Василий Головачев - Запасный выход

Денис тоже был бы не прочь слетать на ближайшую соседку Земли, чтобы встретиться с удивительной формой жизни, спящей внутри астероида. Но он был не космонавтом-исследователем, а космическим спасателем и не имел возможности предложить свои услуги Российскому аэрокосмическому агентству.

В крохотной гостиной квартиры – во время двухнедельных дежурств Молодцов жил в общежитии базы – зазвонил интерком.

Денис вылез из-под струи душа и голым пошлепал в гостиную, оставляя на линолеуме лужицы и мокрые следы. Ткнул пальцем в клавишу ответа. Засветился тонкий, как лист бумаги, экран жидкокристаллического монитора, на нем появилось загорелое лицо полковника Зайцева, начальника группы АСС РВКН.

– Майор, срочный сбор! У тебя полчаса на завтрак!

– Что случилось, Андрей Петрович?

Полковник оглядел фигуру подчиненного, но на его лице не отразилось ничего.

– Тебя ждет генерал.

Денис подобрался.

– Спасательный рейд?

– Нет. – Зайцев пожевал губами. – Перехват. Но все подробности позже. Жду.

Экран погас.

Денис почесал затылок, глянул на часы и заторопился.

Через полчаса он входил в кабинет Лещенко, одетый в форму летного состава РВКН.

В кабинете директора Центра экстремального оперирования находились пять человек.

Генерал сидел за столом, остальные стояли: полковник Зайцев, капитан Абдулов, главный технический специалист АСС профессор Черников и полковник Матвейкин, начальник службы безопасности.

Денис поймал взгляд Славы Абдулова, кивнул. Приглашение капитана говорило о многом. Им действительно предстояла какая-то нестандартная экспедиция.

– Проходи, – буркнул Лещенко.

Висящий за его спиной плоский экран ситуационного контроля подернулся сизым дымком и протаял в глубину, показывая схематическое изображение Солнечной системы.

– Коротко о главном, – продолжал Лещенко. – В Системе появился еще один странный объект. Похож на комету. Предстоит догнать его и выяснить, что оно такое.

На схеме за орбитой Марса разгорелся огонек.

– В настоящий момент объект под названием Окурок движется в направлении на созвездие Орла. Перехватить его можно будет только в одной точке. – Лещенко достал световую указку. – В десяти миллионах километров от Земли. А это значит, что старт вашего «челнока», майор, состоится уже через два часа. Вопросы?

– Разве нам предстоит кого-то спасать?

– Я тебя понимаю, майор, но ты самый опытный перехватчик в отряде, поэтому выбор пал на тебя. Конечно, ты имеешь право отказаться.

– Нет.

– Тогда у меня все. Остальные сведения вам сообщит Георгий Степанович.

Черников кивнул.

– Еще вопросы?

– Состав экипажа?

Лещенко посмотрел на Зайцева, криво улыбнулся:

– Похоже, для ваших парней главная проблема – состав экипажа.

Полковник философски пожал плечами:

– В таких операциях слаженность коллектива имеет зачастую решающее значение. С вами, Денис Андреевич, пойдут еще трое специалистов: капитан Абдулов, старший лейтенант Шилов и эксперт Глинич, с которым вы уже знакомы.

– С Шиловым я никогда раньше не ходил.

– Это мой человек, – сказал полковник Матвейкин.

– Понятно.

– Он не только профи службы безопасности, – добавил Зайцев, – но и прекрасный специалист, бортинженер и электронщик.

– Глинич тоже хороший специалист…

– Вы возражаете, майор?

– Нет, – стиснул зубы Денис, стараясь не выказывать своих чувств. Присутствие в экипаже еще одного работника спецслужб указывало на озабоченность командования сложившейся ситуацией. Оно явно подстраховывалось, вводя в экипаж еще одного чекиста. Но если Феликс Глинич, астрофизик и спец в области космического материаловедения, показал себя неплохо в прошлом полете к Ироду, несмотря на свой тяжелый характер, то присутствие в отряде нового человека вряд ли способствовало возникновению благоприятной атмосферы на борту корабля.

– Начинайте, Георгий Степанович, – сказал Лещенко. – Времени у нас мало.

С расстояния в сто километров Окурок больше походил на космический корабль «Союз», разве что его дымный хвост был намного длиннее, чем выхлопная струя двигателей. И все же глаз невольно искал в этой незатейливой белой тростинке следы технологической обработки или намеки на то, что она действительно является звездолетом пришельцев. Однако в экране системы дальновидения, оборудованной телескопом и фотоэлектронным умножителем, «звездолет» превращался в цилиндр с дырчато-холмистой поверхностью, никаких следов обработки – кроме самой цилиндрической формы – он не демонстрировал, поэтому издали сделать какой-либо однозначный вывод о его принадлежности к тому или иному классу объектов не представлялось возможным. Одно было ясно: профессор Черников справедливо сомневался в том, что Окурок является кометой.

– Идем на сближение, – сказал Денис, понимая чувства экипажа, не отрывающего взглядов от экрана. Ему самому не терпелось подстыковаться к Окурку и «на ощупь» определить, что это такое.

Экипаж отреагировал благожелательным ворчанием. Даже Глинич, за все время полета не произнесший ни одной фразы длиннее, чем в три слова (типа: я хочу есть), разразился тирадой, из которой явствовало, что «давно пора нанести визит хозяину Окурка и попросить его не дымить в Солнечной системе». По-видимому, главный эксперт по космическому мусору на борту «Быстрого» всерьез полагал, что пошутил.

Корабль устремился к белой тростинке, с одного конца твердой и четко видимой, с другого – расплывающейся сизым дымком длиной в две сотни километров. Вскоре ее размеры заметно возросли, Окурок загородил почти всю переднюю полусферу обзора, и Денис включил торможение. Когда расстояние между кораблем и Окурком достигло всего километра с небольшим, «Быстрый» остановился.

– Черт возьми! – произнес Абдулов, оглядываясь на командира; весь экипаж сидел на местах в скафандрах, «застегнутых на все пуговицы», и лица штурмана Денис видеть сквозь бликующее забрало шлема не мог, но и так было ясно, что штурман изумлен.

Впрочем, остальные были удивлены не меньше.

Корабль повис, уравняв скорость со скоростью мчавшегося через Солнечную систему Окурка, возле его правого, самого твердого конца, имевшего почти строгую цилиндрическую форму, и теперь стало видно, что с торца этот цилиндр имеет впадину. Точнее – нечто вроде входа в тоннель. Окурок и в самом деле смахивал на выброшенную в космос каким-то гигантом папиросу!

– Мать честная! – сказал Алексей Шилов, маленький, кругленький, вечно что-то жующий, но подвижный и быстрый, отличный специалист и вообще веселый парень. – Кто сказал, что это комета? Это же издевательство над здравым смыслом!