Джек Вэнс - Глаза чужого мира. (Томск, 1991)

ПЕРЕВОД С АНГЛИЙСКОГО

АПО «СИБИРЯК» & ИЗД-BO «ОБРАЗ»

ТОМСК 1991

ФАНТАСТИЧЕСКИЙ

РОМАН

Джек Вэнс

ГЛАЗА ЧУЖОГО МИРА

© Художественное оформление, название серии В.Глебов, 1991

На высотах реки Кзана, на месте особо древних руин Юкуну Никоню, Смеющийся Волшебник, выстроил дворец по своему вкусу: эксцентричное здание с прекрасным фронтоном, балконами, воздушными переходами, куполами и тремя спиральными башнямй зеленого стекла, через которые красивый солнечный свет проникал, причудливо изгибаясь, самыми странными сочетаниями красок.

Позади дворца находилась долина, а за долиной открывались невысокие холмы, которые уходили к самому горизонту, как песчаные дюны. Солнце отбрасывало на их вершины черные тени в виде крестов, в других же отношениях это были самые обыкновенные холмы, ничем не примечательные. Кзан, берущий свое начало в Старом Лесу, к востоку от Элмери, протекала внизу, а потом в трех лигах к западу соединялся со Скаумом. Там стоял Азиномей, город настолько древний, что никто не помнил, когда его построили, известный сейчас только своей ярмаркой, которая привлекала народ со всех окрестностей. На Азиномейской ярмарке Кугель открыл лоток с торговлей талисманами.

Кугель был человеком многих способностей, но склонен был всегда быть осторожным и вести себя достаточно гибко. У него были длинные ноги, твердая рука, ловкие пальцы, хорошо подвешенный язык. Его волосы были самого черного цвета из всех черных мехов, и мех этот спускался далеко на его лоб, изгибаясь над надбровными дугами. Его быстрые глаза, длинный любопытный нос и чувственный рот — все это придавало его худощавому с выступающими скулами лицу выражение живости, чистосердечности и привлекательности.

Он побывал во многих переделках и соответственно набрался всякого опыта. Мог и участвовать храбро в драке, и украсть при случае. Став владельцем старинного свинцового гроба — предварительно удалив его содержимое, — он быстро разделил его на свинцовые амулеты. Поставив на них определенные печати и нарисовав руны, он предложил их для продажи на Азиномейской ярмарке.

К несчастью для Кугеля, не более чем в двадцати шагах от его лотка Фианостер поставил большую лавку с предметами куда более разнообразными и полезными, поэтому когда Кугель останавливал прохожего, чтобы объяснить все выгоды покупки амулета, тот просто вынимал один из предметов, купленных в лавке Фианостера, и уходил восвояси.

На третий день ярмарки Кугель продал всего лишь четыре талисмана по ценам, которые едва ли превышали цену самого свинца, в то время как Фианостер бойко торговал и отбоя от клиентов у него не было. Не в силах выдержать такой конкуренции, Кугель свернул свой собственный лоток и приблизился к тому месту, где торговал Фианостер, чтобы получше изучить конструкцию его лавки и запоры на дверях.

Фианостер, видя это, поманил его:

— Входи, мой друг, входи. Как идет торговля?

— Да особенно хвастать нечем, — сказал Кугель. — И я одновременно удивлен и разочарован, потому что, как правило, мои талисманы приносят большую пользу.

— Я могу рассеять твое удивление, — сказал Фианостер. — Твой лоток находится на месте старого захоронения и, таким образом, впитал в себя несчастливые эманации. Но мне показалось, что я заметил, как ты интересовался, каким способом соединены деревянные доски моей лавки. Думаю, что изнутри тебе это будет лучше видно, но сначала только позволь мне укоротить цепь пленного эрба, который охраняет мою лавку по ночам.

— В этом нет нужды, — сказал Кугель, — мой интерес был чисто академическим.

— Что же касается разочарования, которое ты испытываешь, — продолжал Фианостер, — то и оно скоро пройдет. Посмотри на эти полки. Ты можешь заметить, что у меня почти не осталось товаров.

Кугель давно уже это заметил.

— Какое это может иметь ко мне отношение?

Фианостер указал рукой за дверь лавки на человека, одетого во все черное. Это был человек маленького роста, с желтой кожей и лысой, как яйцо, головой. Глаза его напоминали стручки на доске, рот был широк и извивался в вечной усмешке.

— Перед тобой стоит Никоню, Смеющийся Маг, — сказал Фианостер. — Через некоторое время он зайдет в мою лавку и попытается купить определенную книгу в красной коже — записную книжку Дизарксоы Майора, который был учеником великого Фандаала. Моя цена на нее выше, чем он заплатит, но он терпеливый человек и будет торговаться по крайней мере три часа. В течение этого времени дом его стоит никем не охраняемый. В этом доме собраны огромные коллекции тауматургических артефактов, инструментов, приборов, так же как и древностей, талисманов, амулетов и книг. Я с удовольствием покупаю такие предметы. Следует ли мне продолжать?

— Все это очень хорошо, — сказал Кугель, — но неужели Никоню оставляет свой дом без охраны или хотя бы дворецкого?

Фианостер широко развел руки в стороны.

— Почему бы и нет? Кто осмелится обокрасть Никоню, Смеющегося Мага?

— Именно эта мысль и беспокоит меня, — ответил Кугель. — Я — человек изобретательный, но не сумасшедший...

— Можно приобрести огромное богатство, — отчеканил Фианостер. — Драгоценные камни и миниатюры, древности, которым нет цены, также волшебные мази, притирания и эликсиры. Но помни: я ничего не требую, ничего не советую. Если тебя поймают, то ты только слышал, как я восхищался богатством Никоню, Смеющегося Мага! Но вот он идет. Быстро повернись спиной, чтобы он не увидел твоего лица. Три часа он будет здесь. Это я могу гарантировать!

Никоню вошел в лавку, и Кугель наклонился, рассматривая небольшую бутылку, в которой был заключен маринованный гомункулус.

— Приветствую тебя, Никоню! — воскликнул Фианостер. — Почему ты задержался? Я отказался от очень выгодного предложения продажи определенной красной книжки, и все только из-за тебя! А теперь обрати внимание на этот гроб! Он был обнаружен в склепе, неподалеку от месторасположения старого Каркода. Он все еще запечатан, и кто знает, какие чудеса могут в нем находиться? И я прошу за него совсем скромную цену — двенадцать тысяч терций.

— Интересно, — пробормотал Никоню. — Надпись... Постой-ка... Гм... Да, это не подделка. В гробе находятся кальцинированные рыбьи кости, которые использовались в Гранд Мотхолам в качестве противозачаточного средства. Возможно, как редкость он и стоит десять-двенадцать тысяч терций. У меня есть в коллекции гробы старее на тысячи и десятки тысяч лет, еще из века Сверкания.