Кир Булычев - Вид на битву с высоты

Мы замерли от глубины мысли, но переварить ее не сумели.

– Может, когда-нибудь они сами дадут о себе знать, – сказала Катрин, ставя передо мной чашку настоящего кофе.

– Мы можем не заметить этого светлого момента, – печально сказала Калерия, у которой в тот день было меланхолическое настроение – что-то у нее неладно дома.

Но тут же наша начальница взяла себя в руки.

– Допиваем кофе и принимаемся за работу. Время не ждет. Гарик пишет отчет о командировке, только не для дяди Миши, а для Академии наук, так что попрошу без грамматических ошибок. Тамара, ты когда наконец приведешь в порядок журнал экспериментов? Саша, мне сегодня в проходной сказали, что тебя вчера задержали при попытке...

– А вот это клевета! – возопил Саша Добряк, не дослушав Калерию Петровну. – Я не выносил, а вносил. И не крокодила, всего-навсего кота.

– Я не позволю убивать мышей, – заявила Тамара. – У них маленькие дети.

Конечно, прямые сравнения некорректны, но я чувствовал себя как человек, возвратившийся из отпуска на Канарских островах или в Ливадии. В первый день ты весь полон пейзажами, событиями, звуками и запахами тех сказочных мест. Но окружающие за то время, пока ты купался в океане, занимались воспитанием детей, сбором профсоюзных взносов или ремонтом дачи. Ты им начинаешь говорить о ночном океанском прибое, а они о стоимости щебня или болезни гладиолусов, а то и о последних дебатах в Государственной думе.

Разумеется, все в лаборатории ждали моего возвращения, даже беспокоились обо мне (в различной степени). Но ведь они не смогут никогда услышать, как трещат латы под ударом меча, как пахнут выгребные ямы заброшенного лазарета, как молит о жизни поганый Порейко. Ну как объяснишь кому-нибудь, даже чуткой Калерии, что я искал и не нашел Риту и боюсь думать о том, что с ней могли сделать на той иллюзорной войне.

А раз они не могут услышать и увидеть то, что слышал и видел я, то для них существование параллельно с нами или где-то над нами гротескного и жестокого мира – плод для размышлений, а не ночные и дневные кошмары.

Кукловоды могут вернуться и снова потребовать дани. И снова найдутся люди, готовые эту дань для них собирать. В конце концов, мы знаем, что сами монголы редко появлялись на Руси – дань для них в охотку собирали русские князья, и еще приворовывали.

Я чувствовал, что это – не последняя моя встреча с хозяевами...

– Кофе остынет, – сказала Катрин. И как бы невзначай прикоснулась ко мне бедром. А я отодвинулся – не обижайся, Катрин, ты не знаешь, какое видение посетило меня.