он и тут же замер, остановленный повелительным жестом вампира.

– Не нужно, – запретил Алдер, бесцеремонно шлепнувшийся рядом со сладко спящей ученицей мастера-тени, – тут поблизости владения дриад. Я намеренно привел вас на свободные земли, хотя очень далеко уйти не удалось. Поэтому воду пока искать не стоит. Сел верно сказал – Лайзрен потом и сам будет не рад, когда узнает, каких дел наворотил, но сейчас ему под горячую руку лучше не попадаться.

– А груши можно? – задумчиво произнесла Уатель и внезапно оглянулась на Селайвена.

Поймала его хмурый взгляд, в котором почудился горький упрек, и, неожиданно смутившись, покраснела и поспешила отвернуться. Она не виновата, что все так сложилось, и хотя он повинен еще меньше, но от этого жить ничуть не легче. И, наверное, правильно кричала на берегу Шенлия, чей пронзительный голос, смутно похожий на крик раненой чайки, звенел в ушах эльфийки всю дорогу, – не нужно прятать ни боль, ни правду. Нужно говорить все напрямик, нужно объяснять, и тогда, возможно, будет легче. Или хотя бы понятнее. Как выяснилось, время ничего не расставляет по своим местам, только копит обиды и наращивает на старых душевных ранах многослойные шрамы, добавляющие с каждой прожитой весной неизбывную горечь сожаления о несбывшемся.

– Лучше немного потерпеть. – В кротком голосе сородича Уатель послышался тайный намек, и девушка поспешила принять самый безразличный вид.

Не о том она думает. У них столько проблем, впереди самые трудные испытания, а ей отчего-то вспоминается прошлое. Хотя нужно честно признаться самой себе – чем старше она становится, тем чаще такое случается. Какие-то своевольные уголки сознания словно пытаются найти выход из безвыходного положения, как мышка, бегающая по дну глубокой лохани. И после таких воспоминаний с каждым разом все сильнее хочется хоть что-нибудь сломать или сбежать куда глаза глядят. Но как, оказывается, напрасно Уатель мечтала о побеге… Вот сидит она на пожелтевшей траве в совершенно незнакомом и чужом месте, а в душе ничего не изменилось и не стало ни на гран легче или понятнее.

– Сюда кто-то идет, – приподнял вдруг голову Алдер, всмотрелся в ту сторону, куда они так упорно двигались все это время, и нахмурился. – Ничего не понимаю…

– Аура очень странная, – пробормотал Селайвен, затем встревоженно оглянулся на побережье и, увидев растущие на горизонте темные тучи, раздраженно воскликнул: – Не может быть! Изор, бери своих подопечных, уходим! Уатель, добавь нам бодрости и иди за ним, я пойду последним.

Эльфийка окинула непонимающим взглядом невысокого парнишку, остановившегося, не доходя до них не менее полусотни шагов, обернулась к спутникам и досадливо фыркнула – никто из них и не подумал усомниться в праве Села командовать. Кроме нее. Но спорить сейчас, уподобляясь взбунтовавшейся от испуга гоблинке, Уатель не собиралась, решив сделать все так, как он просит, а позже, выбрав момент, потребовать объяснений. Вскочила с места, щедро бросила спутникам живительной силы и пошла впереди всех к выжидательно застывшему незнакомцу.

Он приветливо помахал рукой, развернулся и почти побежал в ту же сторону, откуда пришел, и это немного успокоило эльфийку, не находившую ничего странного в окружающем его ореоле. Вполне знакомая аура, светло-зеленая, почти такая же, как у эльфов, имеющих более насыщенный оттенок зелени. Все же они собирают один и тот же вид энергии, только дриады используют ее по-иному и создают не растения, а животных. Вот и этого наверняка они создали…

Несколько минут Уатель вела отряд, раздвигая кусты и забрасывая вперед тонкое магическое щупальце, помогавшее отыскать более удобный путь. Затем заметила, как ловко, ничуть не хуже ее самой, выбирает тропу незнакомец, и оставила эту работу ему. И постепенно, незаметно для себя, вернулась к разгадыванию отложенной на потом загадки – чему так удивился Сел, рассмотрев ауру их таинственного гостя, и почему вдруг безоговорочно решил ему поверить?

Ну, разумеется, если он внезапно решит на них напасть, все вместе они справятся с этим незнакомцем, можно даже не сомневаться. У дриад почти нет боевых заклинаний, они воюют хитростью. Создают мороки, насылают сон и дурман, а еще очарование и приворот.

О светлый лес, о чем только она думает! Какие дриады, какое очарование? Из всех дриадских созданий слабыми заклятиями наваждения и дурмана владеют только полуденницы, полнолунницы и лесовики, но у них нет своей ауры. Они не могут создавать или хранить магию, просто тянут из потоков по мере надобности, они ведь сами наполовину магические. И у них светится при рассмотрении истинным зрением все тело, но никак не ореол вокруг него. Да и не может быть никаких лесовиков в стороне от устойчивых дриадских источников, и, значит, это чей-то морок или кто-то, только пытающийся прикинуться своим.

– Это не создание дриад… – Слова замерли на губах Уатель, когда она, резко остановившись, оглянулась на идущих следом спутников.

Однако вовсе не зверская рожа огра и не встревоженное лицо мастера-тени заставили воинственную дочь эльфийского леса ошеломленно застыть, не договорив фразы, а исчезновение ее сородича. И если бы не природное чутье, позволяющее находить на сто шагов в окружности каждое живое существо, и особенно эльфов, Уатель непременно сочла бы Селайвена пропавшим. Но теперь точно знала – он почему-то отстал, и это открытие эльфийке совершенно не понравилось. Наблюдатель ведь объяснил свое решение отправить ее вперед собственной слабостью. И значит, вполне мог свалиться где-нибудь под кустом, истратив последние силы на защитные заклинания. Хотя ведущая отряд девушка и была всецело занята прокладыванием пути и решением загадок, но не могла не заметить, как Сел оставлял на тропе небольшие ловушки.

– Идите дальше сами, – торопливо бросила Уатель спутникам и скользнула мимо них туда, где ощущалась среди кустов зеленоватая теплая точка.

– Я с тобой, – тотчас заявил вампир, спрыгивая с лап Изора, и строго приказал огру: – Следуй за тем парнем и не сомневайся, мы догоним.

– Понял, – недовольно рыкнул тот, подхватил освободившейся лапой Ганти и помчался за странным проводником, мгновенно заметившим их остановку и тут же замершим на небольшом валуне.

Несколько минут огр мчался все быстрее, пытаясь догнать незнакомца, но вскоре убедился в невозможности этой затеи. Проводник неизменно держался от него на одном расстоянии. Наконец Изор разочарованно рыкнул и, сдавшись, перешел на равномерный шаг.

Уатель в этот момент так же стремительно мчалась в обратную сторону, начиная понимать по все разгорающемуся перед ней рою зеленоватых точек, какую каверзу задумал ее сородич. Раньше она порадовалась бы его находчивости, однако сейчас точно помнила, как мало оставалось у Селайвена энергии, когда они делали привал, и знала только одно средство, каким можно его пополнить быстро и наверняка. Использовать особое заклинание, весенний ритуал объединения своей ауры с растениями, лучше деревьями или кустами.

Здесь, в свободных землях, немного магии есть в каждом ростке и цветке, но, чтобы ее собрать, нужно создать общую сеть и на краткий миг словно растворить свою ауру в этих растениях. Однако ничего не дается безвозмездно, вместе с магией деревьев в тело придут и их ощущения, свиваясь из еле заметных нитей в довольно весомый жгут. Поэтому и используют это заклинание лишь весной, когда в каждой веточке бурлит сила и жажда жизни. А сейчас слияние принесет сознанию Селайвена сонное безразличие и унылую усталость, и понадобится не один день, чтобы вывести его из этого состояния. Но, как ни старайся, все равно до самой весны эльф останется неразговорчивым и угрюмым, потеряет былой интерес к своей работе и даже жизни.

Уатель на бегу сосредоточенно сортировала в уме зеленые точки, пытаясь отыскать среди них наблюдателя, и начинала понемногу паниковать, так как сделать это оказалось далеко не просто. И, к великому сожалению эльфийки, знала она об этом ритуале только с чужих слов и из книг, самой ей никогда и в голову не пришло бы сливать с кем-либо свою ауру. Всегда хватало магии густо разбросанных по родным пределам источников. Именно из-за них, да еще из-за горячих подземных вод эльфы и поселились в древние времена на западных холмах. Впрочем, и остальные старшие расы, прежде чем объявить своей собственностью подходящие им по климату пределы, вначале тщательно выбирали их из наиболее богатых энергией местностей. Долины и пустоши, не занятые никем из старших рас, назывались свободными, и там обычно селились различные создания, такие как нагарды, гоблины и кикиморы. Хотя и у них были свои любимые местечки.