Виталий Пищенко - Первое испытание

Он дотянулся до шеи горбоносого, нащупал нужную точку и обездвижил противника. Уже теряя сознание, тот просипел:

– Идиот! Ты ничего не понял… Взгляни на экран…

С трудом добравшись до пульта, Алекс нажал соответствующую кнопку, перевел взгляд на экран внешнего обзора и оторопел.

Над плоской поверхностью Ио висел диск темпорального корабля-матки. Десантные боты вылетали из него, как пчелы из улья. Они окружали Чужого, штурмовики занимали сектора атаки. Но не эта грозная картина, и даже не то, что Чужой успел подобраться к самой оболочке купола темпор-станции, смутило Алекса. Что-то происходило с временной ветвью, по которой Чужой просочился на Ио. Внутривидение подтвердило первое впечатление: ветвь скукоживалась. Значит, Чужой не сможет уйти туда, откуда появился, застрянет в Солнечной системе! Атака темпор-штурмовиков заставит его обороняться, и чем все это закончится, никому не ведомо.

– Наконец-то до тебя дошло…

Алекс резко обернулся в сторону горбоносого. Тот по-прежнему лежал неподвижно, глаза его были закрыты, но говорил, несомненно, он. Вот только голос Посредника изменил тембр, стал ниже и грубее.

– Растерялся! Люди всегда были недалекими существами. Лучше взгляни сюда…

Экран мигнул, и изображение на нем изменилось. К ветви времени, привлекшей внимание Алекса, был пришвартован темпоральный грузовик. Ничего особенного – изрядно устаревшая модель, но было в нем что-то непривычное. В следующее мгновение Алекс понял, что его смутило. На верхней палубе грузовика была установлена странная башенка, и из нее изливались темпор-волны. Сила их была невероятна. Волны разбивались об оболочку ветви, буквально раздирая ее внешний покров.

Вновь зазвучал холодный жестокий голос:

– Еще четверть часа, и ветви каюк! Чужой навсегда останется здесь. И я не завидую обитателям этой системы…

– Кто ты? – уже предвидя ответ, спросил темпор-штурмовик.

– У меня много имен. Для тебя я олицетворяю Зло. Но что есть зло по отношению к врагам, как не доброта к себе и своим близким?

– Маркиз Тьмы, – презрительно бросил Алекс.

– Можешь звать меня и так. Мнение жалких червей никогда не интересовало таких, как я.

– За что ты ненавидишь человечество?

Громовой хохот отразился от стен купола.

– Человечество? Какое мне дело до вас, ничтожных муравьев, ползающих по куче мусора, которую вы в гордыне своей считаете Вселенной? Вы – убогая тупиковая ветвь эволюции, пожирающая себя изнутри. Нет, я ненавижу не вас, ибо недостойны вы такого сильного чувства. Мой враг – этот скользкий уродец, которого ты и подобные тебе инфузории нарекли Чужим. Бесчисленные годы я пытался расквитаться с ним, и месть моя наконец свершилась!

Алекс с отчаянием посмотрел на экран. Было ясно, что оболочка темпоральной ветви долго не продержится. Всю свою силу, всю ненависть к существам, вторгшимся в жизнь человечества, вложил темпор-штурмовик в этот взгляд, но ничего не произошло. Алекс слышал, что на Земле есть люди, способные придавать словам и взглядам невероятную физическую мощь, но, увы, сам он к этим Избранным не относился…

Внезапно рядом с кораблем Обрезателей ветвей появилась яркая точка. Алекс приблизился к ней внутривидением и разглядел темпоральный вездеход. «Богомол» приближался к терзающему ветвь времени грузовику. Алекс напрягся и ясно увидел высокий лоб, редкую шевелюру, жестко прищуренные глаза…

– Юрка! – выдохнул он.

А Семецкий уже направил тяжелый вездеход на судно Обрезателей. Сплющилась башня, извергающая темпоральные волны, грузовик завращало, потом он вспучился и лопнул ослепительно ярким шаром. Во все стороны разлетелись обломки, и тут же возвратная временная волна стерла все следы безобразия с полотна бездонного Космоса.

Боль утраты и радость от того, что грозная опасность ликвидирована, смешались в душе Алекса. Он повернулся к врагу и презрительно посмотрел на него. Тело горбоносого свивали судороги, его лицо перекосилось, из плотно сжатых губ вырывался не то рык, не то стон:

– Не-ет! Нет. Нет…

И в этот момент произошло еще что-то. Алекс почувствовал присутствие иного разума. Стенки купола дрогнули. Чужой добился известной только ему цели и проталкивался внутрь станции. Темпор-штурмовик представил, как странная студенистая масса хлынет через порог, заполнит комнату до потолка…

«Вот и все», – мелькнуло в голове, но в то же мгновение на плечо Алекса опустилась крепкая человеческая рука. Он поднял голову и встретился с так хорошо знакомым с детства взглядом серых прищуренных глаз.

– Отец… – растерянно выдохнул темпоральщик.

– Я. Мы гордимся тобой, сынок!

– Мы?..

Еще одна фигура появилась в дверях. Человек, заметно припадая на правую ногу, подошел ближе, улыбнулся Алексу:

– Здравствуй, внук.

Долгий хрип привлек их внимание. Тело горбоносого каким-то чудом поднялось на ноги, глаза, в которых клубилась беспросветная темнота, невидяще смотрели в сторону двери на длинное тонкое щупальце, осторожно перебирающееся через порог.

Древняя всепоглощающая тоска обрушилась на Алекса. В его голове мелькнули странные размытые видения: освещенная ярко-голубым солнцем глубь океана, колония разумных моллюсков, подползающие к ней черные тени… Отголоски миллионолетней вражды, докатившиеся до Солнечной системы из глубин Космоса.

Алекс перевел взгляд на горбоносого. Внутривидение проявило существо, укрывающееся в телесной оболочке человека, – мягкое, уродливое, напоминающее только что вылинявшего краба.

– Это… еще… не конец… – с угрозой выдавило оно.

Но дед уже сделал шаг вперед, протянул к существу руку и властно произнес:

– Изыди!

Раздался удаляющийся вой, мертвое тело горбоносого плюхнулось на пол. Щупальце мгновение поколебалось и исчезло. Дрогнула поверхность Ио, воцарилась тишина, и Алекс явственно услышал щелчок переборки внутреннего космогаража станции. Раздалось клацание магнитных подков, и в помещение вошли два темпор-штурмовика, поддерживающие третьего, тяжело повисшего на их плечах. Забрала шлемов поползли вверх, Алекс увидел покрытое грязными разводами лицо Семецкого и с облегчением вздохнул:

– Жив, курилка!

Юрка хитро улыбнулся:

– Ага. Обычная прогулка. Вот когда я пошел в туалет на «Шоссе Энтузиастов», а потом нашел себя в лесу возле станции «Динамо», все было гораздо сложнее. Жаль только, Штефана помяло… Ну да ничего, оклемается. А смена у нас, скажу тебе, подросла неплохая.

Алекс посмотрел на третьего темпоральщика и с удивлением узнал Сидора Молотова. Семецкий же продолжал свой рассказ: