Юрий Иванович - Невменяемый дипломат

– Ура! – завопила обрадованная племянница султана. – Получилось! Ты просто умница! Нет, чтобы сразу так поступить, смотри, скольких мы сокровищ лишились!

От былых гор «добрых червей» хорошо если четверть осталась. Но если как следует их выпотрошить, каждому из четверых искателей хватит на королевство или княжество. И настроение у девушек вновь скакнуло на максимально возможную высоту.

Да и удача с рукояткой подвигла их продолжить эксперименты с окружающими чудесами. Вот они и начали пробовать, естественно, больше не запуская машины уничтожения в ангаре. Одни контакты прекращали подачу света в ангар, вторые то же самое устраивали в самом помещении и в приведшей сюда галерее. Ну а после поднятия еще одной рукоятки прозрачные двери разошлись. Утопившись в стенку полностью, они опять стали закрываться и ударились о погнутую балку. После чего вновь открылись. И так продолжалось до тех пор, пока Колди к двери не приблизился. Та замерла в раскрытом состоянии. Перед продолжением эксперимента заволокли все сброшенные в галерее вещи в помещение и только тогда убрали кусок покореженного железа и отошли в сторону. На этот раз створки сомкнулись полностью. Но как только человек оказывался в полуметре от них, створки опять разъезжались почти бесшумно.

При опускании рукояти дверь закрывалась намертво и уже не реагировала даже на прикосновения. Из чего сделали вывод, что «умная» преграда имеет определенные следящие структуры, а рукоять с контактами служит для подачи энергии на эти структуры.

Правда, оставлять дверь полностью закрытой не рискнули. Положили на место кусок железа, а чтобы створки бессмысленно не двигались туда и обратно, сложили рядышком из вещей горку, которую магические структуры опознания принимали за живое существо и держали теперь дверь постоянно открытой.

Затем разгоревшееся исследовательское любопытство заставило испытать все остальные рукояти с контактами и проверить при этом, не открываются ли неприступные стальные двери в галерее. Для этого Сулфи стояла между створками и, посматривая на парней, координировала действия подруги:

– Выключи четвертый… А теперь попробуй поднять все пять с левой стороны… Добавь крайний с правой…

Ну а оба Эль-Митолана старались прислушиваться к каждой двери и просматривать ее магически. И только появились обнадеживающие результаты, как Ян расслышал нечто совсем иное. Странный лязг доносился сразу с обоих концов галереи. А так как освещение везде было, то даже Сулфи смогла рассмотреть опасность после панических восклицаний колдуна:

– Монстры! Стальные самодвижущиеся чудовища!

Наружу тут же выскочила и маркиза, и она же первой сообразила, что лучше убраться с дороги приближающихся устройств:

– Скорей всего, они не имеют разума! В помещение! Закрываем двери! Ян – убирай вещи в сторону! Колди – оттаскивай железяку!

Успели вполне вовремя: створки двери закрылись, и Мальвика отключила доступ энергии на структуры опознания и открытия. Надеялись на то, что открыть дверь даже стальному чудовищу будет не так просто. Да и зачем ему открывать? Может, эти монстры просто идут куда-то по своим делам? Может, они разыскивают в коридорах умерших сталпней, чтобы отправить их на переработку?

Так рассуждали люди, с напряжением ожидая, что же будет дальше. С каждой стороны галереи пришло по три диковинных каракатицы, у которых суставчатые клешни и поблескивающие манипуляторы поднимались на высоту до двух с половиной метров. Туловище представляло собой метровую трубу на шестнадцати паучьих ножках, которые и создавали лязг при движении.

Все шесть каракатиц замерли перед дверью, словно ожидая дальнейшего приказа или советуясь между собой, что делать дальше. Только и двигались некие поблескивающие шары на выдвижных усиках в количестве четырех штук у каждого.

– Похоже на глазки боларов, – сказала Мальвика. – Да и двигают они эти шары так, словно пытаются нас рассмотреть.

– Да пусть рассматривают, сколько им влезет, – разрешила Сулфи. – Лишь бы как можно быстрей отсюда убрались. Нам ведь надо дорогу на поверхность искать.

Тут и Колди заговорил:

– А мне кажется, что это мы их разбудили, а то и сюда позвали. Хорошо если они сделаны для выполнения приказов людей, а если они и нас примут за останки сталпней? Вдруг таким, как мы, здесь и находиться нельзя?

– Что за глупости! – возмутился его товарищ. – Ты же видел оттиски ладоней на шаре. Значит, все здесь сделано людьми и для людей. И эти механизмы не могут причинить нам какой-либо вред.

– Может, вытолкаем тебя наружу и проверим? – предложил Колди.

На что Ян не преминул заявить:

– Давай! Открывай створки!

– Ладно, ладно! – осадила маркиза своего помощника. – Шустрый ты наш… Вначале надо к этим каракатицам присмотреться. Ну и подождать, может, они сами уйдут.

Только она это сказала, как пять стальных тушек синхронно развернулись и отправились обратно по своим же следам. А шестая деловито приблизилась к створкам, подняла вверх один из своих манипуляторов, заканчивавшийся неким подобием зубила, и со всей силы ударила этим зубилом по полупрозрачной преграде.

Сборы проходили торопливо. Но все равно с территории императорского дворца внушительный отряд сентегов и два человека выехали только через полтора часа после согласного кивка его величества. А почему два, а не один, как он сам настаивал? Да потому что Риона проявила характер и настояла на своем участии в поездке. Вся остальная компания Невменяемому была в большинстве своем знакома и приятна: все те же три Медиальта, полковник Кулри-Заг со своими бойцами, младший принц Луал-Лайт с телохранителями и гвардейцами да руководитель имперской лаборатории с двумя десятками своих коллег из научного мира.

Отдали гостю с севера и Стул, который личным распоряжением императора был причислен к артефактному оборудованию связи и закреплен за Невменяемым. Теперь он ехал, крепко привязанный вместе с остальным багажом, на пристяжном похасе. А вот уникальную книгу не дали. Только и пообещали сделать копию текста и перерисовать все рисунки.

Энормианин не нашел должных причин, чтобы не брать с собой Риону. Она заявила, что хочет домой, в княжество Катранго, и добавила, что никто, кроме Кремона, не в силах доставить ее на родную землю. Только и оставалось, что припугнуть:

– Если отстанешь или выпадешь из седла, никто из-за тебя останавливаться не станет. Учитывай это!

На втором часу пути, сравняв своего похаса с похасом Кремона, Риона затеяла разговор. Оказывается, она сумела выяснить, прислушиваясь к беседам сентегов, что Кремон Низу никакой не Низу. А самый что ни на есть настоящий Невменяемый.

– Кремон! Почему ты скрывал от меня, кто ты на самом деле? Почему ты назвался старшим братом Кашада?

– Государственные интересы, приказ короля…

– Но мне-то ты мог признаться?

– Что бы это изменило? Ты бы ночью побрезговала ко мне прийти и ходила бы только к моему названому брату?

Такие вопросы заставили женщину прикусить губу. С минуту она ехала молча, а потом грустно сказала:

– Нет. Твой брат ни при чем… Но у меня бы остался ребенок… А ты его убил…

Она отстала в растянувшейся колонне всадников, а настроение у Кремона после такого обвинения стало паршивым до невозможности. И что самое неприятное и болезненное, так это понимание справедливости брошенного укора. Что ни выдумывай, как ни выкручивайся, какими обстоятельствами ни прикрывайся, моральная вина так и будет висеть на совести долгие и долгие годы.

И в преддверии предстоящих разговоров с Ягушей это очень удручало. Ради того, чтобы Невменяемый мог встретиться со своей любимой колдуньей, отряд отправился по Оранжевому тракту в город Утиный, памятный по тяжелейшему бою с мятежниками. А также по знакомству с Ягушей, прекрасной конклатеррой Ду-Грайта, тамошнего Медиальта. Почему-то Кремон ни капельки не сомневался, что он сумеет за полчаса уговорить любимую отправиться с ним хоть на край света. Ну а Ду-Грайт и слова не посмеет сказать против.

Пожалуй, только воспоминания о стройной и невероятно красивой колдунье сумели вернуть Невменяемому приемлемое расположение духа. И, стараясь не оглядываться на Риону, он попытался еще более ускорить продвижение отряда. Ну и решил отвлечься, переключив сознание на другое.

Первым делом начал прогонять в памяти все самое важное, что следовало знать назубок об устройстве Древних, дающем море энергии. Но старания и терпения хватило только на два часа скачки.

Поэтому решил поработать над иным не менее важным аспектом нынешней жизни: своими магическими умениями. Еще при отъезде ему померещилось некое ощущение силы. Теперь он сконцентрировался на проверке собственной памяти. Это помогло успокоиться окончательно, и опять появилось подспудное ощущение того, ради чего он, собственно, когда-то и стремился попасть к сентегам.